Они, видимо ожидали веселья, что собаки начнут унижаться и собирать вываленное в пыли и козьем помете мясо, а они будут стоять и смотреть. Тешить свое самолюбие. Тагор кипел от злости и просто чудом не врезал носатому и наглому псу по физиономии, едким словом пытавшегося задеть горного пса побольнее. Но Тагор не доставил им такого удовольствия. Он одернул Манука, что бы он и не помышлял собирать то, что вытряхнули на землю. У них хватит мяса, а себя унижать нельзя. Когда они отошли подальше, Тагор ответил: Почему не дал все собрать. Помни про свою гордость, оно не испачканное мясо. Раз уронишь себя, потом ничем не отмоешься. Каждая встречная шавка будет тыкать в тебя. Ты всегда выше всяких тявкающих на тебя, никогда не опускайся до их уровня. Поехали отсюда побыстрее, как бы за нами еще какой нибуть любитель закона не увязался. Эта встреча с белогрудыми надолго осела в памяти Манука. Так он узнал, что красивое с виду не всегда бывает хорошим, что нельзя слепо доверять глазам, надо слушать голову. И как обманчивы первые впечатления. Берды с их Козовником остались далеко позади. Уже не пересекали дорогу белые вереницы коз, даже домики пастухов попадались все реже. Крутые холмы уступали место плоской травянистой равнине и царству буйного разнотравья. Собаки пустили лошадей шагом. Здесь можно уже было не торопится. Берды не заглянут сюда до начала сенокоса. И никто не сгонит непрошеных гостей, если они решат отдохнуть с дороги. Лошади пошли медленнее, приминая ногами высокие травы, срывая по пути метелки лугового мятлика и тимофеевки