Не прогадала, отправившись на «Никсона в Китае» в версии Опера де Пари. Доселе неизвестная постановщица Валентина Карраско решила уподобить соревнование в политической демагогии матчу пинг-понга. Метафора, основанная на реальных событиях, в 1971 году китайские спортсмены слились в интернациональном экстазе с американскими на чемпионате в Японии (мы помним зарисовку Земекиса на эту тему в «Форрест Гампе»). Чтобы закрепить мосты, наведенные теннисистами, год спустя в Пекин вылетела чета Никсонов. Проблемы Вьетнама и Тайваня Мао обсуждать отказался - не философское это дело - в итоге «вопросы решал» на министерском уровне Киссинджер, а Никсону пришлось часами выслушивать цитаты из Конфуция, перемежающиеся заявлениями вроде «чужой земли нам не надо, ведь вся земля наша». На сцене это обыграно следующим образом: в огромной библиотеке, где все книги - пластиковый эрзац, главы государства перебрасываются земным шаром (оммаж Чаплину), а в это время в подвале жгут настоящие фолианты и тут же пытают несогласных с достижениями культурной революции. Идею оперы на актуальную политическую тему композитору Адамсу подкинул Питер Селларс в 1983. Либретто писала поэтесса Элис Гудман, впоследствии они вместе создадут еще «Смерть Клингхоффера» о захвате заложников палестинцами в 1985. Диалоги Мао и Никсона - блестящая политическая карикатура, Гудман очевидно вдохновлялась «Антимемуарами» Андре Мальро, спасовавшего перед великой стеной китайской дипломатии задолго до американцев. Пат Никсон растерянно играет Рене Флеминг в элегантном красном пальто, чем-то напоминая Юлию Навальную на Оскаре. Мадам Мао залихватски исполняет стриптиз, многочисленная массовка режется в настольный теннис и только премьер Чжоу Эньлай, чувствуя поступь безжалостного времени, в финале задается вопросом: а было ли хоть что-то хорошее в том, что мы сделали?