Он сумел выбраться из Харькова в Россию с сыновьями, которым по 15-17 лет, а его жена поехала через Европу. На тот момент, когда он сидел со мной в штабе, о ней ничего не было известно. На мой вопрос, чем ему помочь, он так ничего не ответил. У него было непередаваемое выражение лица. Он все еще не мог поверить, по-моему, что ему удалось вырваться из этого ужаса. Да еще и детей сохранить. За неделю до этого попытка его знакомых покинуть Харьков закончилась трагедией: их машину расстреляли... Когда мужчина рассказывал об этом, в его глазах стояли слезы. Было видно, как ему тяжело не только говорить о произошедшем. Он, видимо, не мог привыкнуть к тому, что вынужден просить о помощи. Последнее я замечала во многих мужчинах, вынужденных обращаться к нам в штаб. Человек вроде полон сил, еще недавно сам содержал семью, а сейчас вынужден просить, чтобы ему помогли найти работу, а в ее отсутствие — с одеждой, бельем, продуктами...