— Я не собираюсь вкладываться в жильё для твоих сыновей. Своих я обеспечу сам.
Марина удивленно посмотрела на мужа. Вода продолжала течь из крана, переполняя раковину, но она не двигалась. На плите остывала кастрюля с супом, который она варила на завтра для всех четверых детей. Для всех. Не разделяя на своих и чужих.
Владимир стоял в дверном проёме кухни, прислонившись плечом к косяку. В полумраке коридора за его спиной она не видела выражения его лица, только силуэт — широкие плечи, которые когда-то казались ей надёжной защитой.
— Что ты сказал? — Марина медленно повернулась.
— Ты слышала. Артём через год заканчивает школу. Пора думать реально.
В соседней комнате Никита учил английский — бормотание неправильных глаголов сквозь тонкую стену. Из детской доносился смех Вари над мультиком.
Марина смотрела на мужа и впервые за десять лет видела чужого человека. Десять лет она прожила с этим человеком, родила ему двоих детей, строила то, что считала семьёй. И вот теперь, в обычный октябрьский вечер, она впервые услышала правду.
***
Марина отмывала чашку, оттирая чайный налёт. Руки дрожали. В голове всё ещё звучали слова Владимира про «твоих сыновей».
Восемь лет назад она мыла точно такие же чашки в своей двушке на Беговой. Артёму было девять, он делал уроки за кухонным столом, высунув от усердия язык. Шестилетний Никита возил по полу машинку, изображая звук мотора. Их отец ушёл месяц назад — забрал чемодан, ноутбук и фотографии. Детские фотографии их фотография со свадьбы оставил.
— Мам, а папа вернётся? — спрашивал тогда Никита каждый вечер.
— Не знаю, малыш.
Алименты приходили исправно — четверть зарплаты, как положено по закону. Звонки — раз в месяц, сухие, дежурные. Обещания забрать на выходные разбивались о «срочную работу» и «важные дела».
Владимира она встретила через два года. Никита упал с горки на детской площадке, разбил коленку. Владимир оказался рядом — достал из машины аптечку, обработал рану, отвёз в травмпункт. Пока накладывали швы, он держал мальчика за руку, рассказывал про свою службу в армии, про прыжки с парашютом. Мальчишка слушал, открыв рот, забыв про боль.
— Не плачь, боец. Шрамы украшают мужчину.
Владимир начал появляться в их жизни постепенно. Сначала — случайные встречи в парке, потом — помощь с математикой для Артёма, ремонт крана на кухне, поход в кино всей компанией. Он не форсировал события, не давил, просто был рядом.
— Мам, а дядя Володя теперь всегда с нами будет? — спросил однажды Никита.
— Не знаю, солнышко. Посмотрим.
Через год они поженились. Тихо, без пышных торжеств — расписались в загсе, посидели в кафе с близкими. Родители Владимира — Анна Павловна и Андрей Михайлович — приняли невестку сдержанно-вежливо.
— Главное, чтобы Володя был счастлив, — сказала тогда Анна Павловна, оглядывая Маринину двушку. — Конечно, с двумя детьми нелегко, но он знал, на что идёт.
Квартиру решили сдавать, а жить в новой, трёхкомнатной, взятой в ипотеку. Родители Владимира помогли с первоначальным взносом — Анна Павловна лично выбирала район, этаж, планировку.
— Для внуков стараемся, — говорила она, имея в виду будущих.
Егор родился через два года после свадьбы, Варя — ещё через три. Марина боялась, что старшие будут ревновать, но мальчишки полюбили малышей сразу. Артём катал Егора в коляске, читал ему книжки. Никита часами играл с Варей, строил для неё замки из кубиков.
— У нас теперь настоящая большая семья, — говорил Владимир, глядя на детей.
Марина верила, что так и есть.
***
Первые трещины появились незаметно. Марина стояла у плиты, помешивая макароны. За спиной Владимир раскладывал по конвертам деньги — семейная традиция каждое первое число.
— На садик Вари отложил, на секцию Егора тоже. Остальное в их копилки.
Марина обернулась:
— А Никите на поездку с классом?
— Какую поездку?
— В Суздаль. Я же говорила.
— Сейчас не до этого. Ипотека, сама знаешь.
А через неделю купил Егору радиоуправляемую машинку за три тысячи — просто так, без повода.
Артём готовился к поступлению, просматривал сайты университетов. Однажды вечером подошёл к Владимиру с ноутбуком:
— Пап, посмотри, как думаешь, куда лучше документы подавать? Не могу определиться между МАИ и Бауманкой.
Владимир глянул мельком:
— Разберёшься сам, ты уже взрослый.
Артём кивнул и ушёл в свою комнату. Марина видела, как погасли его глаза, но промолчала. Не хотела устраивать сцену при детях.
Анна Павловна приезжала каждые выходные. Привозила подарки — обязательно Егору и Варе. Для старших иногда покупала шоколадки — одинаковые, дежурные, будто по обязанности.
— Бабушка опять приехала, — сказал как-то Никита, глядя в окно.
— Это не наша бабушка, — спокойно ответил Артём. — Это бабушка Егора и Вари.
Однажды за семейным ужином Анна Павловна обронила:
— Марина, ты молодец, хорошо воспитала мальчиков. Им повезло, что Володя согласился стать им отцом. Не каждый мужчина готов растить чужих детей.
Владимир промолчал. Артём встал из-за стола и ушёл, не доев. Никита уткнулся в телефон.
Вечером Марина пыталась поговорить с мужем:
— Володя, твоя мама не должна так говорить при детях.
— Что такого она сказала? Правду? Они действительно мне не родные, это факт.
— Но ты же сам... Ты же их любишь?
— Конечно, люблю. Но это не значит, что я должен забывать о своих детях.
Своих. Чужих. Эти слова засели занозой.
Ночью Марина не спала. Слушала дыхание мужа и думала: когда её сыновья стали «не его»?
***
Артём разложил на кухонном столе документы из приёмной комиссии. МАИ, факультет авиационной техники. Зачислен.
— Мам, смотри. Общага в Текстильщиках. Отсюда два часа минимум.
Марина взяла распечатку с картой. Красная линия метро до конца, потом автобус.
— Может, снимешь что-то поближе к институту?
— На какие деньги? — Артём потёр переносицу. — Комната тысяч двадцать пять минимум.
Никита сидел над учебниками. ЕГЭ через два месяца, репетиторы, нервы. Он тоже присматривался к вузам — педагогический или лингвистический.
— А моя двушка просто так стоит, сдаётся, — Марина вдруг остановилась, осенённая идеей. — Владимир!
Муж читал на диване айпад. Поднял голову нехотя.
— Слушай, а что если продать мою квартиру? Возьмём пацанам по однушке в ипотеку. Первоначальный взнос есть, часть можно сдавать...
— С ума сошла? — Владимир отложил планшет. — Стабильный доход менять на кредиты?
— Но им же нужно где-то жить.
— Артём пусть в общаге живёт. Или комнату снимет. Никита тоже общагу получит, если поступит.
— Володь, но мы же можем помочь...
— Мы? — он выпрямился. — Марина, я не собираюсь оплачивать комфорт твоих сыновей за счёт нашей семьи.
Тишина. Никита уронил ручку. Артём медленно собрал документы.
— То есть как — моих? — Марина села напротив мужа. — Мы десять лет вместе.
— И что? Мои дети — моя ответственность. Твои — твоя. Я Егора и Варю должен обеспечить.
— А эти что, не дети?
— Взрослые пасынки. Им по восемнадцать скоро.
Из детской донёсся плач Вари — упала с дивана. Владимир вскочил, побежал успокаивать. Марина осталась сидеть. В горле стоял ком.
— Мам, — Артём тронул её за плечо. — Не надо. Я справлюсь.
***
Марина сидела над калькулятором. Цифры не сходились. Две ипотеки по пятнадцать тысяч, коммуналка, еда, проезд. Даже с арендой одной из квартир — не вытянуть.
Из гостиной доносился голос Владимира. Он разговаривал с матерью по громкой связи.
— Мам, да понимаю я. Но они же взрослые уже. Артём вон поступил, пусть подрабатывает.
— Правильно, Володенька, — гремел голос Анны Павловны. — Нечего на шею садиться. У тебя свои дети растут.
Марина закрыла дверь на кухню. Села к сыновьям.
— Мам, хорош, — Артём накрыл её руку своей. — Я найду работу. Вечерний график или удалёнка.
— Я тоже, — Никита отодвинул учебники. — После экзаменов устроюсь куда-нибудь.
— Вы должны учиться...
— Мам, мы не маленькие. Видим же, что происходит.
На следующий день приехала Анна Павловна. Марина резала салат, свекровь сидела за столом.
— Марина, давай начистоту. Ты слишком много хочешь от Володи.
— Я хочу, чтобы мои дети имели крышу над головой.
— Твои дети. Вот именно. У Володи есть свои. Он не обязан...
— Десять лет, Анна Павловна. Десять лет они называли его папой.
— Ну и что? Биологический отец где? Пусть помогает.
— Он алименты платит. Всё по закону.
— Вот и отлично. А Володя своих обеспечит. Квартиру Егору купит, Варе на образование отложит.
Марина выключила воду. Обернулась.
— То есть мои дети здесь гости?
— Не передёргивай. Просто у каждого своя ответственность.
Вечером Марина долго стояла у окна. Владимир укладывал Варю, читал сказку. Егор играл в приставку. Артём с Никитой сидели на кухне — вполголоса обсуждали вакансии курьеров.
Её дети искали работу. Его дети слушали сказки.
Её квартира — доход семьи. Его зарплата — на его детей.
Её материнство — её проблема. Его отцовство — приоритет.
***
— Давай разделим бюджеты, — Марина села напротив Владимира. Дети спали. На столе остывал чай. — Ты обеспечиваешь своих, я своих. Ипотеку платим пополам.
— А смысл тогда жить вместе?
— Детям нужна стабильность.
— Марина, ты о чём вообще?
— О том, что мы больше не семья. Мы соседи с общими детьми.
Развод оформили через месяц. Тихо, без скандалов. Имущество не делили — доли в квартире были прописаны изначально. Владимир забрал вещи из спальни, перенёс в гостиную. Теперь он спал на раскладном диване.
Артём устроился в автосервис. Вечерние смены, выходные. Никита после экзаменов нашёл работу в кафе. Оба приходили поздно, уставшие.
— Можете пора переехать в бабушкину квартиру, — предложила Марина.
— А ты?
— Я пока здесь. С малышами.
Владимир приходил поздно. Целовал спящих Егора и Варю. С Мариной почти не разговаривал. Только по делу — кто забирает из садика, кто покупает продукты.
Через три месяца Артём с Никитой переехали. Двушка на Беговой была старая, но своя. Никита покрасил стены в комнате. Артём починил краны.
— Нормально живём, — сказал он, когда Марина приехала с продуктами.
— Простите меня.
— За что? Ты хотела семью. Не твоя вина, что он так не считал.
Владимир остался в трёшке формально. Приходил к младшим через день. Деньги переводил на карту — алименты, как положено. Марина сдала одну комнату студентам. Хватало на жизнь.
***
Пять лет спустя. Владимир стоял у банкомата, проверял баланс. Алименты перевёл, за съёмную однушку заплатил. На месяц хватит впритык.
В торговом центре он столкнулся с Никитой. Тот выбирал ноутбук — стоял у витрины, разговаривал с консультантом.
— Этот возьму. Можно картой?
Владимир отвернулся, но Никита его заметил.
— Здравствуйте.
— Привет. Ноутбук покупаешь?
— Для работы. Старый не тянет новые программы.
Никита работал в IT-компании, параллельно заканчивал магистратуру. Снимал квартиру недалеко от офиса.
— Как мама? — спросил Владимир.
— Нормально. С Варей и Егором справляется.
— Артём как?
— Открывает свой автосервис. С напарником. Кредит в банке одобрили.
Они стояли посреди торгового центра. Вокруг сновали люди с пакетами.
— Мне пора, — Никита забрал коробку с ноутбуком. — Удачи.
Вечером Владимир сидел в своей съёмной квартире. На стене — фотография Егора и Вари. Видится с ними по выходным — забирает в парк, в кино. Марина не препятствует.
Он вспомнил, как пять лет назад говорил Марине: «Твои дети — твоя ответственность». Как считал их обузой. Как отказался помочь с жильём.
Теперь Артём выплатил ипотеку за три года вместо десяти. Никита зарабатывал больше, чем он сам. Оба помогали матери, возились с младшими.
Настоящая семья.
Без него.
По его собственному выбору.
Рекомендуем к прочтению: