7844 подписчика
- Вот вы говорите: король, король. А вы думаете, нам, королям, легко? Ничего подобного! Обывательские разговорчики! Так или примерно так могли жалиться любые Людовики от Тринадцатого и до Шестнадцатого включительно. Оно и понятно. Ведь жизнь Бурбонова была, мягко говоря, не сахар. И вовсе даже не “бурбон”, пусть и любого купажа. А скорее, их знаменитый брют.
Судите сами правила, церемонии и расписания прямо с утра и на всю жизнь. То есть вплоть до самого тазика для кровопусканий Людовика XIII и гильотины для его совсем уже несчастного потомка, гражданина Луи Капета.
Утро короля — это вам не в полдень в тиши и спокойствии щуриться на солнышко с чашечкой кофе. Тем более что его эти самые французы пьют довольно странно. Наливают в большую бадейку, ну, ту, что на Среднем Востоке называют кисе, а затем макают туда булкой. Пусть даже она и круассан. Тем не менее даже этого удовольствия, хоть для кого-то и сомнительного, Король Франции был лишен.
Монаршая побудка начиналась в 8:30 утра. Да не в пять. Ну так ведь он и не водитель троллейбуса. А особа Августейшая. Понимать надо. Раздвигая балдахин, камердинер будил - “...не петух, прокукарекав”, опять же. Да чтобы “царствующий на боку” знал, что его “здесь уважают”. Делал это со словами: - Сир, пора вставать. И никакого восклицательного знака в конце. Так, тихонько поставит точку и все.
Король тоже непромах. Положение обязывает. Потому в обстановке ориентируется хорошо. Тему четко рубит. И хоть только глаз продрал, но форс держит. Сразу не вскакивает. Первый врач и Первый хирург других не пускали, осматривали Государя. Убедившись, что Его Величество в состоянии встать, давали согласие на подъем.
Заметьте, делали они это кивком головы. Тихонько так кивнули - и прочь из опочивальни. Этак задним ходом и при этом кланяясь. Что поделать, но этикет не хуже шейных колодок. В строгости держит. Так что будь здоров. А здоровье для врачей — дело Первое. Долг и клятва, все дела.
Затем Камер-лакей впускал в помещение вельмож, соответствующих моменту. Моменту, несомненно, торжественному. Ибо над королевством взошло Солнце. Это ясно всем, как белый день. Так, как будто вот оно само и вышло из-за туч только что. Далее, слегка поклонившись, входят принцы крови. Те уже умылись, побрились и откушали чем Бог послал и третье сословие изготовило.
За ними в солидном поклоне следуют Главный камергер, старший по Королевскому гардеробу и четыре камергера. Эти здесь ночевали. Прямо возле двери. Но они не в жалобах. Осознают, что служба такая. Они за нее глотку перегрызут кому угодно.
Итак, Король встал. Король сходит со своего ночного трона — кровати особой конструкции. Сие сооружение установлено в центре дворца. В соответствии с основной осью Версальского парка. Чтобы помнил Августейший, Кто над ним. Молитва тут же. После священнодейства камердинер льет на монаршие руки ароматизированный винный уксус. На этом процесс умывания закончен. Во всяком случае, Людовик XIV так и делал.
В это время Первый камергер подает тапки. Опять же не Барбос и не дедушке. Затем халат. Сии одеяния передаются Главному камергеру. Все преисполнены торжеством момента и важностью события. Он бережно, никуда не торопясь, одевает Короля.
Настает очередь Королевского куафера. Со всем природным дарованием, данным ему Небесами. Он снимает ночной колпак и причесывает монаршие волосы. Первый камергер держит зеркало. Если Государь просто смотрит и молчит, значит, все удалось.
Король выходит из опочивальни. Его встречает обожающий народ. Точнее, самый цвет его. Мы продолжим. Потом. Утро ведь еще. День только начался.
2 минуты
16 февраля 2023
549 читали