60,9 тыс подписчиков
Кино о кино:
«Когда кино пытается рассказывать само о себе, оно выбирает чаще всего иронический тон. И у Трюффо в «Американской ночи», и у Вайды во «Все на продажу», и у Феллини в «Восьми с половиной» перед нами предстал мир странный, сдвинутый, живущий в своем особом судорожно-маскарадном ритме, и, быть может, даже гораздо более абсурдный, чем тот, каким он является на самом деле, — с суетой и неразберихой съемочных площадок, со сложным переплетением ссор, влюбленностей, искренности, фальши, наивности, цинизма, со смешной бутафорией, стуком картонных мечей, с клочьями белой пены вместо снега, с зимой, которую всегда почему-то снимают в жаркие дни, и жарой, которую пытаются изобразить продрогшие от осеннего холода актеры...
Но эта ирония вынужденная. Режиссеры чаще всего прибегают к ней для того, чтобы скрыть свою нежность.
Все фильмы о кино — это, в сущности, объяснение в любви. Недаром в них всегда есть один последний эпизод, резко отличающийся по стилистике от всех прочих, эпизод уже не смешной, а скорее патетичный, когда на наших глазах из всей этой съемочной неразберихи вдруг начинает рождаться искусство, когда выдумка становится реальностью, а реальность вдруг предстает незнакомой, непривычной, странно преображенной.
И «Американская ночь» Трюффо и «Восемь с половиной» Феллини участвовали в программах прежних московских кинофестивалей. Десятый познакомил нас еще с одним фильмом о кино — с «Никельодеоном» американского режиссера Питера Богдановича, отсылающим нас в те далекие времена, когда кино только начиналось и когда повсеместно в Америке начали открываться маленькие кинотеатры, названные «никель-одеонами», «никелеттами» из-за того, что их входная плата составляла пятицентовую никелевую монету.
Итак, Америка, 1910 год. Еще не появились первые знаменитые картины Гриффита. Респектабельная публика, как вспоминала впоследствии Лилиан Гиш, еще продолжает «смотреть свысока на фильмы, показываемые в никельодеонах, называя их «скачущими ферротипиями». Но где- то на чердаках, задворках, пустырях уже располагаются со своими нелепыми треногами будущие звезды, первооткрыватели, создатели «великого немого».
Впрочем, лента Богдановича вовсе не преследует цель документально воссоздать историю становления кинематографа. Скорее, это стилизация, лукавая фантазия на тему немого кино. Все герои «Никельодеона» живут в ритме немых комических лент. Бесконечные падения, оплеухи следуют одно за другим, создавая на экране атмосферу забавной и нелепой суеты, которая теперь нам так бросается в глаза, когда мы смотрим старые фильмы.
Как, по мнению Богдановича, приходили люди в кино? Приходили? Нет, скорее влетали на полном ходу, как влетали в кадр герои немых комических: зуботычина, удар, бегство, перестрелка, какая-то дверь на пути — долой ее, какое-то окно — немедленно разбить, стена — можно повалить и стену, летят в разные стороны встреченные на пути предметы — шляпы, торты, и человек на полной ходу влетает в незнакомую комнату, судорожно оглядывается: что это вокруг? А это кино снимают...
Невероятно? Возможно. Но именно так, на полном ходу впорхнули в мир кино герои «Никельодеона» — юный адвокат, неотесанный деревенский парень и бродячая танцовщица, из-за близорукости все время спотыкающаяся на ровном месте.
Адвокату вскоре предложили стать режиссером-постановщиком. Он признался: «Честно говоря, я не знаю, как это делается». «Это очень просто, — утешили его. — Вот те двое, которые гримируются, — это актеры. Вот эта штука на треноге — кинокамера...» Адвокат понял, кивнул (в самом деле, как просто), белозубый улыбчивый оператор в огромной кепке начал вертеть ручку кинокамеры — и пошли сниматься одна за другой «драмы с ужасом и приключениями, драками и любовью». (...). (Хлоплянкина Т. Вместо пролога // Советский экран. 1977. 18: 1-2). Окончание этой статьи здесь: dzen.ru/...7f5
3 минуты
13 апреля 2023