В заброшенных школах всегда одолевает какая-то неясная грусть. Смотришь на оставшееся пианино, возле которого звучали тонкие детские голоса, или на работы учеников в кабинетах труда и рисования, думаешь о том, как насыщенно, звонко и шумно когда-то кипела жизнь в ныне никому ненужных зданиях.