19 подписчиков

. Не буду повторяться, напомню только, что физическое развитие – необходимый элемент античной модели воспитания (пайдейи), принцип которой в XX веке удачно обобщил Юкио Мисима:

«Я всегда полагал, что толстое брюхо (признак духовной неряшливости) и хилая грудь (признак чрезмерной чувствительности) крайне отвратительны, поэтому был несказанно удивлён, когда узнал, что находятся люди, считающие подобные физические изъяны привлекательными. Мне телесные несовершенства казались чем-то постыдным — ведь их обладатель, по сути дела, выставлял напоказ срамные атрибуты своего духовного уродства».

А что касается непосредственно UFC, есть тут любопытная особенность этой организации – свобода от того, что сейчас часто ошибочно называют политикой. То есть свобода от навязываемой политизации и проекции на спорт идеологических и государственных разборок. Настоящая же политика, как одно из необходимых измерений человеческой vita activа, обнаруживается в UFC довольно часто: за многими поединками скрывается культурное или подлинно политическое противостояние. Оттого, например, нам всегда был симпатичен Шон Стрикленд, активно отстаивающий либертарные ценности старой Америки – как словом на различных интервью, так и, что нам особенно дорого, образом жизни.

Недавно он, уже бывший чемпион в среднем весе, отвечая на провокационный вопрос на пресс-конференции перед защитой титула, довольно жёстко высказался о навязываемой повестке транс-сообщества в США. Естественно, в леволиберальной прессе поднялась шумиха, различные оскорбившиеся требовали от UFC принять ограничительные меры в отношении бойца и прочие радости cancel culture. Но культура отмены, как известно, работает только в отношении тех, кто сам признаёт её легитимным инструментом. Президент UFC Дана Уайт несмотря на общественное давление оскорблённых высказался по этому поводу довольно однозначно:

«Я не пытаюсь указывать кому-либо, что им делать. Не буду контролировать других людей ни в какой форме. Постоянно говорю об этом. Мы делаем бои.

Если эти ответы так задевают ваши чувства, то, вероятно, вам не нужно задавать эти вопросы Шону Стрикленду.

Я никого не держу на поводке, у нас свобода слова. Я не буду контролировать, что людям говорить и во что им верить. Я ни одному грёбаному человеку не укажу, что ему говорить».

Таким образом, в отличие от остального спорта (за исключением, наверное, тенниса, и то – вспомните запреты выступать Новаку Джоковичу за отказ вакцинироваться), который давно находится под государственным колпаком, в UFC действительно не смотрят на цвет кожи, паспорт и происхождение спортсмена (в промоушене участвуют сейчас около 30 бойцов из России, среди которых один действующий чемпион и более 10 в самом топе рейтинга.) Но самое главное – там ценят первую поправку и «не контролируют других людей ни в какой форме», а защита высказываний и всё остальное — в руках самих бойцов. Во всех смыслах.

Тот факт, что в мире UFC можно дышать свободно и, не оглядываясь на идеологии и не боясь отмены, смеяться в лицо современному безобразию – это достояние политическое. В том небольшом пространстве, в котором у них сохранилась автономия, люди смогли всё устроить так, как они считают нужным. И устроили красиво. Но если это возможно в отдельно взятом октагоне, то кто мешает масштабировать?

3 минуты

24 января 2024