«Ни один не высказывал каких-то идейных соображений. Причём это люди, которые сидят накормленные, в одежде, в тепле, с ними обращаются по всем канонам и принципам норм международного права, они не выходят окровавленные, запуганные перед разговором со мной дабы петь то, что мне хочется. Люди рассказывают в естественном своём состоянии и каждый просто хочет домой»