113,7 тыс подписчиков
Мы не верили, не хотели верить, что наша сказка закончилась. Да, каникулы всё, ходим в школу, но сказку мы, дети мрачных пятиэтажек, пытались затянуть насколько возможно.
Для этого у нас были ёлки. Облезлые, нелепые, но всё-таки ёлки. Которые выбрасывали. Они появлялись обычно после Старого нового года. На помойке меж дворов. Мы выбирали лучшую ёлку, уносили с собой. Втыкали в сугроб. И наряжали. Украшения, собственно, находились там же, в районе помойки. Ободранный «дождь», куски серпантина, осколки шаров, у которых оставалась ниточная петля. Мы занимались этим старательно, мы целиком повторяли веселый предновогодний домашний ритуал, только уже в стиле умирающего карнавала.
И, наконец, ёлка была готова. Мы любовались, мы радовались, мы ликовали. Сказка продолжалась, хоть и с неизбежной ущербностью. Мы обещали друг другу, что будем приходить сюда каждый день после уроков, что ёлку будем беречь и лелеять, что Новый год не закончится для нас никогда.
…Наутро обнаруживалось, что ёлки нет. Идя в школу мимо той самой помойки, я иногда успевал заметить, как нашу милую ёлку – ту, рядом с которой нам было так хорошо – как ее кидал дворник в мусоровоз. Прямо с остатками серпантина, с осколками цветных шаров. За рулем мусоровоза сидел рябой Харон, курил «Дымок», сплевывал из окошка.
Ёлка уходила в мир иной. И спасти ее я был уже не в силах, не кричать же Харону «Верни!». Но всё-таки она уходила нарядной, уходила, наверно, не такой уж печальной: мы же устроили ей праздник на границе меж жизнью и смертью. В глубине безнадежного января.
Алексей БЕЛЯКОВ
1 минута
14 января 2023
42,3 тыс читали