Такие уж у них нравы. Помни всегда, нельзя оскорблять подобных псов, хамить и рычать они не прощают подобных вольностей. Бывает и сильные тоже работают, но это уже из обедневших в край. Их тут всерьез никто не воспринимает. Но не все гладко. Многие собаки нищают и вынуждены переселяться. Отсюда в бедняцкие кварталы. Сам все увидишь, когда будем через них проезжать. Это тебе уже не глиняный добрый город. Там уши держи по ветру. Убьют и не спросят, за что. В полдень в глиняном городе становилось невыносимо от пыли и зноя. Все, кто мог, искал убежище в тени под навесами. Река тоже не давала прохлады насыщенный влагой воздух не приносил облегчения. Тагор был вынужден искать укрытие. Лошадей, мучившихся от зноя, то и дело одолевали мухи. Надо было поставить коней в тень и переждать там жаркие часы дня. Они подошли ближе к реке. На берегу шесть собак месили желтую неподатливую глину, ходили в ней кругами. Другие собаки таскали в деревянных ведрах воду. А дюжие носильщики, навалив на свой загривок замешанную глину, спешили с ней в город, где постоянно требовалось что - то замазывать. Морды мешавших глину были измождены, а плечи забрызганы желтыми потеками. На такую работу всегда нанимались нижайшие из низких, готовых работать сутками. На жаре за миску еды. Тагор окликнул собак и те замерли на секунду, что бы посмотреть, кто их зовет, но увидев незнакомого пса, поспешили на новый круг. Где здесь можно переждать жару? Нам нельзя разговаривать с незнакомцами. Узнает Большой Берт накажет. Тагор уже собирался уходить, когда его окликнули носильщики