Остатки прежнего тебя сложены в чемодан, и не дай боже его потерять – вот чего нет страшнее. Ты привыкаешь просить и заглядывать в лица тех, кто отказывает и кто нехотя помогает. Это сводит с ума, и единственное, чего ты самозабвенно желаешь, – свой дом. Свой клочок и угол, который по праву, надолго и крепко твой. Во всяком вагоне и чулане ты механически бросаешься присваивать эти несчастные крохи пространства – занавешивать их, украшать. Все разговоры в бегстве – о том, что будет. Потом чуть-чуть о прошлом: родной дом, сад, милые приметы – и вновь о будущем. А настоящее пропало, истончилось.