Конечно, я помню о том, что вчера был день памяти Александра Сергеевича Пушкина. Потому что иногда говорю - если кто-то спрашивает о дате моего рождения - так получилось (не я, как вы понимаете, выбирала), что родилась в день и даже, примерно, час, когда солнце русской поэзии закатилось, только не в 1837 году. Утром проснулась под диалоги о культуре и литературе Василия Якеменко и Армена Гаспаряна, узнала, кстати, что сразу после окончания контракта теперь уже бывший директор Третьяковки Эльмира Трегулова отбыла за рубеж, (увы, новая назначенка не вызывает энтузиазма). Речь шла не только о быковых и новых "солнцах" из турбопатриотического лагеря, с одинаковым усердием сбрасывающих Пушкина с "корабля современности", я уж про битву с памятникам на сопредельной территории не говорю - а о свободе просто быть самим собой, не принимать не близкие тебе ценности и навязываемые извне потуги. И я услышала стихи, которых, признаться совершенно не помню. Александр Сергеевич написал их незадолго до гибели, будучи уже зрелым человеком, состоявшимся поэтом, мужем и отцом: