— Яночка, познакомься, это Игорь Викторович!
Яна замерла в дверях. В их с Димой квартире на диване восседала свекровь Анна Олеговна, а рядом с ней стоял незнакомый мужчина в сером костюме с кожаной папкой под мышкой. Дима сидел в кресле и выглядел так, будто мечтал провалиться сквозь пол.
— Добрый вечер, — осторожно произнесла Яна, снимая куртку. — А что происходит?
— Игорь Викторович — риелтор! — свекровь сияла, словно преподносила невестке царский подарок. — Я тут подумала, пока вы на работе, и решила — надо вам квартиру побольше! Эта же совсем крохотная, двушка всего. Вот и нашла специалиста, который поможет все организовать!
Яна медленно прошла в комнату и опустилась на край дивана. Голова шла кругом. Риелтор? Продажа квартиры? Они с Димой даже не обсуждали такое.
— Анна Олеговна, простите, но я не понимаю, — она постаралась говорить максимально вежливо. — Мы с Димой ничего не собираемся продавать.
— Как не собираетесь? — свекровь округлила глаза. — Но ведь вам тесно! Я же вижу, когда прихожу — вещи некуда складывать, шкафы все забиты. А если дети появятся, куда вы их денете?
— Мам, мы не говорили об этом, — наконец подал голос Дима.
— Димочка, я же для вас стараюсь! — Анна Олеговна повернулась к сыну. — Нашла хорошего специалиста, договорилась о встрече. Игорь Викторович уже варианты подобрал — трешки в новых домах, с ремонтом. Правда, доплатить придется, но это же инвестиция в будущее!
Яна посмотрела на мужа. Дима сидел, опустив голову, и молчал. Риелтор деликатно откашлялся.
— Может, я зайду в другой раз? — предложил он.
— Нет-нет, давайте сейчас все обсудим! — не сдавалась Анна Олеговна. — Яна, ты посмотри, какие варианты Игорь Викторович нашел!
Она полезла в свою огромную сумку и вытащила распечатки объявлений. Яна смотрела на эти листы и чувствовала, как внутри закипает возмущение. Как можно было прийти в чужую квартиру и начать распоряжаться чужой жизнью?
— Анна Олеговна, — она взяла себя в руки. — Я благодарю вас за заботу. Но мы с Димой сами решим, когда и куда переезжать. Правда, Дим?
Дима кивнул, но все еще не поднимал глаз.
— Вот как, — свекровь поджала губы. — То есть я тут время трачу, человека привожу, а вы... Квартиру без меня продавать не будете.
— Мама, давай не будем, — начал Дима, но тут же осекся, встретив взгляд Яны.
— Игорь Викторович, простите за беспокойство, — твердо сказала Яна. — Но в ваших услугах мы не нуждаемся.
Риелтор быстро собрал бумаги и направился к выходу. Анна Олеговна вскочила с дивана.
— Хорошо, я поняла! Неблагодарные! — она схватила сумку. — Евгений, пошли!
Только сейчас Яна заметила, что в прихожей на табуретке тихо сидел свекор. Евгений Петрович поспешно поднялся и виноватым взглядом посмотрел на Яну.
— Извините, — пробормотал он и поплелся за женой.
Дверь захлопнулась. Повисла тишина.
— Дим, — Яна повернулась к мужу. — Объясни мне, пожалуйста, что это было?
— Мама сегодня позвонила, сказала, что зайдет, — Дима наконец поднял голову. — Я не думал, что она с риелтором придет.
— И ты не мог ей сказать сразу, что мы ничего продавать не будем?
— Ян, ну она же хотела помочь...
— Помочь? — Яна встала. — Дима, она привела чужого человека в наш дом, не спросив! Она начала распоряжаться нашей квартирой, нашей жизнью!
— Ну она не со зла, — Дима тоже поднялся и попытался обнять жену, но та отстранилась. — Просто увлеклась. Ты же ее не понимаешь, она всегда во все вмешивается.
— Вот именно! И ты позволяешь ей это делать!
Дима вздохнул и отошел к окну. За стеклом падал первый снег — до Нового года оставалась неделя с небольшим. Яна смотрела на спину мужа и пыталась успокоиться. Ссориться из-за свекрови было последнее, чего ей хотелось.
— Ладно, — она подошла к Диме. — Давай забудем. Главное, чтобы больше такого не повторялось.
Дима кивнул, но Яна видела — он не понял. Для него это была просто очередная мамина выходка, раздражающая, но безобидная. А для Яны это было вторжением. И что-то подсказывало ей — это только начало.
***
На следующий день Яна весь день провела на работе, разруливая предновогодний аврал. Компания, в которой она работала менеджером, торговала стройматериалами, и декабрь традиционно был горячей порой — все спешили закрыть заказы до праздников.
Домой она вернулась около семи вечера, уставшая и голодная. Дима еще не пришел — на мебельной фабрике тоже был завал перед новогодними каникулами.
Яна только успела переодеться, как раздался звонок в дверь. На пороге стояла Анна Олеговна. Одна, без Евгения. В руках у нее был пакет с судками.
— Принесла вам поесть, — свекровь прошла в квартиру, не дожидаясь приглашения. — Думаю, с работы пришли голодные.
— Спасибо, Анна Олеговна, — Яна закрыла дверь.
Свекровь прошла на кухню и начала выставлять на стол судки с едой. Яна стояла в дверном проеме и наблюдала. Обычно визиты Анны Олеговны с едой означали, что она хочет о чем-то поговорить.
— Димы еще нет? — свекровь оглянулась.
— На работе задержался.
— Понятно. Ну ничего, мы с тобой и сами поговорим.
Вот оно. Яна мысленно приготовилась.
— Я вчера погорячилась, — начала Анна Олеговна, доставая из пакета последний судок. — Не надо было без вас риелтора приглашать. Но, Яночка, пойми меня правильно — я действительно хотела помочь.
— Я понимаю, — осторожно ответила Яна. — Но такие вещи обсуждаются с нами.
— Да-да, конечно. — Свекровь села за стол. — Садись, поешь.
Яна села напротив. Молчание затягивалось.
— Слушай, я тут подумала, — наконец продолжила Анна Олеговна. — Раз вы переезжать не хотите, может, мы тогда переедем?
— Кто переедет? — не поняла Яна.
— Мы с Евгением. К вам.
Яна замерла с ложкой супа на полпути ко рту.
— Как это — к нам?
— Ну вот так. — Свекровь говорила обыденным тоном, словно предлагала сходить вместе в магазин. — У нас квартира двушка, у вас тоже. Продадим нашу, вложимся в ремонт здесь, сделаем перепланировку. Или вообще можем вместе копить на что-то побольше. А пока поживем так — комната вам, комната нам.
Яна опустила ложку. Это был кошмар. Жить под одной крышей со свекровью — да еще с такой, как Анна Олеговна?
— Анна Олеговна, вы шутите?
— Почему шутите? Вполне разумное решение. Евгению скоро на пенсию, зачем нам большая квартира? А вы молодые, вам детей растить. Я помогать буду.
— Но мы не обсуждали это, — Яна чувствовала, как голос начинает дрожать. — Вообще не обсуждали!
— Так обсудим! Димку спросим, он не будет против. Он же сын послушный, всегда меня понимает.
Вот оно. "Послушный сын". Анна Олеговна была уверена, что Дима согласится на все, что она скажет.
— Нет, — твердо произнесла Яна. — Извините, но это невозможно.
Лицо свекрови вытянулось.
— То есть как это невозможно?
— Вот так. Это наша с Димой квартира, наша жизнь. Мы не готовы жить вместе с родителями.
— Ага, понятно, — Анна Олеговна встала из-за стола. — То есть я для вас чужая, да? Не родная?
— Анна Олеговна, дело не в этом...
— Еще как в этом! — свекровь схватила пакет. — Я всю жизнь Диму растила, он мне столько сил стоил! А теперь женился — и мать не нужна стала!
— Никто так не говорит!
— Да что тут говорить! Я вижу все сама. — Анна Олеговна направилась к выходу, но на пороге обернулась. — Знаешь что, Яна? Раз так, я свою квартиру все равно продам. И где мне потом жить — подумайте. Может, тогда и захотите, чтоб я с вами пожила.
Она хлопнула дверью. Яна осталась сидеть на кухне и смотреть на нетронутый суп в тарелке.
***
Дима пришел через полчаса. Яна все еще сидела на кухне, судорожно прокручивая в голове разговор со свекровью.
— Ян, что случилось? — муж сразу заметил ее состояние. — Ты такая бледная.
Яна пересказала ему визит матери. С каждым словом лицо Димы мрачнело.
— Она не станет продавать квартиру, — наконец сказал он. — Это просто слова.
— Дима, твоя мать только что заявила, что останется без жилья, если мы ее не пустим к себе! Это шантаж!
— Ян, успокойся. — Дима сел рядом и взял жену за руку. — Мама такая, она всегда так. Поговорит, поговорит, а потом успокоится. Пройдет пара дней — и она забудет об этом.
— Не забудет, — Яна высвободила руку. — Я видела ее глаза. Она серьезно.
— Тогда я позвоню ей и скажу...
— Что скажешь? — перебила его Яна. — Что мы против? Ты ей вчера тоже вроде как сказал, когда риелтора выставили. И что? Сегодня она пришла с новым планом!
Дима промолчал. Яна встала и прошлась по кухне.
— Дим, нам надо поговорить с ней по-настоящему. Жестко, четко. Объяснить, что есть границы, которые нельзя переходить.
— А если она обидится?
— Пусть обижается! Дима, твоя мать зашла слишком далеко! Сначала риелтор, теперь переезд. Что дальше? Она начнет выбирать нам мебель? Одежду? Имена для детей?
— Ян, не преувеличивай...
— Я не преувеличиваю! — Яна почувствовала, что сейчас сорвется. — Послушай, я устала. Мне нужно подумать. Давай поговорим завтра, ладно?
Дима кивнул и вышел из кухни. Яна услышала, как он достал телефон и начал кому-то звонить. Наверное, матери.
Она подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу. За окном валил снег, город готовился к Новому году, а у нее внутри все горело от бессилия. Почему Дима не может просто сказать матери "нет"? Почему он всегда пытается всех примирить, сгладить углы?
В комнате раздался приглушенный голос Димы:
— Мам, ну зачем ты так? Яна расстроилась... Нет, мы не против тебя, просто... Мам, послушай... Хорошо, давай завтра встретимся... Да, я приеду...
Яна закрыла глаза. Завтра будет новый раунд. И она должна быть готова.
***
Утром Дима ушел на работу раньше обычного, бросив на прощание, что вечером заедет к родителям. Яна осталась одна и поняла — так дальше продолжаться не может. Нужен кто-то, кто сможет поставить Анну Олеговну на место. И она знала, кто это.
Лидия, старшая сестра Димы, жила в соседнем районе. Они виделись нечасто — пару раз в год на праздниках. Но Яна помнила, как на прошлом дне рождения Димы Анна Олеговна пыталась учить Лидию, как правильно воспитывать ее дочку, и получила такой отпор, что замолчала на весь вечер.
— Алло, Лида? Это Яна, — она набрала номер, стоя у окна.
— Привет, Ян! Что-то случилось?
— Можно мне к тебе заехать? Мне нужен совет.
Через час Яна сидела в просторной кухне Лидии и рассказывала про риелтора, про угрозу переезда и про то, как Дима боится противостоять матери. Лидия слушала, периодически качая головой.
— Опять мама за свое взялась, — наконец сказала она. — Яна, я тебе сочувствую. Когда я выходила замуж, она тоже пыталась все контролировать. Выбирала нам обои, говорила, какую мебель покупать, даже имя для Кати придумала заранее — Маргарита, типа красивое.
— И что ты сделала?
— Поставила на место. Один раз, жестко, при всех. Сказала, что если она еще раз полезет в нашу жизнь без спроса, я вообще общаться перестану. Мама тогда неделю не разговаривала со мной, но зато поняла — со мной такой номер не пройдет.
— А с Димой проходит, — горько заметила Яна.
— Дима всегда был мягким. — Лидия налила им обеим горячего травяного настоя. — Мама это чувствует. Но тут проблема не только в ней, Ян. Дима должен сам научиться говорить "нет". А пока он этого не сделает, мама будет продолжать.
— Что мне делать?
— Нужен семейный разговор. Все вместе — я, ты, Дима, родители. Без свидетелей, без посторонних. Пусть каждый скажет, что думает. И главное — пусть мама услышит это не только от тебя, но и от Димы. И от меня тоже.
— Ты поможешь?
— Конечно. Приезжайте все ко мне послезавтра вечером. Я позвоню родителям сама, скажу, что хочу обсудить новогодние планы. Мама не откажется.
Яна выдохнула с облегчением. Впервые за два дня она почувствовала, что не одна.
***
Вечером того же дня в квартиру ворвался взволнованный Дима. Яна как раз готовила ужин.
— Ян, у мамы уже смотрели квартиру! — он сбросил куртку прямо на пол в прихожей.
— Что?
— Мама позвонила. Говорит, риелтор привел каких-то людей, они все посмотрели, очень заинтересовались. Хотят до Нового года оформить сделку!
Яна вытерла руки о полотенце и прошла в комнату. Дима ходил из угла в угол, явно не находя себе места.
— Дим, остановись. Это блеф.
— Какой блеф? Мама не врет!
— Дима, никто не будет оформлять сделку с квартирой за неделю до Нового года. Все документы, проверки, банки — это минимум месяц. Твоя мама просто давит на нас.
— Но если она правда продаст квартиру...
— То будет жить у вас с отцом, пока не найдет новое жилье. Или снимет что-нибудь. Дим, очнись! Она манипулирует тобой!
Дима остановился и посмотрел на жену. В его глазах читалась растерянность.
— Что же делать?
— Послезавтра едем к Лидии. Она позвонит твоим родителям, пригласит на разговор. Все соберемся и раз и навсегда все выясним.
— А если мама откажется приходить?
— Не откажется. Лида сказала, что скажет про новогодние планы. Знаешь же свою маму — она никогда не упустит возможность во все влезть.
Дима сел на диван и уронил голову в ладони.
— Я не хочу ссориться с ней.
Яна села рядом и положила руку ему на плечо.
— Дим, мы не будем ссориться. Мы будем разговаривать. Но честно, без недомолвок. Иначе это не закончится никогда.
***
Двадцать шестого декабря вечером все собрались у Лидии. Кроме хозяйки, Димы и Яны, приехали Анна Олеговна с Евгением. Муж Лидии забрал дочку к своим родителям, чтобы не мешала взрослым разговорам.
Анна Олеговна вошла с независимым видом, но Яна заметила, что свекровь нервничает — теребит ручку сумки, часто облизывает губы.
— Ну что, Лидия, ты хотела про Новый год поговорить? — начала она, едва присев за стол.
— Мам, не про Новый год, — Лидия сразу перешла к делу. — Сядьте поудобнее. Нам нужно серьезно поговорить.
— О чем это? — Анна Олеговна насторожилась.
— О том, что ты лезешь в жизнь Димы, — спокойно ответила Лидия.
Повисла тишина. Евгений Петрович сидел, уставившись в стол. Дима нервно сжимал кулаки. Яна держалась рядом с мужем, готовая поддержать.
— Я не лезу, — наконец произнесла свекровь. — Я помогаю!
— Мам, тебя кто-то просил приводить риелтора в их квартиру?
— Я думала, им будет полезно...
— Тебя кто-то просил? — жестко повторила Лидия.
— Нет, но...
— Тебя кто-то просил продавать свою квартиру и переезжать к ним?
Анна Олеговна сжала губы и отвернулась.
— Мам, я прошла через это же самое, — продолжила Лидия уже мягче. — Когда я вышла замуж, ты пыталась контролировать каждый наш шаг. Я поставила тебя на место, и ты переключилась на Диму. Но он взрослый человек, у него своя семья.
— Это я не семья, по-твоему? — голос Анны Олеговны задрожал.
— Ты наша мама. Но у Димы теперь своя семья — с Яной. И решения об их жизни принимают они, а не ты.
— Дима, — свекровь повернулась к сыну. — Ты тоже так думаешь? Что я чужая?
Дима поднял голову. Яна видела, как он борется с собой — привычка не расстраивать мать против понимания, что нужно наконец высказаться.
— Мам, я тебя люблю, — начал он медленно. — Но Яна права. Ты не имеешь права приходить к нам и решать, что нам продавать или покупать. Это наша квартира, наша жизнь.
— Так я же для вас! — Анна Олеговна вскочила. — Я хотела, чтобы вам было лучше!
— Тогда спроси нас, чего мы хотим! — впервые за весь разговор повысил голос Дима. — Не решай за нас! Не приноси риелторов! Не говори, что переедешь к нам! Просто спроси — нужна ли нам твоя помощь!
Свекровь опустилась обратно на стул. По ее щекам текли слезы.
— Я просто... я боялась, — тихо проговорила она. — Боялась, что стану вам не нужна.
Евгений Петрович, молчавший все это время, вдруг положил руку на плечо жены.
— Аня, хватит, — сказал он неожиданно твердо. — Скажи правду.
Все посмотрели на него. Евгений обычно отмалчивался, предпочитая не вмешиваться в семейные дела.
— Какую правду? — не поняла Анна Олеговна.
— Про Таню. Про сестру твою.
Свекровь вздрогнула и отвернулась. Лидия наклонилась вперед.
— Пап, о чем ты?
Евгений тяжело вздохнул.
— Твоя мама месяц назад встретилась с сестрой. Первый раз за десять лет. Татьяна хвасталась, что дочка купила ей новую квартиру, трешку в центре. С ремонтом, с мебелью — все готовое. И Аня после этой встречи места себе не находила.
— Мам, — Лидия посмотрела на мать. — Это правда?
Анна Олеговна молчала, но по ее лицу было видно — правда.
— Ты затеяла весь этот переезд из-за зависти к тетке Тане? — не поверила Лидия.
— Не из-за зависти! — вспыхнула свекровь. — Просто... она там рассказывает всем, какая у нее дочка заботливая. А про меня что скажут? Что мои дети меня не ценят?
— Мам, — Дима встал и подошел к матери. — Мы тебя ценим. Но это не значит, что мы должны делать то, что ты хочешь. Тетя Таня получила квартиру от дочки — хорошо. Но ее дочка сама этого захотела, это было ее решение. А ты пытаешься навязать нам свое.
Яна смотрела на мужа и впервые за эти дни почувствовала гордость. Он наконец сказал то, что нужно было сказать.
***
Разговор продолжался еще больше часа. Лидия объясняла матери, что забота — это когда помогают по просьбе, а не лезут без спроса. Дима говорил, что готов помогать родителям, если им понадобится, но в рамках разумного. Яна добавила, что они всегда рады видеть Анну Олеговну и Евгения в гостях, но на своей территории они хотят жить сами.
Анна Олеговна долго сопротивлялась, обижалась, плакала. Но постепенно, под напором троих детей и даже мужа, начала слушать.
— Я правда не хотела вас обидеть, — наконец сказала она. — Просто не понимала, что делаю не так.
— Теперь понимаешь? — спросила Лидия.
— Понимаю. — Свекровь вытерла глаза платком. — Но мне тяжело. Я всю жизнь за вами ухаживала, решала ваши проблемы. А теперь вы выросли, и я не знаю, что с собой делать.
— Живи для себя, мам, — мягко сказала Лидия. — Найди хобби, встречайся с подругами, путешествуй с папой. Дима и я всегда будем рядом, если ты нас позовешь. Но дай нам жить своей жизнью.
Евгений кивнул.
— Аня, они правы. Нам пора научиться отпускать.
Анна Олеговна посмотрела на мужа, потом на детей. В ее глазах все еще читалась обида, но появилось и что-то другое — понимание, усталость, готовность принять.
— Хорошо, — тихо проговорила она. — Я постараюсь. Но обещайте, что не забудете про меня.
— Мам, как можно тебя забыть? — Дима присел рядом с матерью. — Ты же наша мама. Просто давай строить отношения по-другому. Ты спрашиваешь, нужна ли помощь, мы отвечаем честно. Договорились?
Анна Олеговна кивнула.
Яна сидела и наблюдала за этой сценой, чувствуя, как с души спадает тяжесть. Может, не все решилось за один разговор, но начало было положено.
***
Тридцатого декабря Анна Олеговна позвонила в дверь квартиры Димы и Яны. Она пришла одна, без Евгения, и в руках у нее не было привычных пакетов с едой.
— Можно войти? — спросила она с порога.
— Конечно, Анна Олеговна, — Яна отступила в сторону.
Свекровь прошла в комнату и села на край дивана. Выглядела она неуверенно, совсем не так, как обычно.
— Я хотела извиниться, — начала она, не поднимая глаз. — За все это. За риелтора, за то, что грозилась переехать. Я правда думала, что помогаю, но теперь понимаю — я просто вмешивалась не в свое дело.
Яна села напротив. Дима устроился рядом с женой.
— Мне страшно было, — продолжила Анна Олеговна. — Страшно, что вы забудете обо мне, что я стану не нужна. А когда Таня начала хвастаться своей квартирой... я почувствовала себя никчемной. Плохой матерью.
— Анна Олеговна, вы не плохая мать, — Яна наклонилась вперед. — Вы вырастили двоих замечательных детей. Но теперь они взрослые. И вам нужно им доверять.
— Я понимаю. Поэтому и пришла. — Свекровь наконец подняла голову. — Хочу сказать — я больше не буду лезть в ваши дела без спроса. Обещаю. Но если вам понадобится помощь, любая — я всегда рядом.
Дима встал и обнял мать.
— Спасибо, мам. И мы всегда рядом. Если тебе или папе что-то понадобится — мы поможем. Но теперь давай по-честному, без манипуляций.
Анна Олеговна кивнула, уткнувшись сыну в плечо. Яна смотрела на них и думала — путь будет долгим. Свекровь не изменится за один день, она еще не раз попытается что-то посоветовать, куда-то влезть. Но теперь есть договоренность, есть границы. И главное — есть понимание.
***
Тридцать первого декабря вся семья собралась у Лидии встречать Новый год. Кроме Димы, Яны, Анны Олеговны и Евгения, там были Лидия с мужем и их дочка Катя.
Катя, восьмилетняя шустрая девочка, носилась по квартире, показывая деду Евгению свои рисунки. Анна Олеговна сидела на кухне и помогала Лидии резать салат. Яна заметила, как свекровь открыла рот, чтобы что-то сказать дочери про то, как правильно нарезать овощи, но тут же закрыла и промолчала. Лидия перехватила взгляд Яны и незаметно подмигнула.
— Мам, может, ты лучше картошку поставишь? — попросила Лидия.
— Конечно, доченька.
Дима с мужем Лидии накрывали на стол в гостиной. Евгений помогал Кате вешать гирлянду. Обычная предпраздничная суета.
За несколько минут до полуночи все собрались вокруг стола. Телевизор показывал новогоднюю программу, но никто особо не смотрел. Евгений разливал детям сок, взрослым — шипучее.
— Ну что, давайте по кругу, — предложил муж Лидии. — За что выпьем?
Лидия начала:
— За то, чтобы в следующем году мы все были здоровы и счастливы.
Катя подхватила:
— И чтобы Дед Мороз принес всем подарки!
Дима посмотрел на Яну, потом на мать:
— За то, чтобы мы научились слышать друг друга.
Яна добавила:
— И понимать.
Анна Олеговна помолчала, потом подняла бокал:
— За то, чтобы я стала лучшей мамой и бабушкой. И чтобы вы простили меня за все.
— Мам, — Лидия положила руку на плечо матери. — Все уже простили.
Евгений встал и поднял свой бокал выше всех:
— За то, чтобы каждый из нас жил в своей квартире, — он улыбнулся, — но с одной семьей в сердце.
Все рассмеялись. Даже Анна Олеговна не смогла сдержать улыбку.
Куранты начали бить. Все чокнулись и выпили. Катя завизжала от восторга и побежала к елке смотреть подарки. Взрослые обнимались, поздравляли друг друга.
Яна стояла рядом с Димой, и он крепко держал ее за руку. Она посмотрела на него и поняла — самое главное испытание они прошли вместе. Дима наконец научился говорить матери "нет", а она научилась не бояться конфликтов, если они нужны для защиты своей семьи.
Анна Олеговна подошла к ним с бокалом в руке.
— С Новым годом, дети, — сказала она тепло, но без привычной навязчивости. — И спасибо вам. За то, что не отвернулись от меня.
— Мы никогда не отвернемся, мам, — ответил Дима. — Просто теперь будем жить по-новому.
Свекровь кивнула и отошла к Евгению. Яна облегченно выдохнула. Впереди их ждали новые встречи, новые праздники, и наверняка Анна Олеговна еще не раз попытается что-то посоветовать или во что-то влезть. Но теперь Яна знала — у них с Димой есть сила противостоять этому. Вместе. И границы, которые они выстроили, будут защищать их семью от любых вторжений.
Новый год начинался с надежды. И это было хорошо.
Прошло три месяца. Весна вступала в свои права, и отношения с Анной Олеговной действительно наладились. Свекровь звонила перед визитами, спрашивала, удобно ли. Приносила еду только по просьбе. Даже научилась держать при себе большую часть советов.
В середине марта Яна вернулась с работы и застала Диму сидящим на диване с телефоном в руках. Лицо у него было растерянное.
— Что случилось? — спросила она, снимая куртку.
— Мама звонила. Бабушка Зина умерла.
Яна села рядом. Бабушка Зина — мать Анны Олеговны — жила в другом городе. Они виделись редко, последний раз на юбилее два года назад. Старушке было девяносто три, последние годы она почти не вставала.
— Соболезную, — Яна взяла мужа за руку. — Когда похороны?
— Послезавтра. Мама с папой уже выехали. Просит нас тоже приехать.
— Конечно, поедем.
Дима помолчал, потом добавил:
— Мама сказала, после похорон будут вещи разбирать. И документы. Бабушка оставила завещание.
— Ну это нормально, — Яна пожала плечами. — У неё же квартира была, дача. Надо всё оформить.
— Да, — Дима кивнул, но что-то в его голосе заставило Яну насторожиться.
— Дим, что ещё?
— Мама сказала... сказала, что в завещании есть сюрприз. Но какой — не уточнила. Голос у неё был странный.
Яна нахмурилась. После всех манипуляций Анны Олеговны слово "сюрприз" не вызывало приятных ассоциаций.
Через два дня они стояли на кладбище маленького провинциального городка. Народу было немного — старые соседи, пара дальних родственников. Анна Олеговна плакала, прижимая к лицу платок. Евгений поддерживал её под локоть.
После похорон все поехали в квартиру бабушки Зины. Двухкомнатная хрущёвка, пахнущая старостью и лекарствами. Яна помогала накрывать поминальный стол, слушая разговоры родственников.
— А ключи от коробки где? — спросила Анна Олеговна, роясь в комоде.
— Какой коробки? — откликнулся Евгений.
— Из-под обуви. Мама всегда там документы хранила. Страховки, договоры...
Наконец коробку нашли на антресолях. Анна Олеговна вытащила пачку бумаг, начала перебирать. Вдруг её лицо побелело.
— Это... это невозможно...
— Что там? — Дима подошёл к матери.
Анна Олеговна молча протянула ему документ. Дима прочитал, и его брови поползли вверх.
— Яна, иди сюда.
Яна подошла, заглянула в бумагу через плечо мужа. Это был договор дарения. Квартира бабушки Зины была оформлена на какого-то Романа Викторовича Сергеева. Дата — три года назад.
— Кто такой Роман Сергеев? — спросила Яна.
— Понятия не имею! — голос Анны Олеговны дрожал. — Мама никогда не говорила ни о каком Романе!
— Может, ошибка? — предположил Евгений.
— Какая ошибка? Вот же — подпись мамы, печать нотариуса!
В комнате повисла тишина. Потом раздался звонок в дверь. Анна Олеговна пошла открывать.
На пороге стоял мужчина лет тридцати пяти. Высокий, темноволосый, в строгом костюме.
— Добрый день. Я Роман Сергеев. Мне сказали, что здесь проходят поминки Зинаиды Павловны.
Анна Олеговна отшатнулась, словно увидела привидение.
— Вы... вы тот самый? Кому бабушка квартиру оформила?
— Да, — спокойно ответил мужчина. — Можно войти? Я хотел бы проститься.
— Проститься?! — Анна Олеговна повысила голос. — Да кто вы вообще такой? Почему моя мать отдала вам квартиру?
Роман посмотрел на неё долгим взглядом.
— Я её внук. И ваш племянник, Анна Олеговна.
В коридоре воцарилась мёртвая тишина.
Какую тайну скрывала семья все эти годы? Откуда взялся неизвестный наследник? И как это изменит жизнь всех членов семьи? Читать 2 часть >>>