25 подписчиков
Московское чаепитие — не процесс утоления жажды, а особый ритуал, наполненный философским смыслом.
В старой Москве гость, заставший хозяев за чаем, приветствовал их словами: «Чай да сахар, милости вашей!». На это следовал традиционный ответ-приглашение: «Милости просим!». На стол выставляли еще одну чашку — для гостя.
С московским чаепитием связано множество традиций, мифов и примет. В своем произведении «Друг семьи» А.И. Вьюрков писал, что у москвичей правильным считалось наливать стакан доверху — тогда жизнь будет полнее. Если самовар потрескивал на углях и «пел песни», суеверные горожане полагали, что это к добру. Если же он сильно свистел, это, напротив, было плохим признаком — ждали неприятностей. Но самой плохой приметой считалось, если самовар распаялся.
«Чай москвичи пили утром, в полдень и обязательно в четыре часа. В это время в Москве в каждом доме кипели самовары. Чайные и трактиры были полны, и жизнь на время замирала. Пили его вечером; пили, когда взгрустнется; пили и от нечего делать, и просто так. Пили с молоком, с лимоном, с вареньем, а главное — с удовольствием, причем москвич любил чай крепкий, настоистый и горячий, чтобы губы жег. От жидкого чая, “сквозь который Москву видать”, москвич деликатно отказывался и терпеть не мог пить его из чайника...»
У москвичей были и условные обозначения, которые были понятны только им. Например, если в чайной или трактире гость, выпив десяток порций, отставлял стакан в сторону, это вовсе не значило, что он напился. А вот когда он, перевернув стакан вверх дном, клал на него остаток сахара и благодарил, значило, что с чаепитием покончено.
Конечно, Москва была центром чайной торговли в России и законодательницей мод в употреблении этого продукта. И уже с середины XIX века модным стало располагаться со своим самоваром на природе. В парках Москвы гуляющей публике предлагали вкусить ароматного чаю с кренделями, пирогами и пирожками. Что может быть лучше?
Друзья, хотели бы выпить чаю из самовара на природе?
1 минута
21 ноября 2022