60,4 тыс подписчиков
Эмиль Лотяну: "Поэзия в квадрате":
«Сценарий «Это мгновение» открывается фразой: «Ему показалось вдруг, что он слышит удары собственного сердца». Ниже читаем: «От прикосновения песка и моря хмелеешь, как от вина. На несколько секунд человек становится птицей. Широко раскинув руки, он прыгает в воду с обрыва...»
Сценарии так не пишут. То ли здесь психологический путь к внутреннему самочувствию актера, то ли режиссерские заметки для самого себя, уточняющие будущий экранный образ. То ли, наконец, чистая лирика.
Все, писавшие о Лотяну, начинают с того, что он поэт. Да, поэт, прежде всего и главным образом. В Кишиневе вышли три сборника его стихотворений, два — в переводах — опубликовала Москва. Лотяну много переводит на свой родной молдавский язык не только Пушкина, Бернса, Маяковского, но и Чехова, и Хемингуэя, Эдгара По. Еще он автор повести «буколика», и нет лучшего доказательства поэтичности его натуры, чем эта типичная «проза поэта», с афористичной фразой, с повышенным напором эмоций на квадратный сантиметр полезной площади, с вечной лирической устремленностью в высокие, философские дали.
И все же его профессия — кинематографист. Как режиссер и драматург (пишущий сценарии ко всем своим постановкам — та же «Буколика» стала основой фильма «Красные поляны») Лотяну не делает поправку на исконную, так сказать, первоприродную «реалистичность» кинозрелища. Придумывая редкую сюжетную ситуацию или эффектную, выигрышную мизансцену, он исходит из своего поэтического чутья. Поэт умножается на драматурга и режиссера.
Фильмы Лотяну — это поэзия в квадрате. Она может нравиться или нет — дело вкуса, характера. Нельзя только подступаться к ней с претензиями, писанными совсем по другому ведомству.
— Человек никогда не бывает один,— говорит поэт-драматург-режиссер Лотяиу, и руки его, кажется, существуют отдельно от всего тела: они то взлетают над головой, то устремляются к твоему плечу, то немыслимыми какими-то спиралями оттеняют многозначительную подробность. — Даже когда ему кажется, что он одинок. Даже в это мгновение внутри у него заучат голоса других, тех, кто жил до него или живет рядом.
...Мы сидим в тесной комнате съемочной группы «Лаутары». Работа окончена. Как будто еще вчера здесь корпели над эскизами костюмов и декораций, раздраженно швырялись фотоснимками, выбирая подходящую натуру, зубрили в уголке сценарий, кромсали реплики на подлокотнике кресла, придирчиво выбирали живописный шрифт для заглавного титра. Сейчас здесь тихо, безлюдно, обычный рабочий беспорядок сменился унылой чистотой отдыха. Фильм сдан, фильм принят, фильм идет. У фильма — международное признание (на XX международном кинофестивале в Сан-Себастьяне он получил три награды, я том числе и специальный приз жюри «Серебряная раковина»). Уже ничего ни добавить, ни убавить. Табличка «Лаутары» на дверях этой комнаты стала анахронизмом.
Размашисто жестикулируя, легко повышая голос и тут же переходя на драматический шепот, Эмиль Лотяну говорит о собственном ощущении картины, о том, что получилось, а что нет, о том, что и не должно было получиться. Многие поняли фильм как историю любви и удивились, что такое внимание уделено другим, побочным мотивам. Другие прочли «Лаутары» как притчу о поэте и не поняли, к чему здесь такая скрупулезная этнография: все эти уборы, жилища, старые мелодии. Но «Лаутары» не фильм о любви и не философская притча. (...)
(Демин В. Поэзия в квадрате // Советский экран. 1972. № 19. С. 6-7). Продолжение этой статьи здесь: dzen.ru/...011
2 минуты
27 марта 2023
188 читали