Найти тему

Владимир САЛИМОН:


Тишина не наступила,
улицы не опустели,
но давно ложиться было
спать пора на самом деле.

И, как путник на пороге -
прямо с поезда, с вокзала,
утомившийся с дороги,
оглянулся я устало.

Словно я хотел окинуть
взглядом путь, что со страною
я прошел, хотел отринуть
мысли, что владеют мною.

Нехорошие, дурные -
прежде, чем лицом в подушку
пасть, в об'ятья ледяные
простыней на раскладушку.

Путь мой долог, я по свету
погулял, покуралесил,
думая, что смерти нету,
был я счастлив, был я весел.

Я любил и был любимым.
И себя я, недотыка,
полагал неуязвимым,
не хлебнул покуда лиха.
* * *
Заслуги в молодости нет,
но блеском славы ослепленный,
привычно козыряю вслед
красавице старик никчемный.

Я руку подношу к глазам.
Смотрю из-под руки.
И дальше -
я б написал, что по делам
иду, но ненавижу фальши.

Какие могут быть дела,
когда тебе восьмой десяток,
а жизнь меж пальцев утекла:
семья, любовь, друзья, достаток?

Бездельник я,
я ротозей,
фланер, каких на свете мало.
Немного есть еще людей,
кому фланерство не пристало.

Кому не стыдно день-деньской
без дела взад-вперед шататься,
средь молодежи деловой
вороной белою казаться.
Около минуты