АД™ _ анатомия души

В погружённой во тьму комнате две девушки о чём-то разговаривали. На крыше дома в квартале от них снайпер расчехлял свою винтовку, оптический прицел которой – ПКС-07, такой прицел оснащён засветкой, позволяющей стрелять в ночное время суток. Вероятность попадания – 100%, если такой агрегат в руках профессионала. Высокий брюнет в костюме тройка итальянского кроя снял пиджак серо-синего оттенка, поправил галстук и занял позицию. – Пока я заметила, что ты меня преследуешь весь вечер, - хотела было выкрикнуть...

Насыщенный запах свежемолотых кофейных зёрен заполнял собой всё пространство его полупустой квартиры. Габриель жил скромно, по меркам соседей – бедно. Антураж квартиры обеднялся ремонтом послевоенных времён. Кое-где на стенах ещё виднелась чёрная копоть после бомбёжки, а там, где стены были закрашены, тонкий слой краски едва скрывал предыдущий слой серо-зелёных обоев. Сергей, ошеломлённый жилищными условиями университетского товарища, осматривался, не решаясь сесть. Это была просторная квартира-студия,...

Ирония Инны Сергеевны не знала границ, женщине хотелось помочь своей кровинушке вернуться к нормальной жизни. День, когда её дочь вернулась с первой миссии так и стоял перед глазами: лишённые жизни глаза дочери, ночь, которая казалось, никогда не закончится – Катрин кричит и рыдает во сне, проснувшись в поту, как призрак нависает над окном и смотрит куда-то в даль часы напролёт. Инна Сергеевна не знала, что там произошло, но видела, что её девочку это сломало, и твёрдо верила, что ей нужна её помощь...

«Следующая станция – Чистые пруды», - раздалось в вагоне поезда, следующего по маршруту "Саларьево - Бульвар Рокоссовского" московского метрополитена. - Наша станция сказала Катрин, оголяя в улыбке свои белоснежные зубы. Из-под пряди волос пепельного цвета показалось чёрное пятно на шее девушки, когда она повернулась к маме, вставая с сидения. То была татуировка в память о роде деятельности, которой она занималась относительно недолго, до первой «осечки». Выйдя из поезда, девушка посмотрела какой выход им нужен, взяла под руку маму и направились к эскалатору...

В безмятежном поле, в безмятежно вечереющей день показался чей-то безмятежный силуэт. Безмятежностью был объят каждый колос, безмятежно лёгок был и его шаг, прорезающий путь в гущу медово-жёлтого озера. Капелька пота осторожно, словно боясь нарушить царившую безмятежность, скатилась по лбу темнокожего мужчины и запуталась в ресничке правого глаза. На какое-то мгновение пшеничное поле преобразилось в огромное жёлтое пятно, как большая капля, упавшая с кисти художника на холст, в которое Лоренцо, как семя оливы, случайно занесенное ветром, упал и увяз...