516 подписчиков
Козни европейских старичков I: как всё это начиналось
После ПМВ некоторым членам западноевропейской элиты стало понятно, что, если не объединиться рано или поздно можно обнаружить себя пенсиками в американском Диснейленде. Отсюда вся эта художественная тематика про “потерянное поколение”, “на полях Фландрии колышутся маки”, “Рождественское перемирие”, “война чтобы прекратить все войны” и т.д. Однако в отличии от чётко понимающих к чему идёт дело эмпириков-англичан, ставшие самоуверенными на волне победного шовинизма французы как раз наоборот именно сейчас решили выйти из фарватера английского линкора, в котором шли после Ватерлоо. Сыграло свою роль и то, что англичане подбили их на организацию Февральского переворота в России, обещая что новая либеральная республика лишь откажется от территориальной экспансии и предоставит автономию ряду регионов, без развала армии и выхода из войны. Но в итоге островные джентльмены пошли на «углубление революции», в которой сгорели огромные французские инвестиции и мечты закончить войну летом 1917 года. То есть кинули уважаемых французских партнёров равно как и глуповатых подлецов Милюковых-Протопоповых, мечтавших встать у руля огромной империи, а закончивших у рулей парижских такси (опять обманули, ну как так?).
Французы начали говорить про свою “самую сильную армию в мире”, а вакуум великодержавной власти в Центральной Европе и на Балканах позволил им добавить Югославию, Чехословакию и Румынию в свою сферу влияния (так называемая Малая Антанта). Польша стала англо-французским кондоминиумом – хотя к началу XX века англичане были значительно сильнее по части скрытого действия, у поляков к французам оставались давние тёплые чувства – до «Странной войны» ещё 20 лет.
Другой проблемой была Германия. Веймарская республика управлялась либералами и социалистами, а германские “старички” (аристократическая элита) были частично отстранены от власти. Однако многие видели в первых “ноябрьских преступников” – агентов Англии и Франции, свергнувших Кайзера в ноябре 1918 и сдавшихся Антанте, когда ещё можно было достичь победы. И народ, и старички жаждали реванша – в такой ситуации евроинтеграция была невозможна.
ВМВ эмпирически показала и французам, и немцам к чему приводят их националистические амбиции (одна из причин зачем англичане её разжигали). Особенно досталось немцам – из ряда промышленно развитых территорий, отданных полякам и чехам, им пришлось бежать с вещами в руках, а 40% отправили в исправительный лагерь – ГДР. Французы же в основном отсиживались всю войну в кофейнях и боролись с круассанами, а по итогам получили место в Совбезе ООН.
Значит евроинтеграция. А что больше всего мешает евроинтеграции? Национальные государства, которые ещё недавно выстраивали так рьяно. С разными социально-экономическими системами и несовместимыми историческими нарративами. А поговорить на равных с «американцами» могут только «общеевропейцы». Вот и принялись расплавлять национальные идентичности, во многом именно с этой целью завезли людей с избытком меланина – унять гордость, а заодно и создать рядом «другого», на контрасте с образом которого легче сплачивать разношёрстные массы.
2 минуты
27 марта 2024