"Злохитренный московский обычай". Эта фраза принадлежит московскому царю из династии Романовых, Алексею Михайловичу. У этого самодержца было несколько близких ему людей. Нужно напомнить, что Алексей Михайлович рано лишился родителей и малолетним ребенком взошел на престол. Естественно, что вокруг него собралась группа "наставников" - людей взрослых и умудренных опытом. Первым среди них был боярин Борис Иванович Морозов. Человек он был противоречивый. В его фигуре, как писал С.М. Соловьев, соединялось образование, знакомство с западной культурой, связанное, видимо, с влиянием на него известного предпринимателя, обрусевшего голландцы А. Виниуса, и некоторые другие черты характера. По некоторым свидетельствам: "Древнее дворянство с завистью смотрело на высокий сан Бориса, который ежедневно унижал его [дворянство], давая ход своим клевретам". Клика Морозова, включая ее главу, не слишком-то отличалась государственными дарованиями. Особенный же дефицит испытывался в этой группе насчет бескорыстия. Алексею Михайловичу это дело не нравилось. В более зрелом возрасте волокиту, неправедный суд, вымогательство и произвол он образно и с явным осуждением называл "злохитренным московским обычаем". Боярин Морозов едва не поплатился за свои "злохитренные московские" привычки, когда во время Соляного бунта народ требовал его на правеж. Лишь личная настоятельная просьба царя, унизившегося перед народом, спасла гордого боярина от верной смерти. Времена Алексея Михайловича прошли, а "злохитренные" обычаи остались. Царь Петра Алексеевич пытался с ними бороться. Уж как он старался, заменяя потомственных московских казнокрадов людьми худородными, но честными. Дело вроде бы ладилось, страна развивалась в новом для нее направлении. Но что получилось в итоге? Петр умер, а государство тут же попало в руки расхитителей государственной собственности. Среди них преобладали прибалтийские немцы, но когда их прогнали (хотя и не всех), худородные "птенцы гнезда петрова" в его самом широком составе (новое дворянство) продолжили воровать.