2697 подписчиков
Из недавно опубликованных писем Зиновьева Сталину:
"16 декабря 1934 г. Товарищу И.В. Сталину
Сейчас (16 декабря в 7 1/12 веч[ера]) тов. Молчанов с группой чекистов явились ко мне на квартиру и производят у меня обыск.
Я говорю Вам, товарищ Сталин, честно, с того момента как распоряжением ЦК я вернулся из Кустаная, я не сделал ни одного шага, не сказал ни одного слова, не написал ни одной строчки, не имел ни одной мысли, которые я должен был бы скрывать от партии, от ЦК, от Вас лично. Я думал только об одном: как заслужить доверие ЦК и Ваше лично, как добиться того, чтобы Вы включили меня в работу.
Ничего кроме старых архивов (все, что скопилось за 30 с лишним лет, - в том числе и годов оппозиции) у меня нет и быть не может. Ни в чем, ни в чем, ни в чем я не виноват перед партией, перед ЦК и перед Вами лично. Клянусь Вам всем, что только может быть свято для большевика, клянусь Вам памятью Ленина. Я не могу себе и представить, что могло бы вызвать подозрение против меня. Умоляю Вас поверить этому честному слову. Потрясен до глубины души.
Г. Зиновьев"
Всего за девять лет до этого, 19 декабря 1925 года, в своём содокладе на XIV съезде, Григорий Евсеевич говорил о сталинской критике в немного другой тональности
"Вот почему, товарищи, не взыщите. Можете выругать меня, как угодно, сказать, что мы не правы, можете искать объяснение совершенно не там, где оно имеется, но наш долг сказать вам всю правду <...> Вот наши взгляды, товарищи. Судите нас, если хотите, но за эти взгляды мы стоим, мы нисколько их не уступим, и куда бы, на какое место, нас партия ни поставила, мы будем защищать по-прежнему ленинизм" (XIV съезд ВКП(б). Стенографический отчёт. М., 1926. С. 129).
Девять лет для политики в эпоху переломов и неустроенности это много. Нет, не так - МНОГО. Поэтому соблазн уличить Зиновьева в простой трусости и непоследовательности не совсем будет верным. Но его можно уличить в другом. "Защита ленинизма" для Зиновьева была защитой основанной Лениным партии. Пока он был во главе этой партии, противоречия не возникало. Как перестал - оно возникло. Или моя личная гордыня, или поддержка большевистского "бренда" во что бы то ни стало. Зиновьев выбрал второе и дошёл до письма 16 декабря 1934 г., писавшегося в момент ареста бывшими своими товарищами. Мораль? Иногда не стоит цепляться за ушедшее.
1 минута
16 декабря 2023