12 подписчиков
МИРЗА АЛИ МОДЖУЗ (1873-1934)
Переводы
ПАВЛА ПАНЧЕНКО
"МАТЕРИНСКИЙ ЯЗЫК"
Сделай милость, виночерпий, дай ещё стакан вина,
Потому что, брат, с похмелья голова моя больна.
Нет ни семячек солёных, ни фисташек у меня, -
Пусть мне губы на закуску даст красавица одна!
Чтобы бедного поэта хоть немножечко развлечь,
Позови ты музыкантов! Гряньте, бубен, тар, зурна!
Я хочу напиться вдоволь, но имею только... стыд:
В кошельке - ни золотого, а в амбаре - ни зерна!
Не помещик-угнетатель, не купец я и не хан, -
Я поэзией владею, а у них ей грош цена.
Мой язык, известно, тюркский и слова мои просты.
Знаю, мой товар не ходок в эти злые времена.
Я совсем недавно шаху преподнёс письмо в стихах -
Он изрёк: - Я не мальчишка, мне иная речь нужна!
Тюрок этот полагает, что язык наш для невежд, -
Боже, скинь Каджара с трона! Съешь его ты, сатана!
Не теряй, Моджуз, надежды, материнский чти язык:
До татар и до китайцев речь твоя дойти должна.
"ПРУССКИЙ КАЙЗЕР"
Прусский кайзер поселил в целом мире произвол.
До несчастий и беды нас, клянусь, Вильгельм довёл.
Иноверцам всем подряд он пощады не даёт,
Ядовитый газ его смерть несёт в любой народ.
Он подводников своих рассылает по морям,
Чтоб топили корабли иноверцев здесь и там.
Немец сел на самолёт, взвился в небо, скрылся с глаз.
Смотришь, бомбы на людей он бросает через час.
По Вердену он палит, разрушает Ригу он -
Иисус на небесах громом пушек потрясён.
И не думай, что пруссак где-нибудь щадит людей.
Кто подумает, тот сам и безбожник, и злодей!
Грешен, скажем, человек, но животное - оно
В чём виновно перед ним, в чём, ответьте мне, грешно?
Заставляет он людей голодать, а для чего?
Чтобы ими рыб кормить! Нет, не слушайте его!
В каждом слове ложь и ложь - потерял он честь и стыд!
Что попало на язык, то наглец и говорит.
- Еду в Мекку, - говорит, - совершу я там намаз.
Я иранец, - говорит и позорит этим нас.
Был бы он из мусульман, сбыл бы весь достаток свой
И посасывал кальян он, поникнув головой.
Был бы он из мусульман, - слухи разные любя,
Проклял бы газеты он, а затем и сам себя.
Ох, иной породы он и его мы не сравним
Ни с талантом, ни с умом, ни с характером своим.
Я, Вильгельм, разоблачу тотчас каждый твой обман:
Ты ведь ни одной чертой не похож на мусульман.
И кораном ты клянись тысячу хотя бы раз -
Мусульманином тебя не сочтёт никто из нас.
Ты три года сеешь смерть, с криком: "Верую в творца!"
"Мусульманин я!" — кричишь, разрушая без конца.
Кто культурной назовёт дикую твою орду,
Пусть болеет оспой тот, пусть он мечется в бреду.
Если в подлости людской он культуру признаёт,
Пусть он сгинет, пропадёт, проклятый из рода в род
Лишь один Вильгельм теперь продолжать войну готов.
Подтверждают это всё, кто хранит завет отцов.
Я, Моджуз, вам говорю: благородства и стыда
Я от кайзеров не жду и сейчас и никогда!
"Я ЧЕЛОВЕКОМ СТАЛ"
Я полицейским не служил и чин жандарма не по мне, -
За что ж поносят все меня с людьми такими наравне?
Я не правитель, не фарраш, - но в мусульмане я попал.
Ты спрашиваешь: почему? Случилось это как во сне.
Когда ж назвал я чёрным кир и белым молоко назвал,
Меня гяуром нарекли и стали поносить вдвойне.
Тут раскусил я мусульман и суть их партии постиг -
И я возненавидел их, я человеком стал вполне.
Я их за честных принимал, не думал, что они лжецы,
И вдруг болото увидал, с друзьями этими - на дне.
Теперь они меня чернят, готовы по миру пустить,
Чтоб я просил: - "Подайте мне!", скитаясь по родной стране.
2 минуты
16 января 2023