60,5 тыс подписчиков
«Клетка» (Франция):
«Не бойтесь, они не такие уж страшные а этом вполне добропорядочном кругу, где брошенные женщины живут в двухэтажных коттеджах, имеют газон и газонокосилку, могут отгородиться от назойливых соседей глухим, высоким и вполне надежным забором и могут даже недурно сервировать столик для бывшего (или настоящего?) мужа, если он...
Если он вдруг не исчезнет. Да, возьмет и, совсем как Мефистофель в плохой, провинциальной постановке «Фауста», провалится в люк. Люк-то самодельный, доморощенный, но вот исчезнуть человек мог окончательно и навсегда. Окончательнее, чем в самой смерти. Исчезнуть из жизни, быть вычеркнутым из списка живых, продолжая физически существовать.
Бездны комфортного мира. Они совсем не такие страшные и даже вполне ухоженные, как, например, самодельная тюрьма для собственного супруга, которую оборудовала героиня фильма «Клетка» (Ингрид Тулин).
Здесь есть все тот же матрац (и даже несколько), туалет индивидуального пользования, а мясо с кровью и зелень и напитки подаются с точностью и регулярностью, достойной самого лучшего санатория. Ничто не грозит мужу-пленнику (Лино Вентура), напротив, о нем заботятся со всей любовью и тщательностью, на какие способна бесконечно преданная женщина.
Только вот прутья, замки и вся система «клетки» отдают устрашающим средневековьем.
Ну что ж, эти неприспособленные женщины еще не совсем освоились в целиком электронном, кнопочном мире, где можно по телефону продать на другой континент пакет акций и тем самым взорвать какой-нибудь международный консорциум и сразу «утопить» сотни, тысячи людей или даже целую, какую-нибудь маленькую, ничтожную, богатую нефтью или рудой страну с неведомым названием.
Ведь героиня «Клетки» своим отчаянным, чисто женским поступком наверняка разорвала привычные цепи, в которых так уютно современному мужчине,— цепи материальной и всякой прочей ответственности, сложнейших взаимообязательств, поручительств и прочее и прочее.
А ей — подумать только!— захотелось выяснить у этого очень занятого человека массу никчемных и один очень важный для нее вопрос: любил ли он ее когда-нибудь и почему все-таки бросил, почему заточил ее до конца дней в эту безутешную клетку двухэтажного коттеджа с газоном, газонокосилкой и с крепким, надежным забором?
Ох уж эти маленькие семейные взрывы, так отравляющие жизнь! Маленькие взрывы — и безнадежно глухие, каменной средневековой кладки, высоченные крепостные стены, и рвы, и железные цепи, которые никогда не поднимут подъемного моста, по которому один человек мог бы пройти в душу, в сердце другого человека.
«Клетка» французского режиссера П. Гранье-Дефера в этом смысле выстроена рациональнее и рафинированнее. Абсолютно чистая аллегория.
Ее, конечно, можно прочувствовать и чисто женски (и тогда понять и принять) и чисто мужски (и тогда недоумевать и досадовать). Но ведь «Клетка» не просто о мужчине и женщине, которым испокон веку так трудно найти пути общения и взаимопонимания. Эта такая неожиданно мягкая и женственная для почти мужского темперамента Ингрид Тулин героиня — просто крайний вариант человека, не приемлющего и не приемлемого тем миром, который представляет в фильме герой Лино Вентура. Нужна была женщина, чтобы в крайней степени подчеркнуть эту хрупкость и эту незащищенность, но и эту отчаянность и бессмысленность протеста. Да, бессмысленность. Потому что это бунт на коленях» (Валентина Иванова. Бездны комфортного мира // Советский экран. 1975. № 22. С. 16-17).
2 минуты
1 апреля 2023