Во власти страсти

Вернусь к тебе мелодией дождя, вишнёвых лепестков прозрачным снегом, вернусь к тебе прохладой сентября. вернусь ручьём, берёзовым побегом, заветным звёздным светом на заре, когда луна молочная бледнеет, еловым духом в пряном октябре и шелестом листвы в ночной аллее. Катерина Вешняя Виктор Степанович включил ночник в изголовье кровати, мельком взглянув на жену, которая и выглядела, да и вела себя, довольно странно – слишком уж была чем-то воодушевлена, или же возбуждена не в меру, что выдавал особенный взгляд, исполненный вдохновения...

Неужели, скажи, была В жизни страсть, о которой пелось, Чтоб в объятьях, сгорев дотла, Воскресать уже не хотелось. Чтоб увидев всего лишь взгляд, Отражаться в глазах до боли Под задумчивый звездопад, Растворившийся где-то в поле. Александр Кунин “Славная женщина, Альбина”, – восхищался Макар Степанович, глядя, как немолодая уже рыжеволосая женщина в развевающемся на ветру длинном белом платье в крупный горох левой рукой поддерживает на голове, чтобы не унесло в море, соломенную шляпку, а правой посылает стихиям воды и воздуха страстную мольбу непонятно о чём...

Плеснула ночь на кофе кипяток. Чернеет небо в чашке горизонта. Я обвожу словами мыслей контур. В строках - лишь треть, две трети - между строк. Вера Бутко – Зина, Зиночка, Зинуля, – ласково называл любимую, а спустя какое-то время жену Яша ещё недавно, вкладывая в интонацию и в чувственную мощь красноречиво сопровождающего это магическое действо взгляда изрядную порцию щедрого душевного тепла, искреннее восхищение, и трогательно зачарованную симпатию. Иногда заботливо, нежно, звал девочку куколкой, лапушкой, умничкой, или просто сокровищем...

Загораются гроздья рябин И об этом поёт магнитолка, Я решила купить разлюбин, Чтоб тебя разлюбить ненадолго. Сола Монова (Юлия Соломонова) Зинка мечтала о свадьбе: до икоты, до колик, до невнятной природы судорог внизу живота. Она грезила об этом событии днём и ночью, на работе и дома. Даже в магазинной очереди её не отпускали загадочные видения, от которых становилось тепло и уютно. Грёзы были абсолютно нереальные, обозначенные лишь контурами событий и эмоций, но до чего же они усложняли жизнь, в которой ничего подобного не случалось, и не предвиделось...

Неторопливо... пробуешь на вкус Тугую мякоть лопнувших черешен... Взрывая пыткой... Нестерпимо грешен Твоей любви томительный искус... Тобой полна... Сорвался в вечность крик, Рассыпавшись мозаикой желаний... Жива тобой... на выдохе признаний... И новым чувством... полнится... родник... Оленька Лазарева Каждый, кто хотя бы однажды задумался не просто о бренности бытия, а о том, что жизнь, точнее, судьба, это одна большая ошибка, что всё происходящее, и уже случившееся, результат...