«.. и эта нечаянная мужская радость, обращённая не к ней — к чему-то тайному, знакомому лишь подельникам этой радости — всколыхнула тоску, тягостную грусть и старые надежды. Он помог ей надеть пальто и поправил волосы. Ощутив его тёплую широкую руку на своей шее почти, почувствовав его запах совсем рядом. Живой, натруженный — табака, одеколона, автомобильной солярки, других женщин.. Она не потянулась навстречу — он чужой ей. А потянулась к себе. Давней, полузабытой и тоже живой. Скатилась впробежку по ступеням — шесть пролётов, три этажа. Выскочила из подъезда, вдохнула глубоко, нервно, растерянно. И пошла, не глядя по сторонам, в ненужную ей сторону. Прочь, в даль от нахлынувшего.