Найти в Дзене
О чем кричит редактор

Увлекательная история может быть содержательной, но мы не верим

В российской литературе есть две враждующие группировки: те, кто пишет увлекательные истории, и те, кто считает важными смыслы в литературе, а к созданию истории (а значит, изучению приемов, техники - «сторителлингу») относится с пренебрежением. Слышали, наверное, не раз это высокомерное «ну, это же ученик креативрайтинга (подразумевается любая лит.школа)». Забавное такое прочитала недавно: «Пусть у Чака Паланика поищут динамику, конфликты и прочую техническую лабуду». Дело в том, что Чак Паланик сам ведет курсы писательского мастерства и пишет как раз-таки очень «стандартные истории», правда, с нестандартным содержанием. В российской литературе почему-то делят тексты на «стандартные истории» и «глубокое содержание». В западной литературе в интересной, хорошо рассказанной истории может быть и глубокое содержание (психологическое, моральное, социальное, духовное), а может, и не быть, зато будет только увлекательная история. У нас либо то, либо другое с 90-х гг., хотя вся история русской

В российской литературе есть две враждующие группировки: те, кто пишет увлекательные истории, и те, кто считает важными смыслы в литературе, а к созданию истории (а значит, изучению приемов, техники - «сторителлингу») относится с пренебрежением. Слышали, наверное, не раз это высокомерное «ну, это же ученик креативрайтинга (подразумевается любая лит.школа)».

Забавное такое прочитала недавно: «Пусть у Чака Паланика поищут динамику, конфликты и прочую техническую лабуду». Дело в том, что Чак Паланик сам ведет курсы писательского мастерства и пишет как раз-таки очень «стандартные истории», правда, с нестандартным содержанием.

В российской литературе почему-то делят тексты на «стандартные истории» и «глубокое содержание». В западной литературе в интересной, хорошо рассказанной истории может быть и глубокое содержание (психологическое, моральное, социальное, духовное), а может, и не быть, зато будет только увлекательная история. У нас либо то, либо другое с 90-х гг., хотя вся история русской (в том числе советской) литературы спокойно вмещала обе части.

Заметила такой факт: часто потенциально крутые тексты современных российских талантливых писателей имеют структурные серьезные косяки, например, смазанные концовки или стилистическую избыточность (и многое другое). Эти моменты устраняются глубокой редактурой, ничего ужасного, если талантливый автор что-то проглядел в тексте, но тексты издаются вот такими. И автор, который мог бы быть ярким представителем современной литературы, остается тоже «смазанным», мы довольствуемся этим текстом, награждаем автора. Когда ко мне приходят молодые авторы и ссылаются на награжденный или популярный текст «а вот там так сделано и я так могу, я тоже так буду», я устало объясняю, в чем ошибка. Нет, текст не может и не должен быть идеальным, но я говорю о каких-то элементарных вещах, которые выглядят как упущение, как дыра, как недошитый костюм.

Это что-то в наших головах, понимаете. Вот, например, недавно прошел лит.конкурс «Саламандра» и, редакторы издательств, которые отбирали тексты, говорят ровно то же самое, правда, про еще неизданные тексты: «для того, чтобы личный выбор стал выбором издательства чего-то не хватило » Н. Крученицкая; «тексты…ей очень понравились, но для выбора издательского нужна доработка» М. Закрученко; «…понравился сборник коллектива авторов… однако рассказы в сборнике неоднородны, требуется серьезная редакторская работа» М.Кадетова.

Не хватило работы над текстом, не хватило времени посидеть над ним подольше, дать отлежаться, прочитать спустя пару-тройку месяцев, продумать план, продумать структуру, докрутить конфликты. Откуда это? Что за пренебрежительное отношение к технике у нашей литературы?

У нас появилось столько мощных потенциально крутых писателей, как бы нам это глупое разделение между историей и содержанием из голов убрать.

Это всё было предисловием к видео о содержании и технике писательства - иными словами о развитии писательского мастерства.