114 подписчиков
Да, колыбель моя была в библиотеке;
Пыль, Вавилон томов, пергамент, тишина,
Романы, словари, латыняне и греки...
Я, как in folio, возвышен был тогда
Два голоса со мной о жизни говорили
Один, коварен, тверд, сказал мне: «Мир — пирог
Развей свой аппетит Ценой своих усилий
Познаешь сладость ты всего, что создал Бог»
Другой же закричал: «Плыви в бездонных сказках
Над тем, что мыслимо, над тем, что мерит метр»
Ах, этот голос пел, баюкал в странных ласках,
Пугал и волновал, как с набережной ветр,
Как кличущий фантом, пришедший ниоткуда
Я отвечал: «Иду!» И это я тогда
Вдруг ощутил ту боль и ту судьбу, что всюду
Ношу теперь с собой, ношу всегда, всегда...
Я вижу новые созвездья из алмазов
В чернейшей бездне снов, за внешностью вещей;
Раб ясновиденья и мученик экстазов,
Я волоку с собой неистребимых змей
И это с той поры я, как пророк, блуждаю;
В пустынях и морях я, как пророк, один
Я в трауре смеюсь, я в праздники рыдаю
И прелесть нахожу во вкусе горьких вин
Мне факты кажутся какой–то ложью шумной,
Считая звезды в тьме, я попадаю в ров...
Но Голос шепчет мне: «Храни мечты, безумный!
Не знают умники таких прекрасных снов...»
Шарль Бодлер — Голос
Перевод А. Лозино–Лозинского
Около минуты
8 января 2024