66 подписчиков
Человеческому существу – как и любому другому, наделенному врожденным, на генетическом уровне, инстинктом самосохранения, – свойственно испытывать очевидный, звериный страх перед смертью. Труп – и все проявления его наличия поблизости – воспринимаются как опасность, источник заражения, место, откуда могут выползти насекомые или мелкие животные, которые этот труп уже едят…
Люди пугаются еще до того, как успевают осознать, что видят – условно здоровые люди. Те, кто тренируют свои реакции на естественные проявления смерти, чтобы намеренно их игнорировать и преодолевать, имеют стабильную психику и сильную волю.
У остальных ментальная модель функционирует иначе – в причудливой манере искажая сигналы, формируя ассоциативные связи, отличные от привычных обыкновенному, среднестатистическому человеку. Ментальная модель стремится сохранить целостность – и поэтому все парадоксы решаются теми же смысловыми цепочками, сшивающими воедино куски лоскутного одеяла, склеивающими треснутую, разбитую чашку.
Ресурсы психики неисчислимы, сшивать и склеивать можно долго – и обыватели зовут это изобретательностью ума.
Психиатры зовут это механизмами защиты, делюзиями, когнитивными искажениями и прочими проявлениями патологий мышления – операций сознания. В бессознательное психиатры по-прежнему глядят через призму сознания – когда измеряют время временем здравого смысла, дают вещам в аморфном сгустке образов названия и пытаются вытащить их на поверхность, придавая форму.
Лишь философы не видят разницы между мудростью и безумием – потому что в их квантовом мире есть чашки, одеяла и множества вариантов их разной целостности – потому что для бессознательного нет понятия времени, и все уже произошло.
Стелла Фракта «Уайтчепел: Рассказчик»
Да, я начала писать полицейскую драму, психологический триллер, детективный роман про серийников в Лондоне, похвалите меня.
На изображении — A Vanitas Still-Life with a Skull, a Book and Roses (Jan Davidsz. de Heem)
1 минута
28 августа 2023