Окончание. Предыдущую публикацию см.:
НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ
Как было сказано в предыдущей главе, в погребальной церемонии в соборе Св. Павла участвовал вице-адмирал Вильнёв. Вообще-то никто не заставлял его туда приходить: взятый в плен у Трафальгара французский военачальник в Англии был выпущен «на поруки», т.е. под обещание не покидать страны. Тем не менее, Вильнёв пришёл попрощаться со своим врагом. Почему?
Мотивы, которыми руководствовался Пьер Шарль, убедительно, на мой взгляд, трактует В.В.Шигин:
«... его (Вильнёва – S.N.) и Нельсона объединяли долгие годы личного противостояния. В этом противостоянии был смысл жизни обоих. Трафальгар поставил точку в их борьбе и в их жизни... один, одержав великую победу, ушёл в мир иной, став национальным героем; другой остался жив, но имя его отныне было проклято соотечественниками во веки веков. Прощаясь с Нельсоном, Вильнёв, по сути дела, прощался с самим собой. Трудно даже представить себе душевное состояние Вильнёва после Трафальгара. Храбрый и честный моряк, он не был столь талантлив, как Нельсон, а вверенный ему флот был намного хуже английского. Понукаемый Наполеоном, он вышел в море, хотя и понимал всю обречённость задуманного предприятия. Он выполнил приказ, сделав всё, что было возможно, и был проклят своей родиной. Что может быть горше этого?»
Прошло немного времени, и Вильнёв получил от британских властей разрешение вернуться домой, во Францию. 22 апреля 1806 г. он был найден мёртвым в номере отеля городка Рени, где останавливался по пути в Париж. Признаки насильственной смерти (флотоводец был зарезан) позволили выдвинуть версию о его умерщвлении по приказу Наполеона. Скорее всего, однако, Вильнёв покончил с собой: дверь номера была заперта изнутри, а рядом с трупом нашли прощальное письмо, адресованное императору. Бонапарт, впрочем, не стал его читать.
Иначе сложились судьбы испанских командиров, взятых в плен на борту корабля «Сантисима Тринидад». Франсиско Хавьеру де Уриарте вместе с другими пленёнными на «Троице» моряками привезли в Гибралтар. Узнав, что одна из трофейных шпаг была отобрана у отважного испанского военачальника, вице-адмирал Коллингвуд приказал разыскать этого военачальника, после чего вернул шпагу владельцу в знак уважения к его мужеству. 9 ноября 1805 г. возвратившегося на родину Уриарте назначили командиром отряда кораблей. В 1806 г. он был повышен до генерал-майора флота и назначен военным советником. В 1808-м, когда Испанию оккупировали французы, подал в отставку, которая не была принята. От него потребовали явки в королевский дворец и принесения там присяги новому монарху – брату Наполеона Жозефу. Он ответил письменным отказом и бежал в Севилью, где явился к испанскому главнокомандующему.
Видимо, необходимо кое-что пояснить. После отречения в начале мая 1808 г. от испанского престола испугавшихся Наполеона членов дома Бурбонов - Карла IV и Фердинанда VII – правительство Испании согласилось было передать трон страны Жозефу Бонапарту. Но испанский народ не принял этого решения. В городах и провинциях стали создаваться органы местного самоуправления - хунты (исп. junta — «совет», «комитет» или «правление»). Эти локальные правительства противопоставляли себя центру, т.е. фактически французской оккупационной администрации. Это, однако, привело к глубокому политическому кризису: каждая хунта претендовала на статус общегосударственного правительства, и такие амбиции, естественно, порождали взаимное недовольство. Осознавая необходимость объединения сил в общей борьбе с оккупантами, хунты Мурсии, Валенсии, Севильи и Кастилии-Леона — обратились к остальным с призывом о создании центрального правительства. 25 сентября 1908 г., после переговоров локальных правительств с дискредитировавшим себя признанием королём Жозефа Бонапарта Советом Кастилии (он реабилитировался, объявив недействительными отречения Карла IV и Фердинанда VII), в Аранхуэсе собралась Верховная центральная хунта (исп. Junta Suprema Central). Она приняла на себя исполнительную и законодательную власть в Испании. Собрались, собственно, так называемые «чрезвычайные и общие кортесы испанской нации» - нечто вроде парламента, объединившего депутатов от провинций и заморских колоний. В обязанности депутатов входила разработка конституции страны. Какое-то время хунта заседала в Мадриде, но в ноябре 1808 г. покинула столицу, а с 16 декабря 1808 г. пребывала в Севильском Алькасаре (отсюда другое её название - Севильская хунта).
Итак, Уриарте прибыл в Севилью с намерением служить Верховной центральной хунте. После того, как Инспекционный совет военно-морского флота рассмотрел дело генерал-майора (по его же настоянию), он был признан невиновным ни в измене, ни в каких-либо недостойных поступках. Его утвердили в должности главы этого Совета, а в 1809 г. направили губернаторствовать в Леон. При нём были приведены в порядок и основательно усилены местные фортификационные сооружения. Губернатор отдавал в казну серебро, которое имел право оставлять себе (правительство требовало только треть передаваемых им сумм).
Нужно отметить, что при хунте обстановка на фронте сильно изменилась – и отнюдь не в пользу Испании. Её войска потерпели поражения при Оканье и Альба-де-Тормес; в результате французы захватили юг страны, а её правительству пришлось перебраться в Кадис. Поэтому 29 января 1810 года произошёл самороспуск Центральной хунты, вместо которой был учреждён Регентский совет Испании и Индий - из пяти человек.
В 1811 г. Уриарте снова запросился в море. Он писал, что согласен командовать даже канонерской лодкой, что не претендует на причитающуюся вернувшемуся в строй генералу выплату и отказывается от части жалованья. Но его определили на другую службу: сделали командующим Арсеналом де ла Каррака, бастиона, находившегося тогда на первой линии огня. Позже он стал политическим и военным губернатором Пласа-де-Картахена . Когда туда в первый раз поступили средства для выплаты жалованья и задолженностей, Уриарте отказался от причитавшейся ему суммы (около 30 тысяч реалов) в пользу самых нуждающихся.
В 1814 г. он был отставлен с должности военного советника и уехал лечиться в Пуэрто-де-Санта-Мария. Через 2 года, несколько оправившись от болезни, Уриарте принял должность генерал-капитана департамента Картахены. За 5 лет пребывания на этом посту ему пришлось столкнуться с таким количеством трудностей, не все из которых он смог преодолеть, что к 1822 г. его здоровье, и без того неважное, было окончательно подорвано. Он попросил об отпуске и, когда эта просьба была удовлетворена, отправился на заслуженный отдых в Пуэрто-де-Санта-Мария. 16 января 1836 г. его произвели в высшие чины испанского Королевского флота и назначили Президентом Адмиралтейства. Он снова продемонстрировал свой альтруизм: отказался от дополнительных выплат, полагавшихся ему как участнику гражданской войны. В 1753 г. Уриарте скончался.
Контр-адмирал Бальтазар Идальго де Сиснерос де ла Торре так и не смог полностью оправиться от контузии, полученной им в Трафальгарском сражении, и до конца жизни оставался частично глухим. После битвы он получил соответствующее прозвище - El sordo (по-испански «Глухой»). В Англии он содержался как почётный военнопленный, а когда был отпущен в Испанию, его там встретили совсем не так, как могли бы встретить в Париже Вильнёва, если бы он рискнул туда въехать. В Мадриде Циснерос был повышен в чине до генерал-лейтенанта.
В 1808 г. он сражался против вторгшихся в его страну войск Наполеона, а в 1809 г. его назначили на должность вице-короля Рио-де-ла-Платы. 1 января 1809 г. там произошёл мятеж против предшественника Циснероса – вице-короля Сантьяго Антонио Марии де Линьерса. В Монтевидео (сейчас – столица государства Уругвай) правила хунта, которую Циснеросу надлежало распустить. Он отплыл в Южную Америку, имея ещё 2 поручения: выпустить организаторов мятежа из тюрьмы Буэнос-Айреса, куда их заключил Линьерс, и отослать последнего в Мадрид. Прибыв в Монтевидео в июне того же года, новый вице-король взял власть в городе в свои руки и разогнал хунту. Теперь, согласно полученным инструкциям, он должен был въехать в столицу колонии Ла-Плата – Буэнос-Айрес. Там, однако, были сильны позиции сторонников Линьерса, и Циснерос не торопился бросить им вызов. Встреча старого и нового вице-королей произошла 26 июня. 30-го числа Циснерос решился, наконец, на въезд в Буэнос-Айрес. Но выполнить два других данных ему поручения не представлялось возможным: жители столицы, в их большинстве, по-прежнему поддерживали Линьерса. Сошлись на компромиссном варианте: Линьерс отбыл в Кордову, а Циснерос остался в столице.
О январском самороспуске Севильской хунты в Ла-Плате узнали только в мае 1810 г. В этом месяце в провинции произошла революция, и 10 мая Циснерос лишился своего поста. Ему ничего не оставалось, как проинформировать о случившемся находившегося в Кордове Линьерса и передать тому все полномочия. Какое-то время он жил в Буэнос-Айресе как обыкновенный горожанин, но потом новые власти выслали его на Канарские острова – якобы чтобы обеспечить ему безопасность.
По возвращении в Испанию бывший вице-король был отдан под суд, который, однако, его оправдал. После этого Циснерос получил должность генерал-капитана Кадиса. Когда власть в стране в очередной раз поменялась, он оказался в тюрьме, но был освобождён, как только на трон вернулся король Фердинанд. В 1823 г. много всего испытавший военачальник получил назначение в родной город - генерал-капитаном.
Судьба пресловутой Эммы Гамильтон не имеет прямого отношения к нашей истории, но интересна в том смысле, что этой «леди», по крайней мере, воздалось по делам её. Нельсон наверняка перевернулся бы в своём сделанном из мачты вражеского корабля гробу, если бы узнал, как обошлись благодарные соотечественники с его возлюбленной и его дочерью. По закону вице-адмирал не имел права ничего завещать непосредственно ни той, ни другой. Но он приписал к своему завещанию дополнение, в котором просил правительственных чиновников позаботиться об Эмме и Горации. Британские власти, однако, решили иначе. Брат Горацио Нельсона Уильям получил титул графа и 99 000 фунтов стерлингов; ему также назначили ежегодную пенсию в 5000 фунтов. Формально ставшей вдовой героя-флотоводца Фрэнсис назначили содержание в 2000 фунтов в год. Эмма и её дочь не получили абсолютно ничего.
Нет, леди Гамильтон не осталась после гибели любовника без гроша в кармане. Ещё при жизни Нельсон подарил ей усадьбу и выделил около 6000 фунтов; кое-что перепало ей от покойного супруга. Но, зная Эмму, нетрудно догадаться, как она всем этим распорядилась. Склонность роскоши и расточительству, пристрастие к азартным играм довели её, в конце концов, до нищеты и даже до долговой тюрьмы. Её вытащили оттуда старые друзья Нельсона, но поставили условие: после освобождения она немедленно уедет из Англии. В 1814 г. Эмма с дочерью перебралась во французский порт Кале, где и умерла в январе 1815 г.
К Горации Гамильтон небеса были милосерднее. Её взяла к себе в дом одна из сестёр Нельсона, и девочке не пришлось жаловаться на нужду или дурное обращение. В 1822 г. Горация вышла замуж за сельского священника, так, видимо, и не узнав, кто был её настоящим отцом. Она родила десять детей и умерла в возрасте 81 года.
А на корабле «Виктори» до ноября 1812 г. 5 раз поднимал свой флаг адмирал сэр Джеймс Сомарез (с 18 марта по 9 декабря 1808 г., с 8 апреля по декабрь 1809 г., с 11 марта по 3 декабря 1810 г., со 2 апреля по 25 декабря 1811 г. и с 14 апреля по 15 октября 1812 г.), один раз – адмирал сэр Грэхэм Мур (с декабря 1808 г. по 23 января 1809 г.) и один раз – контр-адмирал сэр Джозеф Йорк (с декабря 1810 г. по март 1811 г.). Линкор участвовал в многочисленных походах, в том числе в двух балтийских кампаниях адмирала сэра Джеймса Сомареза. Активная карьера «Победы» закончилась 7 ноября 1812 г., когда её пришвартовали к причалу в гавани Портсмута напротив Госпорта и превратили в плавучую базу. В 1824 г. судном заведовал уполномоченный Адмиралтейства 1-й баронет сэр Майкл Сеймур.
Рассказывали, что когда Томас Харди был Первым Морским лордом, он однажды, вернувшись домой, признался своей жене: я, мол, только что подписал приказ о сдаче «Виктори» на слом. Она залилась слезами и прямо-таки выгнала его из дома обратно в офис, настаивая на отмене приказа. Может быть, это и выдумка, но страница журнала дежурств 1831 г. с записями приказов, отданных в день, о котором идёт речь, действительно была вырвана.
С 21 октября 1831 г. корабль использовался в качестве резиденции адмирала порта. В 1832 г. над ним развевался флаг контр-адмирала сэра Фредерика Льюиса Мэйтлэнда. Эта личность особенно интересна нам, гражданам России, потому, что под её началом служил когда-то в Королевском флоте юный русский мичман-стажёр Михаил Лазарев – будущий первооткрыватель Антарктиды, герой Наваринского сражения, наконец, главный командир Черноморского флота и портов и учитель таких флотоводцев, как В.А.Корнилов, П.С.Нахимов, В.И.Истомин, Г.И.Бутаков.
В Портсмуте менялись адмиралы порта, соответственно - и флаги на «Виктори», но остальная Британия в это время почти не вспоминала о корабле. Исключением стал короткий период в 1833 г., когда линкор посетила будущая королева, принцесса Виктория, и её мать, герцогиня Кентская.
С 20 декабря 1869 г. по 1 сентября 1891 г. «Победа» числилась вспомогательным судном (тендером) при военном корабле «Герцог Веллингтон» (HMS Duke of Wellington – 131–пушечный парусно-паровой линейный корабль, спущенный на воду в 1852 г. и разобранный в Чарлтоне в 1904 г.). В конце этого периода на судне начала функционировать школа военно-морской телеграфии. Специализированные классы были созданы в 1889 г., и очень скоро «Виктори» стала настоящим центром переподготовки сигнальщиков: рядовых со списываемых судов отправляли для прохождения двухмесячного курса переобучения не в казармы, а на борт бывшего линейного корабля.
С сентября 1891 г. по март 1904 г. «Виктори» существовала в ставшем уже для неё традиционным качестве флагмана адмирала порта, и на ней один за другим поднимали свои флаги: адмирал граф Клануильям (1 августа 1891 г. - 17 сентября 1894 г.), кавалер ордена Крест Виктории (VC) адмирал сэр Ноуэлл Салмон (18 сентября 1894 г. -31 августа 1897 г.), адмирал сэр Майкл Кульм-Сеймур (1 сентября 1897 г. - 17 ноября 1900 г.), адмирал сэр Чарльз Хотэм (18 ноября 1900 г. - 30 сентября 1903 г.) и адмирал сэр Джон Фишер (1 октября 1903 г. – 18 марта 1904 г.). В марте 1904 г. и классы, и резиденцию адмирала порта временно разместили на военном корабле «Геркулес». 1 февраля 1905 г. резиденцию перенесли на борт корабля Firequeen («Королева огня»), а школу сигнальщиков в следующем, 1906 г. перевели в Чатэм, в Королевские военно-морские казармы.
История «Виктори» чуть было не закончилась в 1903 г., когда лопнул трос, на котором буксировали к месту разборки военный корабль «Нептун». Последний, высвободившись, врезался в «Победу» и продырявил её ниже ватерлинии. Благодаря своевременно произведённому аварийному ремонту судно не затонуло, но только личное вмешательство короля Эдуарда VII спасло «Виктори» от отправки на слом.
Всплеск интереса к бывшему флагману Нельсона наблюдался в 1905 году, когда отмечалось столетие Трафальгарской битвы. На время празднования «Виктори» украсили электрическими лампочками, ток к которым подавался с пришвартовавшейся к борту корабля подводной лодки.
В 1910 г. было создано Общество морских научных исследований (Society for Nautical Research), задавшееся целью законсервировать «Виктори» и сберечь её для потомков. К сожалению, Адмиралтейство тогда не могло оказать никакой помощи: оно втянулось в набиравшую обороты в преддверии 1-й мировой войны гонку вооружений. К 1911-му, году публикации Франком Х.Мэйсоном «Книги британских кораблей», «Виктори» была доведена до состояния, названного в этой книге «ничем иным, как оскорблением» исторического линкора. К 1921 г. положение ещё более ухудшилось, и не оставалось ничего другого, как дать старт кампании «Спасите Виктори!». Центральной фигурой в этой кампании и основным спонсором реставрации корабля был «король судовладельцев» сэр Джеймс Кэйрд.
К началу 1922 г. «Виктори» обветшала до такой степени, что её уже было небезопасно держать на плаву. 12 января судно переместили в Док № 2 города Портсмута – старейший из до сих пор эксплуатируемых сухих доков мира. В первый период реставрации (1922- 1929 гг.) работы по ремонту судовых конструкций производились выше ватерлинии и, в их большинстве, выше средней палубы. В 1928 г. сочли возможным отпраздновать окончание работ: на торжественной церемонии сам король Георг V снял покрывало с мемориальной дощечки. На самом деле реставрация и консервация судна продолжались – под контролем того самого Общества морских научных исследований.
Всё это было прервано 2-й мировой войной. В 1941 г. «Виктори» получила новые «травмы» – теперь уже от бомбы Люфтваффе, которая уничтожила один из стальных шлюпочных кильблоков и часть фок-мачты. Немецкий пропагандист объявил однажды по радио, что бомба полностью разрушила судно, и британское Адмиралтейство вынуждено было отреагировать на такой «вброс» публикацией официального опровержения.
В 1950-х удалось добиться принятия ряда превентивных мер: устранения переборок с целью улучшения вентиляции, дезинфекции конструкций судна с целью уничтожения пёстрого жука-точильщика[1] и др. В следующем десятилетии многие детали из подгнившего дуба были заменены на сделанные из твёрдой маслянистой древесины, например, из тика и ироко, считающихся более устойчивыми к грибку и вредным насекомым.
Ещё в 1920-х было принято решение восстановить «Виктори» до её состояния перед Трафальгарским сражением, но необходимость решить слишком много технических и биохимических проблем не позволяла реализовать этот план до... 2005 г., т.е. до празднования 200-й годовщины Трафальгарской битвы. Фор-марсель «Виктори» серьёзно пострадал в том бою: в нём насчитывалось более 90 дыр от пушечных ядер и иных снарядов. После боя его, конечно, заменили, но не выбросили, и, в конце концов, он был выставлен в Королевском Военно-морском музее (Royal Naval Museum).
Внесённый в список судов Национального Исторического флота, военный корабль (HMS) «Виктори» с октября 2012 г. является флагманским кораблём 1-го Морского лорда. До этого он был флагманским кораблём 2-го Морского лорда. Это старейший действующий военный корабль в мире и одновременно музей, привлекающий примерно 350 000 посетителей в год.
Официально HMS Victory имеет удивительно большой экипаж, но едва ли кому-нибудь из гостей корабля-музея доведётся встретить на борту хотя бы одного члена этого экипажа. Просто по правилам британского Морского кодекса все рядовые и офицеры, считающиеся флотскими, должны быть приписаны к какому-то кораблю (даже если корабль постоянно находится на суше, он всё равно рассматривается флотом как HMS). Поэтому каждый флотский чин, несущий службу не на воде, а в каких-либо береговых учреждениях (вроде Министерства обороны с главным зданием в Лондоне) числится членом экипажа «Виктори».
Самым значительным событием в жизни корабля за последние годы можно считать смену владельца. 6 марта 2012 г. судно перешло из «рук» Министерства обороны в «руки» созданного специально «под корабль» Треста сохранения «Виктори» при Национальном музее Королевского флота. Согласно информации на сайте этого самого Королевского флота, о передаче судна новому владельцу «оповестило сообщение о выделении гранта в 25 миллионов фунтов стерлингов на поддержку нового Треста Фондом Гослинга[2] – впоследствии к этой дотации добавились 25 миллионов фунтов стерлингов от Министерства обороны».
Итак, «Виктори» пока живёт и можно даже сказать, что будет жить. Удивительно, но факт: в наступившем XXI веке новые главы были вписаны и в историю, казалось бы, безвозвратно ушедшего на дно четырёхдечного колосса «имени Пресвятой Троицы».
Во-первых, в 2009 г. при испытаниях сконструированного для испанского военного флота нового гидролокатора бокового обзора были случайно обнаружены останки большого деревянного военного корабля – предположительно «Сантисима Тринидада».
Во-вторых, интересная модель «Троицы» демонстрируется сегодня в Военно-морском музее города Гаваны, столицы Кубы. Музей был открыт в июне 2008 года в Кастильо-де-ла-Реаль-Фуэрса - старейшем здании на Кубе и старейшей каменной крепости в Новом Свете. Модель изготовлена в масштабе 1:25 (длина корпуса 4 м) специалистами Дома Историка в Гаване при помощи некоммерческой неправительственной канадской ассоциации «Друзья Сантиссима Тринидада». На одной стороне судна видны детали его внутренней конструкции. Компьютерный интерфейс и контактный экран позволяют посетителям совершить виртуальную экскурсию по линкору с комментариями на испанском, английском и французском языках.
Наконец, в-третьих. В 2003 г. испанцы решили создать полномасштабную копию корабля Santísima Trinidad. Перед сформированной рабочей группой встала задача: разработать проект, максимально приближенный к оригиналу. Реконструкция корабля была произведена на основании данных, почерпнутых из различных исторических документов Рафаэлем Беренгером Морено Герром, сотрудником административного управления военно-морского флота Испании.
К самому строительству приступили в 2006-м, и ушло на него 2 неполных года. Согласно задумке, новое судно должно было быть не репликой старого, а лишь его имитацией, как можно точнее воспроизводящей внешний облик прототипа. Как известно, реплика - это абсолютно точная копия, повторяющая оригинал во всех деталях его конструкции, интерьерах помещений и т.д. , сооружённая из тех же материалов, что оригинал, или близких к ним, и желательно с применением технологий, использовавшихся при строительстве оригинала. Постройку же новой «Пресвятой Троицы» начали с того, что подобрали для неё готовую основу в виде списанного современного торгового судна.
Работы начались в Галисии, где стальной корпус основы покрыли искусственными планками, имитирующими деревянные и сформировавшими пояса декоративной наружной обшивки. Конструкцию снабдили тремя высокими мачтами и отбуксировали затем в Альхесирас, где для неё изготовили кормовые галереи, палубную мебель и такелаж. Там же были отдекорированы и обставлены надлежащим образом внутренние помещения. Затраты на строительство имитации составили около 4 миллионов евро, значительную часть которых выделили благотворители.
А вот 140 установленных на корабле орудий - самые настоящие, из начала XIX в. Все их подняли со дна в том месте, где якобы затонул реальный линкор «Сантисима Тринидад». Пушки оказались вполне исправными и до сих пор могут использоваться по прямому назначению.
В результате получилось то, что и планировалось создать – судно массой 5000 т, длиной 63 м, шириной 17 м, с высотой борта 8 м, гибрид морского музея и развлекательного комплекса. Сооружение отвели на буксире в порт города Малаги, где оно функционировало как плавучий ресторан, ночной клуб и выставочный зал. Двигатель, изначально бывший на судне-основе, так на нём и оставили, что дало возможность «парусному линкору» совершать небольшие плавания – развлекательные поездки с отдыхающими на борту по прибрежным водам, не теряя из виду порта Малаги.
В некоторых статьях о данном судне говорится, что оно делалось для киносъёмок, но нет никаких сведений о фильмах, в которых снимали или собирались бы снимать новую «Пресвятую Троицу».
До 2011 г. аттракцион под названием «Сантисима Тринидад» эксплуатировался в Малаге очень активно и приносил поначалу немалую прибыль. Днем сюда приводили школьников на экскурсию в музей, где экспонировалось большое количество вещей из XVIII и XIX веков. Вечером открывались ресторан и 2 бара, а ночью в выходные работала дискотека. Виртуальные прогулки по кораблю можно было совершать на сайте www.eltrinidad.es. Также для гостей корабля устраивались пиратские шоу, во время которых палили из 140 извлечённых из морских глубин пушек. Экипаж «линкора», или, если хотите, обслуживающий персонал аттракциона состоял из 1160 человек.
К началу 2-го десятилетия наступившего века корабль утратил рентабельность. Местным жителям он уже «приелся», а туристов стало меньше из-за охватившего хвалёный Евросоюз экономического кризиса. Выход из положения виделся в перебазировании аттракциона на Ибицу (точнее, Ивису), где у развлекательный центров, как правило, не бывает недостатка в клиентах. Но то ли в расчёте на временный эффект, то ли для проверки принципиальной возможности коммерческого использования такого судна в изменившихся условиях, владельцы решили 2 года подержать копию «Троицы» в другом испанском порту – Аликанте. Его привели туда в 2011 г. и поставили к 4-му причалу, в месте, привлекающем множество горожан и туристов: по соседству с казино, ресторанами и ночными клубами. Результат превзошёл самые смелые ожидания.
Пол Лансберг, дважды посетивший в Аликанте новую «Пресвятую Троицу», рассказал о том, что узнал и увидел, в статье, помещённой на сайте «Путешествия с LPSPhoto». По его словам, впервые он побывал на судне в январе 2014 г. «Парусник стоял в самом центре, на Пасео Пуэрто, рядом с казино и отелем "Мелиа". Входной билет стоил 5 евро. Для групп от 20 человек предлагались 45-минутные экскурсии с гидом, а затем еще полчаса на дегустацию вин в одном из баров».
Также он кратко описал музей и другие привлекательные для туристов заведения на судне. «Часть внутренних помещений повторяют интерьеры и оборудование реального корабля, восковые фигуры представляют членов его экипажа. Здесь можно увидеть батарейную палубу с канонирами, камбуз, офицерские и капитанскую каюты, кают-компанию. На борту есть ресторан и несколько баров, зал для дискотек, выставочный зал. Их интерьеры оформлены в стиле 18 века».
Увы, и в Аликанте возникли проблемы с эксплуатацией и содержанием корабля. Прибыв в этот город через 4 года, Лансберг обнаружил изменения не в лучшую сторону:
«Этой зимой (январь 2018) я корабль на старом месте не застал, но гуляя по молу, обнаружил его у одного из пирсов в промышленной части порта. Оказывается, в мае 2017 г. его убрали из центра после многочисленных жалоб владельцев "Мелии" - шум от дискотеки мешал постояльцам.
Кроме того, начались проблемы с корпусом, и надзорные органы порта запретили его (корабля «Сантисима Тринидад – 2» - S.N.) использование в публичных целях. Несмотря на жалобы постояльцев отелей, порт согласился продлить аренду стоянки, но при условии ремонта судна в сухом доке. Как сложится дальнейшая судьба этого безусловно интересного объекта - пока неизвестно. Думаю, шансы у него есть - сейчас испанское побережье просто ломится от туристов».
Его бы устами да мёд пить... Сообщение от 6 октября 2021 г., во всяком случае, не обнадёживает: «Сейчас ресторан закрыт для посетителей и находится в плохом состоянии» (liveJournal).
Остаётся надеяться на то, что испанцев, которым дорога память о морских реликвиях своей страны, пока ещё достаточно много. А если к их голосам присоединят свои любители псевдоисторических представлений и «селфи на фоне морской волны» - глядишь, и удастся, несмотря на Евросоюз и "цифровую революцию", отстоять право памятника (пусть своеобразного) историческому кораблю на существование в будущем...
______________________________________________________________________________________
[1] Пёстрый точи́льщик (лат. Xestobium rufovillosum) — вид жука-древоточца из семейства Точильщики, который иногда поражает несущие конструкции старых зданий.
[2] Фонд Гослинга – это частный благоворительный фонд, учреждённый в 1985 г. ныне покойным сэром Дональдом Гослингом. Выплачивает дотации организациям, которые поддерживают лиц, имеющих отношение к Королевскому флоту и Королевской морской пехоте – как служащих в настоящее время, так и резервистов. «Наша цель – помочь улучшить качество их жизни», - утверждает реклама на сайте Фонда, в котором председательствует сейчас сын Д. Гослинга Адам.