65 подписчиков
Действительно, есть госпиталь, где каждый поэт, которого постигла моя несчастная участь, может найти достойное убежище – философия.
<…>
Мне не хватает силы, нежели легкости, идей, нежели нюансов, основного тона, нежели множества упорядоченных тонов, света, нежели теней, и все по одной причине; я слишком избегаю обыкновенного и заурядного в реальной жизни. Я настоящий педант, если позволите. А между тем, если я не ошибаюсь, педанты слишком холодные и нелюбящие, в то время как мое сердце опрометчиво стремится породниться с людьми и вещами под луной. Я почти уверен, я педантичен исключительно в любви, я робкий, не потому что боюсь, что реальность потревожит мой эгоизм, а потому я робкий, что боюсь быть потревоженным в реальности моим сердечным участием, которым я хотел бы быть причастен к чему-то иному; я боюсь, что жизнь, теплящаяся во мне, остынет из-за стужи повествования дня, а страх исходит от того, что с юности я был ко всему разрушительному для меня чувствительней других, и причина этой чувствительности, по-видимому, в том, что для опыта, который мне пришлось пережить, я был не достаточно прочно и нерушимо устроен.
Фридрих Гёльдерлин своему другу Кристиану Людвигу Нойферу, 12 ноября 1798
(перевод с немецкого Бориса Медведева)
Изображения взяты из фоторепортажа про открытие бронзовой статуи Гёльдерлина в Нюртингене (2017 год).
1 минута
27 декабря 2023