'Вся эпистемология рождается из страха – страха того, что мир слишком сложен, чтобы разум смог постичь его; страха, что восприятие слишком немощно, а интеллект слишком хрупок; страха, что память притупляется даже между двумя последовательными шагами математического доказательства; страха, что власть и конвенция ослепляют; страха, что у Бога могут быть тайны, а демоны одурачивают. Объективность – одна из глав в этой истории интеллектуального страха, истории волнений по поводу возможных ошибок и предпринятых в связи с этим мер предосторожности. Но страх, к которому обращена объективность, глубже, он отличается от других страхов. Угроза таится не вовне – будь то сложный мир, загадочный Бог или лукавый демон. Не содержится она и в поддающихся исправлению ощущениях, которые можно усилить с помощью телескопа или микроскопа, равно как в памяти, которую можно подстраховать записями. Индивидуальная стойкость в противостоянии преобладающему мнению здесь бесполезна, потому что под подозрением находится сам индивид.'