77 подписчиков
Настоящий автор, чувствующий причастие истине в самом себе, в своих текстах, жаждет от людей повода к речи, чтобы высказать о каких-то новых вещах тот божественный взгляд, ради высказывания которого человеку и даётся дар писателя и поэта.
Но, часто бывает так, что люди, говорящие с писателем такого уровня, задают ему слишком банальный, лишенный индивидуальности, личной заинтересованности вопрос. И тогда писатель, обладатель совершенного дара вникновения, не может ответить, потому что вопроса, по сути и не было; подобно как святой Амвросий Оптинский, этот прозорливец, знавший людские души, жаловался, что, если человек долго не был на исповеди, то он, старец, не знает, что ему говорить.
Есть об этом и важные замечания у Урсулы Ле Гуин:
«Люди иногда удивляются, когда я говорю, что люблю получать письма от читателей-детей. И мне странно от того, что они удивляются. Я получаю очень милые письма от детей младше десяти лет, которые пишут мне от своего имени, хотя часто видно, что им немного помогали родители. Нередко эти дети говорят о себе «ваш самый бальшой паклонник», отчего я сразу представляю, как они возвышаются над Эмпайр-стейт-билдинг. Большинство таких писем дети пишут после уроков, где они прочли «Крылатых кошек». Я стараюсь отвечать, хотя бы просто поблагодарить каждого ребенка, обратившись к нему по имени. Чаще всего я не могу сделать большего. Иногда с такими письмами бывают сложности: например, когда учительница велела детям написать автору, просто дала задание, не принимая во внимание чувства и способности учеников – или мои. Один отчаянный десятилетний мальчишка, которого поставили перед необходимостью написать мне, вывел на бумаге: «Я прачитал абложку. Она очинь харошая». Что я должна была ему ответить? Его учительница загнала нас обоих в тупик. Нечестно так поступать».
1 минута
21 октября 2022