2882 подписчика
Владимир САЛИМОН:
* * *
Пивной ларек на лобовой
удар был не рассчитан бури
и взмыл он в небо над Москвой,
и утонул в его лазури.
И женщина, что в том ларьке
еще недавно торговала,
летела по небу в тоске
и к богу в ужасе взывала.
Она глядела с высоты
полета птичьего на город,
лишенный всякой красоты,
и сердце сковывал ей холод.
Сквозь запотевшее стекло
глядела, плохо понимая,
как ей, быть может, повезло,
то охая, то причитая.
А мы - ура! - кричали ей.
И в воздух чепчики бросали.
Но по прошествии двух дней
забыли и не вспоминали.
* * *
Ночь коротка для разговора.
Заторопился гость ночной.
Весной у нас светает скоро,
а гостю вреден свет дневной.
Прощай, до встречи, друг залетный! -
я приобнять хотел его,
но он, как ангел, дух бесплотный -
мираж и больше ничего.
Он лишь мираж в моей пустыне,
где я отныне заточен -
речь не идет о карантине,
что промелькнул, как страшный сон.
Речь о бесплодной, мертвой зоне,
что есть у каждого своя,
где человек, как на ладони,
и от судьбы уйти нельзя.
* * *
Денег нет, в кармане пусто.
Так как травят тараканов,
в чебуречной пахнет дустом
от тарелок и стаканов.
Но ничто не омрачает
в уголке Москвы забытом,
что дряхлеет и ветшает,
радость встречи с Общепитом.
Он под каменные своды
загнан, будто бы Неглинки
бурные когда-то воды,
нынче - речки невидимки.
Он шумит, гремит, грохочет.
То внезапно затихает.
Он мне голову морочит.
Он мне сердце разрывает.
Мне бы муху, чтоб под мухой
позабыть все наши беды!
Мне бы с верною подругой
нежной, ласковой беседы!
1 минута
25 апреля 2024