6 подписчиков
Можно ещё примеры привести. В маньчжурском из исходной тунгусо-маньчжурской падежной парадигмы сохранился только показатель аккузатива бэ, показатель генетива (генетив вообще отсутствовал в тунгусо-маньчжурских) заимствован из корейского, датива-локатива из монгольского.
Из последнего также заимствован показатель предельного деепричастия и видимо соединительного в потенциальной конструкции, которая полностью скалькирована с монгольской — показатель этот контаминировался с показателем маньчжурского оптатива, так что точно и определенно сказать нельзя.
Из того, что сразу в голову приходит, — ломаное множественное число, переехавшее из арабского в персидский и в меньшей степени в тюрки. Да, множественное число такого типа образуют только имена арабского происхождения, но они уже целиком стали частью лексического фонда и у них нет по большей части исконных синонимов. Можно сказать, что в персдский переехала из арабского внутренняя флексия.
Ну и главный козырь — существование смешанных языков, например, языка медновских алеутов, где глагольная лексика алеутская, а глагольное словоизменение русское, а в именах наоборот. Сюда же канадский мичиф с глаголами из кри и французскими субстантивами.
Насчёт постпозитивных артиклей, неверно: постпозитивные артикли "болгарского" типа существовали в северных русских диалектах, никогда не контактировавших с албанским. Так что постпозитивные артикли могут быть как раз славянским влиянием в БЯС.
1 минута
31 октября 2022