Андрей Радченков

В десять часов утра его сопроводили до КПП № 1. Не отконвоировали, а сопроводили. С сегодняшнего дня он был свободным человеком и под конвоем не ходил. Июльское солнце с самого утра припекало. Мордовия находилась южнее родных краёв, и здешнее лето казалось жарче. Как же прекрасно, что он выходит в это время года! На КПП он ответил на вопросы касательно личности, дабы дежурный удостоверился, что за ворота выходит тот человек, которого надлежит выпустить. С минуту дежурный изучал фото в паспорте, то и дело переводя взгляд на него самого, мало похожего на старое фото в документе...

(привет Чехову) Сева Богатов, возвращаясь с работы домой после получки, решил зайти в торговый центр «Носорог». Он всегда шёл этой дорогой и на работу, и с работы, но в торговый центр заходил редко – что ему там делать? Покупки в таких местах он не совершал давно, а бесцельно шататься по рядам и глазеть не любил. Но сегодня дали аванс, и редкое ощущение денег в кармане придавало какой-то уверенности. Хоть на людей посмотреть (на работе одни и те же рожи надоели хуже горькой редьки), чашку кофе выпить за столиком, в продуктовый на нижнем этаже зарулить, детишек чем-то вечером побаловать...

В условиях глобального роста цен упускается из виду один товар, стоимость которого снижается с каждым годом. Это человеческая жизнь. Она отпускается с таким дисконтом, что сегодня убийца не знает толком, за что убивает жертву. А убитый так и не успевает понять, чего ради его лишают самого дорогого. Кто мог предвидеть, чем закончится обычный мелочный спор родителей в школьном чате в тот злополучный вечер? То, что сотрудники уголовного розыска буднично называют бытовухой, уничтожило быт двух семей, раз и навсегда перечеркнув их жизнь...

В тот год, когда это случилось, я работал помощником машиниста электровоза в локомотивном депо на станции Красный Узел. Стоял конец декабря. Я, как и вся страна, готовился к встрече нового года и ещё не знал, что во внеплановом рейсе едва не произойдёт катастрофа, после которой в новый год страна могла войти уже без меня. Поясню, что моя должность является самой низкой во всём депо. Мои задачи довольно примитивны: лёд сбивать с ходовой части, масло вытирать, гонять чаи с машинистом в кабине да развлекать его разговорами, чтобы он не уснул во время рейса...

Апрель 2020-го года. Начало эпидемии китайского коронавируса. Вскрывшаяся после мёртвого сезона Казанка несла остатки рваных льдин на юго-запад. По мосту Миллениум проносился слабоинтенсивный для разгара буднего дня поток машин. Под мостом на берегу ни души. Горожане по невиданному жёсткому решению властей заперты под домашний арест в ожидании неизвестности. Серёга Ксенофонтов стоял на высоком бетонном берегу Казанки, засунув руки в карманы куртки, и задумчиво глядел в город. На том берегу возвышались...

Читатель может прочесть мою историю, но при этом узнает себя. Всякий раз, когда я натыкаюсь на любительские ролики, снятые на кассетную видеокамеру «Toshiba» или «Hitachi» в те далёкие годы, о которых здесь пойдёт речь, кем-то скрупулёзно оцифрованные и увековеченные в интернете, у меня складывается ощущение, что вся Россия выросла в одной деревне. Поэтому русская деревня – это собирательный образ. Это рассказ о тех, кто часть своей жизни оставил в этом удивительном феномене, воспетом Иваном Суриковым и Сергеем Есениным, Василием Шукшиным и Виктором Астафьевым...