10 самых кассовых зарубежных (американских и европейских) фильмов в советском кинопрокате (без учета индийских, мексиканских, пакистанских, японских фильмов). На канале "История кино" отдельно размещены списки индийских, японских, пакистанских, мексиканских фильмов, включающих, разумеется, самый кассовый зарубежный фильм в советском кинопрокате - "Есения" (Мексика).
№ 1.
Великолепная семёрка / The Magnificent Seven. США, 1960. Режиссёр Джон Стёрджес. Сценаристы: Уильям Робертс, Уолтер Бернстайн, Уолтер Ньюман. Актеры: Юл Бриннер, Стив Маккуин, Чарльз Бронсон, Хорст Бухгольц, Джеймс Кобурн, Брэд Декстер, Роберт Вон, Роcенда Монтерос и др. Прокат в СССР – с 18 июня 1962: 67,0 млн. зрителей за первый год за первый год демонстрации. Прокат в Британии: 7,7 млн. зрителей.
В вестерне Дж. Стёрджеса (1910-1992)«Великолепная семерка» (это ремейк знаменитого фильма Акиры Куросавы «Семь самураев» (1954) отважные ковбои защищают от бандитов мексиканских крестьян. У каждого ковбоя есть свой коронный финт, связанный со стрельбой или ловким ударом в челюсть...
Пользуясь успехом у зрителей всей планеты, «Великолепная семерка» в свою очередь вызвала множество продолжений и подражаний...
Но вовсе не из-за того, что это был ремейк знаменитого фильма А. Куросавы. Успех «Великолепной семерки» в первую очередь опиралась на популярность Юла Бриннера (1915-1985) и Стива Мак-Куина (1930-1980). Знаменитый в конце 1960-х и в 1970-х – 1980-х Чарлз Бронсон тогда, в начале 1960-х, еще находился в тени...
«Великолепная семерка» была восторженно встречена в СССР миллионами подростков (и не только), готовых снова и снова пересматривать увлекательные приключения… В течение многих лет (практически вплоть до появления в советском кинопрокате 1970-х мексиканской мелодрамы «Есения», собравшей рекордные 91,4 млн. зрителей) этот вестерн был самой кассовой зарубежной лентой на советских экранах.
В 1990 году киновед Владимир Дмитриев (1940-2013) вспоминал о своих первых впечатлениях от просмотра «Великолепной семерки» так:
«Шел 1962 год, в «Космосе» третий день демонстрировалась «Великолепная семерка».
Я хотел посмотреть ее потому, что учился во ВГИКе на киноведческом факультете; вестерны нам показывали редко и, как правило, отзывались о них неодобрительно. А мне они нравились.
Я хотел посмотреть ее потому, что в основе картины лежал сюжет «Семи самураев» Акиры Куросавы, а я и японского фильма тогда не видел, и о великом режиссере имел весьма смутное представление. Я хотел посмотреть картину и потому, что по части послевоенных американских картин всю нашу страну держали на голодном пайке, и студенты ВГИКа в этом плане мало отличались от остального населения социалистического отечества.
Я не слишком надеялся на режиссера Джона Стёрджеса, поскольку незадолго до того видел его экранизацию хемингуэевской повести «Старик и море», и она показалась мне неудачной.
Я знал понаслышке имена актеров Стива Мак-Куина. Чарлза Бронсона и Хорста Бухгольца. но особого интереса они у меня не вызывали.
Честно говоря, больше всего мне хотелось поглядеть на Юла Бриннера, чьи фотографии я не раз рассматривал в зарубежных журналах и чья наголо обритая голова придавала мне, начинающему лысеть молодому человеку, чувство некоторой уверенности.
Так или иначе, я хоть как-то был подготовлен к просмотру «Великолепной семерки». Окружавшие меня в зале зрители, полагаю, не знали о ней ничего.
А через пару недель ко мне подошел на улице незнакомый человек и, не вынимая рук из карманов, с надрывом произнес: «Друзей нет. Врагов нет». «Врагов нет?» — переспросил я его. «Живых врагов нет», — ответил мой случайный собеседник и, не удостоив меня больше ни одним словом, пошел дальше чуть раскачивающейся походкой, вжимая голову в плечи, будто в ожидании выстрела в спину. Я узнал его: это был Крис, герой Юла Бриннера. Мы обменялись репликами из «Великолепной семерки».
Смею предположить, что в начале шестидесятых у нас не было более знаменитого иностранного фильма. Грохот, с каким он катился по экранам Москвы. Ленинграда. Киева, очень скоро дошел до ушей любителей кино самых отдаленных окраин. Копий не хватало, их горячими отрывали от проявочных машин кинокопировальных фабрик и бросали зрителям, изнывающим от томительного ожидания.
В моду вошли рассказчики, которые, собирая вокруг себя детей в возрасте до шестнадцати лет, по кадрам вспоминали картину, вставляя для крепости в авторский текст слова из нашего повседневного обихода, что делало персонажей американской ленты совсем родными, русскими, пусть и наделенными причудливыми именами, похожими на клички.
Особенно в цене были те, кто мог не только рассказать, но и показать фильм, сыграв все роли сразу — и за Бриннера, и за Бронсона, и за Мак-Куина. Нет, лучше, чем Бриннер, Бронсон и Мак-Куин, во всяком случае, колоритнее.
Критики морщились и обижались за Куросаву, хотя сам Куросава, насколько мне известно, не обиделся. Коммерческому барахлу, чем картина была в глазах многих интеллектуалов, противопоставлялись фильмы глубокие, но скучные.
А когда замечательный критик Юрий Миронович Ханютин осмелился заметить, что лично ему «Великолепная семерка» нравится гораздо больше, чем «Семь самураев», это сочли шуткой, недостойным ерничеством, издевательской насмешкой над святыней мирового киноискусства. Опротестованный и подвергнутый остракизму, Юрий Миронович, как мне помнится, мнения своего не изменил, но и яростно отстаивать его не счел необходимым.
Более всего успех ленты удивил некоторых американских критиков. В их представлении «Семерка» была картиной удачной, даже очень удачной, однако лишь «одной из» в пестрой череде вестернов конца пятидесятых — начала шестидесятых годов и при этом далеко не самой талантливой: достаточно условной, слишком подражательной, к тому же еще и декларативной. И вызывать она должна была не радостные аплодисменты, а, скорее, чувство тоски, грусти на грани отчаяния, боли за вечные странствия и жизнь муторную, прожитую в надоевшем револьверном шуме.
… Не так мы смотрели «Великолепную семерку», далеко не так, как надо бы.
Но почему не так? Год-то, напомню, какой был? Шестьдесят второй. Мы уже немало месяцев ликовали в ожидании коммунизма, обещанного нашему поколению, строили его по мере своих сил и возможностей. … Поэтому никакого значения для нас не имело то, что «Семерка» свидетельствовала о закате вестерна…
На разных языках мы говорили тогда с Америкой и американским кинематографом.
Для нас «Великолепная семерка» была фильмом торжественным, воплотившим мечту о мужском братстве, личной ответственности и том пьянящем чувстве свободы, когда, кажется, все тебе под силу, ты можешь мчаться на красавице лошади навстречу ветру и, вдыхая свежий воздух, ощущать себя хозяином земли, что у тебя под ногами, широкого неба, что над головой твоей, всей безграничной вселенной, малой частью которой ты являешься.
Разве могло чувство это понравиться нашей до предела идеологизированной системе с ее навсегда установленной иерархией ценностей и приоритетов? …
Началась изнурительная борьба с «Великолепной семеркой».
Внешняя нелепость подобной борьбы заключалась в том, что сама по себе картина не давала для этого повода.
Можно было требовать изничтожения «Тарзана», поскольку раскачивающиеся на ветках деревьев дети время от времени ломали себе руки и ноги, как будто ничто подобное не могло случиться само по себе.
Можно было настаивать на изъятии из проката «Фантомаса», поскольку этим гадким именем дети нового поколения портили стены домов и употребляли для страшных масок материнские чулки, хотя подобное хулиганство рождалось и без просмотра фильма.
Но какие серьезные претензии можно было предъявить «Семерке»?
Ее герои не сражались с благородными индейцами, защищали не феодалов-помещиков, а нищих крестьян, и именно крестьяне оказывались главными победителями в смертельной схватке с бандитами, о чем непонятливых зрителей специально проинформировали за несколько минут до окончания картины.
Иначе говоря, налицо не какая-нибудь, а классовая мораль.
Что же касается советских детей, то, во-первых, из-за возрастных ограничении мало кто смог посмотреть ленту, а если все же посмотрел и решил поиграть в «великолепную семерку», то подобная игра по сути своей почти ничем не отличалась от отечественных «казаков-разбоиников», чья идеологическая безупречность находилась, как жена Цезаря, вне подозрении.
Стыдно читать статьи о фильме профессиональных критиков, не менее стыдно изучать по газетам письма разгневанных зрителей. Настолько, что и цитат приводить не хочется. …
Четыре года писали и говорили о необходимости снятия ленты с экрана.
К чести Министерства культуры и затем Госкино СССР, они держались. Вероятно, не от особой любви к картине, а из-за естественного желания не пускать под нож курицу, несущую золотые яйца в виде больших сборов.
И все же выиграть не удалось: в октябре 1966 года за десять месяцев до окончания срока лиценза на право демонстрации фильма его убрали.
Поскольку людей наших в то время лишали радостей одной за другой, подобное решение никого не удивило. Удивляло другое: как долго лента держалась.
Думается, практического смысла здесь не было. Несколько месяцев картина вполне могла доработать, тем более что и копии ее почти не осталось…» (Дмитриев, 1990: 29-30).
Итак, 18 июня 1962 года в кинопрокат СССР был выпущен вестерн Джона Стёрджеса «Великолепная семёрка», которому суждено было стать самым кассовым западным фильмом на советских экранах: 67,0 млн. зрителей только за первый год кинопроката. Этой ленте в итоге удалось опередить все иные американские и европейские хиты, включая «Спартак» (63 млн. зрителей), «Золото Маккены» (63 млн. зрителей) и др. Лучших показателей зрительской посещаемости среди зарубежных фильмов в СССР удалось добиться только мексиканской «Есении».
«Советский экран» откликнулся на прокатный триумф «Великолепной семёрки» статьей киноведа Елены Карцевой (1928-2002), в которой эта лента получила неоднозначную оценку.
С одной стороны Е. Карцева отметила, что «фильм… отличается хорошей режиссурой, талантливой игрой актеров, великолепными съемками. Широкий экран, цвет и огромная глубина кадра воочию воссоздают картины, знакомые нам с детства по книгам. … «Великолепная семерка» во многом отличается от большинства пустых и бессодержательных «вестернов», где храбрый, белозубый ковбой непременно выходит победителем из самых трудных и рискованных положений, получая в награду звание «честного» человека и любимую девушку. В фильме почти не ощущается того налета благополучия и оптимизма, который был всегда характерен не только для «вестернов», но и для всей основной массы продукции Голливуда. Поэтому неслучайно отсутствие в картине традиционного счастливого конца. … Основной конфликт кроется здесь не в примелькавшейся примитивной схеме противопоставления «хороших» и «плохих» бандитов, а в моральном поединке крестьян с «рыцарями удачи». И то, что победителями оказываются крестьяне — очень знаменательно. До подобного критического взгляда на своих героев-бандитов не поднимался, пожалуй, ни одни из известных нам «вестернов» (Карцева, 1962).
Но с другой стороны, Е. Карцева «по-партийному» четко напомнила читателям журнала, что «элементы стандартной для «вестерна» идеологии для нас абсолютно неприемлемы. … Произведения, вольно или невольно пропагандирующие жестокость и убийства, являются чуждой для нас духовной пищей. Об этом справедливо сказал Н.С. Хрущев в своей беседе с американскими журналистами. Если же говорить о воспитательной роли данного фильма, то молодежи он может принести больше вреда, чем пользы» (Карцева, 1962).
Нынешние зрители отзываются о «Великолепной семерке» неоднозначно:
«Вчера посмотрела фильм. Сколько эмоций и удовольствия! Какой замечательный фильм. Сколько лет прошло, а мастерство живо и сегодня. От этого взгляда Юла Бриннера глаз не отвести. Какие актеры! Первое впечатления - какие они молодые и прекрасные внешне» (Людмила Ф.).
«Все вестерны, которые я смотрел после этого - или слабая тень, или вообще ни о чём. Хоть бы даже снимал и играл великий Клинт Иствуд... В советское время мы, мальчишки, не просто посмотрели не по одному разу этот фильм, а впервые были ошарашены романтикой и профессионализмом ковбоев. После этого фильма я пересмотрел почти всё, где играют Юл Бриннер, Стив Маккуин и Чарлз Бронсон! В этом фильме - сгусток гениальных актёров того времени. Лучший вестерн всех времён!» (Н. Савицкий).
«Великолепная семерка» - слабая копия японского фильма "Семь самураев"» (Димонер).
«Великолепная семерка» не великолепна, а даже весьма посредственна» (ВГИК).
Киновед Александр Федоров
№ 2.
Золото Маккенны / Mackenna's Gold. США, 1968. Режиссёр Дж. Ли-Томпсон. Сценаристы: Карл Формэн, Хек Аллен. Актеры: Грегори Пек, Омар Шариф, Телли Савалас и др. Прокат в СССР – с июля 1974: 63,0 млн. зрителей за первый год демонстрации.
Режиссер Дж. Ли Томпсон (1914-2002) всю свою долгую творческую карьеру работал в рамках разных жанрах развлекательного кинематографа: «Закон Мерфи», «Копи царя Соломона», «Зло, творимое людьми», «За десять минут до полуночи», «Кабобланко», «Переход», «Битва за планету обезьян», «Завоевание планеты обезьян», «Золото Маккены», «Глаз дьявола», «Тарас Бульба», «Мыс страха», «Пушки острова Наварон», «Тигровая бухта», «Белокурая грешница» и др.
В советский кинопрокат попали несколько его фильмов, но самым успешным из них был вестерн «Золото Маккены», собравший в 1974/1975 годах 63 миллиона зрителей.
Итак, Дж. Ли Томпсон всегда считался голливудским профи. Он всю жизнь снимал жанровые и довольно кассовые фильмы.
"Золото Маккены" - один из немногих американских вестернов, шедших на отечественных экранах в советские времена. Не удивительно, что в СССР ленту Томпсона посмотрело гораздо больше зрителей, чем в самой Америке...
Разумеется, зрителей привлекал уже сам жанр вестерна, тем паче американского (до этого похожим успехом в СССР пользовался голливудский вестерн «Великолепная семерка»).
Что касается сюжета, то он построен как бы "по мотивам" известной трилогии Серджо Леоне о "нескольких долларах" и "хорошем, плохом, злом". «Золото Маккены» вторично, но советские зрители тогда об этом не догадывались...
Впрочем, в картине было на что посмотреть. Да и актеры играли знаменитые: Грегори Пек (1916-2003) и Омар Шариф (1932-2015)...
В год выхода «Золота Маккены» на советские экраны сценарист и кинокритик Лев Рошаль (1936-2010) писал, что «Золото Маккены» сделано так, как будто с тех пор, когда этот жанр зародился, в нем ровным счетом ничего не произошло. То есть, конечно, появился цвет, широкий экран, и землетрясение в каньоне, когда огромные каменные глыбы готовы вот-вот накрыть героев, снято необычайно эффектно Но в остальном-то вестерн а его самом доморощенном понимании, где цепь приключений, обильно насыщенных ударами под дых и выстрелами, символизирует единоборство откровенного добра с откровенным злом. Первое олицетворяется популярным американским актером Грегори Пеком, второе — не менее популярным Омаром Шарифом Мне кажется, что таким олицетворением они занимаются не без видимого удовольствия, легко, свободно. Шариф, потому что ему уже не раз приводилось внешней многозначительностью прикрывать отсутствие значительности по существу. Грегори Пек, потому что и ему, бывало, приходилось это делать, а кроме того, для актера а общем-то не в таком уж молодом возрасте, наверное, приятно изображать очень тренированного парня в «техасах», в которого к тому же влюбляется прекрасная юная госпожа, а если быть совсем педантичным, то не одна, а даже две. Словом, оба актера очень старательны, но, как говорится, выше головы не прыгнешь, поскольку вестерн есть вестерн. Не прыгнешь, разумеется, а переносном смысле, так как а прямом они кто делают в соответствии с требованиями жанра, регулярно: во время драк, погонь, продвижения по пересеченной местности и особенно во время землетрясения. … Вестерн есть вестерн. Но смотреть — интересно» (Рошаль, 1974).
Однако киновед Владимир Дмитриев (1940-2013) в своей рецензии был не столь критичен: «В общей истории кино место, занимаемое этой картиной, более чем скромно. Это довольно характерный пример позднего вестерна, сюжетная сторона которого, двигающаяся от приключения к приключению, преобладает над психологической характеристикой персонажей. Фильмов, подобных «Золоту…», в США создано множество, и их успех или неуспех зависит не столько от их художественной силы или нравственной идеи, сколько от вещей побочных – умелой разработки фабульных перипетий, точного фона выбора действия, занятых в фильме актеров. И вот в этом плане «Золото Маккены» вполне оказывается на высоте. … Итак, у нас состоялась новая встреча с американским вестерном, и можно безошибочно сказать, что мнения по его поводу разойдутся. Это естественно. Хотелось бы только предостеречь от поспешного отрицания и фельетонных усмешек, сопровождавших раньше фильмы этого жанра» (Дмитриев, 1974: 5-6).
Таким образом, киновед Владимир Дмитриев в советские времена отнесся к «Золоту Маккены» серьезно и обстоятельно.
А вот лихой кинокритик Денис Горелов в XXI веке не удержался от иронии. Он сначала посетовал, что в этом вестерне не было саспенса и многое было снято не на натуре, а павильоне, а потом отметил, что «бессовестные швы рир-проекции бросались в глаза всем, кроме советского зрителя: за чистопородный «родной» вестерн, которым прокат его не баловал, за голую индианку, плывущую под водой с коварными целями, за скачку по сотрясающемуся в корчах каньону и золотую пыльцу на одежде после купания в заветном ручье он был душу готов отдать. … а лишние длинноты убрали на монтаже советские редакторы, за что им поклон земной» (Горелов, 2019: 23-24).
А вот отзывы зрителей XXI века об этом фильме, как правило, восторженные:
«Очень люблю фильм «Золото Маккены». Столько раз его смотрел. Вчера посмотрел опять. Я помню в первый раз мы пошли поздно вечером когда уже было темно с родителями на этот фильм. Мне тогда было 5 лет. Я не ерзал - мне было интересно. … Сюжет просто захватывающий. Красивая природа скалы. Съемки превосходные. А исполнение песни Валерием Ободзинским! Все это так здорово. Мне еще понравилось как девушка купалась в золотом озере, и было очень страшно когда началось землетрясение» (Валера).
«Замечательный вестерн, один из самых любимых еще с детства. Режиссеру Дж. Ли Томпсону удалось создать захватывающее дух киноповествование, напряженное, в хорошем темпе, достаточно романтическое…» (А. Гребенкин).
Киновед Александр Федоров
№ 3.
Спартак / Spartacus. США, 1960. Режиссер Стэнли Кубрик. Сценаристы: Далтон Трамбо, Колдер Уиллингем, Питер Устинов (по роману Говарда Фаста). Актеры: Кирк Дуглас, Лоуренс Оливье, Джин Симмонс, Чарлз Лаутон, Питер Устинов, Джон Гэвин, Нина Фох, Джон Айрленд, Джон Долл, Чарльз МакГроу, Тони Кёртис и др. Прокат в США и Канаде – с 7.10.1960: 41,5 млн. зрителей. Прокат в СССР – 1967. 61,2 млн. зрителей за первый год проката (первая серия – 63,1 млн. зрителей, вторая серия – 59,3 млн. зрителей). Повторный кинопрокат в СССР – 1984 (+ еще 28,2 млн. зрителей).
История восстания римских рабов под руководством легендарного Спартака в трактовке Стэнли Кубрика (1928-1999) («2001: Космическая одиссея», «Сияние», «С широко закрытыми глазами») – это вечная драма борьбы за власть и предательств. Масштабные съемки тысячной массовки, суперзвезды мирового кино в главных ролях. Стереозвук. Гигантский экран. Зрительский успех фильма в 1960-х был бесспорным.
Конечно, сегодня в свете «компьютеризированного» «Гладиатора» кое-что в «Спартаке» выглядит старомодным. Но время не властно над темпераментной игрой Кирка Дугласа («Чемпион», «Жажда жизни») и аристократизмом Лоуренса Оливье («Мужчины в ее жизни», «Парни из Бразилии»). Да и Кубрик уже тогда был Кубриком – Мастером с большой буквы...
«Спартак» был выпущен на экраны СССР с семилетним опозданием, но это нисколько не повлияло на его фантастический успех у публики – 63 млн. зрителей за первый год демонстрации в кинотеатрах. Одно то, что, что в советском прокате из зарубежных фильмов его смогли опередить только две мелодрамы – мексиканская «Есения» (91,4 млн. зрителей) и индийский «Бродяга» (63,7 млн. зрителей), а также легендарный американский вестерн – «Великолепная семерка» (67 млн. зрителей), говорит о многом.
Советская кинопресса встретила «Спартак» в целом положительно, журя за «излишества» и одобряя за «борьбу с тиранией».
Так кинокритик Софья Дунина (1900-1976) писала, что «Кубрик создал очень пышный, декоративный фильм, сочетающий все признаки американского «исторического» боевика с превосходным актерским мастерством исполнителей центральных ролей. … В фильме, весьма эффектном, поставленном со многими этнографическими да и кинематографическими излишествами, как бы существуют два направления: пышная эстетика боевика, приправленная кровавыми развлечениями, свойственными древнему Риму, и социально-нравственная тема становления передового человека всех эпох к духовной и гражданской свободе своего народа» (Дунина, 1967: 23).
А кинокритик Юрий Ханютин (1929-1978) в «Советском экране» отмечал, что «Спартак» «по всем кондициям это типичный голливудский боевик. Три с лишним часа экранного времени, миллионные затраты, роскошные декорации, тысячные массовки, громкие имена исполнителей. По установившемуся обычаю фильмы подобных параметров принято обливать презрением, удовлетворенно констатируя ничтожность содержания, прикрытого пышной формой. … Да, все это – зрелище великолепное и захватывающее!», но эта «картина стала чем-то большим, чем только живописным зрелищем из римской жизни с непременными и неизбежными голливудскими штампами» (Ханютин, 1967).
В российские времена эта картина оценивается уже исходя из иных позиций.
К примеру, кинокритик Евгений Нефёдов подчеркивает, что «мощное эпическое дыхание фильма, скрупулёзно (вплоть до галереи скульптур и дощечек, служащих фоном для вступительных титров!) воспроизведённая атмосфера не оттеняют анализа социально-политических механизмов, подводя к важной мысли о том, что восстание ускорило установление в Риме императорской формы правления: лишь сильное государство могло сохранить существующий общественный строй. … Оригинальное визуальное решение (бросающийся в глаза контраст красных одеяний мятежных рабов и белых тог на облечённых властью римлянах) лишний раз свидетельствует о намерениях авторов создать не просто фильм о восстании, но произведение, революционное по духу, – о победе революции даже в том случае, когда она потерпела поражение» (Нефёдов, 2011).
Так или иначе, но большинство кинокритиков и зрителей до сих пор считают, что в «Спартаке» «Кубрик показал себя отличным профессионалом, эффектно поставив массовые сцены и раскрыв исполнительские возможности талантливого актерского состава» (Ветрова, 2000: 74).
Мнения сегодняшних зрителей о «Спартаке» разнятся, хотя преобладают позитивные отклики:
«Самый любимый из исторических фильмов! Актеры – гениальны! Одним словом – шедевр!» (Викся).
«Несколько затянутое (по меркам современного зрителя), но, безусловно, очень зрелищное и масштабное кино. Хотя американский почти "хэппи-энд" и типично голливудская слезовыжималка в конце несколько испортили впечатление, стоит признать, что наряду с «Клеопатрой» эта картина, пожалуй, одна из наиболее известных и значимых исторических фильмов в мировом кинематографе» (Трасфлайт).
«Лично я не в восторге от «Спартака» Кубрика. Историю о восстании рабов превратили в мелодраму» (Вихрь).
Киновед Александр Федоров
№ 4.
Четыре мушкетёра / Les quatre Charlots mousquetaires. Франция, 1974. Режиссер Андре Юнебелль. Сценарист Жан Ален (по отдаленным мотивам романа Александра Дюма «Три мушкетера»). Актеры: Жерар Ринальди, Жерар Филипелли, Жан Саррю, Жан-Ги Фешнер, Джозефина Чаплин, Даниэль Чекальди, Бернар Аллер, Карин Петерсен, Жак Сейле, Жан Вальмон, Катрин Журдан и др. Прокат в СССР – 1978. 56,6 млн. зрителей за первый год демонстрации в кинотеатрах. Прокат во Франции: 2,2 млн. зрителей.
Странно, но факт: самым кассовым фильмом Андре Юнебелля (1896-1985) в советском прокате стал не легендарный «Фантомас» (и не костюмные приключенческие ленты «Горбун», «Капитан» и «Парижские тайны»), а одна из поздних работ этого режиссера – комедия на грани фола под названием «Четыре мушкетера», где участники раскрученной тогда поп-группы «Шарло» изображали мушкетерских слуг, которые и совершали все известные (и неизвестные) по роману Александра Дюма подвиги…
В год выхода этого фильма в советский прокат кинокритик Юрий Богомолов (1937-2023) писал, что «озорной, веселый, обильный приключениями сюжет стремительно несется вслед за неистощимыми на выдумку поющими и танцующими «Шарло», в то время как славные мушкетеры плетутся где-то в хвосте, на втором плане, проявляя в сто раз меньше находчивости и остроумия» (Богомолов, 1978).
Уже в российские времена кинокритик Денис Горелов отметил, что «к старости мужчины бывают шаловливы – что касается не только короля с кардиналом, но и постановщика Юнебеля, которому на момент съемок набежало полных 78 лет. Вот он и подарил Францию скабрезному третьему сословию, что было вполне в русле национальной традиции» (Горелов, 2019).
Мнения современных зрителей о «Четырех мушкетерах» довольно противоречивы.
«За»: «В далекие времена исключительно мирной жизни советской страны, мы, дети этой великой страны наслаждались этим фильмом много, много десятков раз» (Р. Андов). «Очень милый, лёгкий, фильм, даже сейчас смотрится хорошо. Прекрасно помню, как в детстве все бегали в кинотеатры на этот фильм (и на его продолжение – «Четверо против кардинала») по многу раз» (Игл). «Этот фильм очень смешной, хотя юмор в нем временами скорее фарсовый, но смотрится с удовольствием. … Андре Юнебелль всю жизнь снимал в основном костюмные фильмы – «Горбун», «Капитан», одну из множества экранизаций настоящих «Трех мушкетеров» А. Дюма и т.д. А на старости лет неожиданно удивил. Взял и снял пародию на то кино, которое снимал всю жизнь» (Б. Нежданов).
«Против»: «Смотрел этот фильм в кинотеатре, не понравился. Юмор довольно-таки средний» (Норд).
Киновед Александр Федоров
№ 5.
Укрощение строптивого / Il Bisbetico domato. Италия, 1980. Режиссеры и сценаристы Франко Кастеллано, Пиполо. Актеры: Адриано Челентано, Орнелла Мути, Эдит Питерс и др. Прокат в СССР – с октября 1983. 56,0 млн. зрителей за первый год демонстрации. Прокат в Италии: 9,2 млн. зрителей.
В 1970-х – 1980-х Адриано Челентано с удовольствием принимал приглашения самых кассовых комедиографов Италии, бывших сценаристов (кстати, работавших с Эльдаром Рязановым над "Итальянцами в России") Кастеллано (1925-1999) и Пиполо (1933-2006). Вместе они выпустили около десятка комедий, начало которым было положено картиной «Мой Адольф, названный фюрером».
«Киноперу» Кастеллано и Пиполо принадлежит, в частности, популярная комедия «Укрощение строптивого», ставшая наиболее прибыльной итальянской лентой 1980 года. Режиссеры дали здесь собственную (весьма далекую от шекспировского оригинала) трактовку бродячего сюжета. Адриано Челентано представал в испытанном облике флегматично-грубоватого мужлана, хозяина процветающей фермы, закоренелого сорокалетнего холостяка. Его-то (хотя не сразу) и укрощает кокетливая гостья (Орнелла Мути)...
...Измученные долгой дорогой, главные герои бредут по ночному пустынному шоссе. Водители редких автомобилей не обращают никакого внимания на их отчаянные знаки. "Они не останавливаются, потому что я не одна", – говорит героиня и просит мрачного фермера спрятаться за кустами. Обворожительно улыбаясь и даже завлекательно обнажив колено, молодая женщина грациозно машет проезжающему автомобилю. Тот мгновенно останавливается. Водитель выскакивает из машины и.... не обращая никакого внимания на молодую красавицу, устремляется к невозмутимому фермеру, – дескать, чего же вы спрятались, синьор, давайте подвезу...
Не стоит искать в этой простенькой фабуле каких-либо социальных, сатирических мотивов, коих было немало в классической «комедии по-итальянски» времен Пьетро Джерми (1914-1974). Кастеллано и Пиполо предлагают веселое зрелище, в меру грубоватое, в меру эксцентричное, с участием отлично чувствующих комедийную стихию звезд. Челентано демонстрирует здесь свою неподражаемую мимику и кошачью пластику движений. Ему привольно и легко в условно-трюковом мире, где мирно соседствуют соленое словцо и парадоксальная, вывернутая наизнанку житейская ситуация.
Уже в XXI веке кинокритик Денис Горелов дал свою версию одной и причин популярности этой комедии у советских зрителей: «Искренний мужлан всегда был великой русской мечтой, не зря здесь так полюбили слесаря Гошу. Притом, если в традиционалистских кинематографиях кульминацией семейного мира становилась прилюдная порка строптивицы вожжой или старой галошей…, Челентано, сын довольно вульгарной низовой культуры, проявил чудеса воспитанности, ограничившись вывозом кровати с неодетой любушкой на тракторе на деревенскую площадь» (Горелов, 2019).
В принципе об этом же, только другими словами, писал киновед Георгий Богемский (1920-1995) еще в 1980-х: «Челентано и ловкие авторы сценария (они же режиссеры) сумели уловить носящиеся сегодня в воздухе проблемы, споры и дали им комедийную интерпретацию. Как ни странно, грубая мужественность, если не сказать хамство, Элиа, столь сурово обращающегося с городской "фифой", чем-то импонируют части зрителей и, что, казалось бы, еще более странно, зрительниц. Видимо, всем здорово надоели рефлексирующие и феминизированные мужчины – и на экране, и в жизни – так же, как и маскулинизированные женщины, не сознающие силы своих чар или не умеющие ими пользоваться. Столь же чутко в фильме уловлены и современные "экологические" дискуссии – симпатию зрителей вызывает призыв к здоровой и простой деревенской жизни, проповедь целительного физического труда. В общем, наблюдая реакцию зала на эту ленту, понимаешь, что есть тут над чем задуматься не только кинокритику, но и социологу» (Богемский, 1986).
Многие зрители и сегодня обожают эту комедию:
«Прекрасная комедия для семейного просмотра с великолепными артистами! С удовольствием пересматриваю эту картину, всегда отдыхаю душой» (Ирина).
«Мне очень нравится этот фильм. Он еще из тех времен, когда умели снимать без пошлостей и необыкновенно смешно» (Ольга).
Но есть, разумеется, и зрители, которым эта лента пришлась не по вкусу:
«Всё-таки фильм слабый, поверхностный и временами глупый» (Тундра).
«Я как-то равнодушна к Челентано, поэтому на меня эта комедия особого впечатления не произвела» (Анна).
Киновед Александр Федоров
№ 6.
Виннету – сын Инчу-Чуна / Last of the Renegades / Winnetou - 2. Teil / Le Trésor des montagnes bleues. ФРГ-Югославия-Италия- Франция, 1964. Режиссёр Харальд Райнль. Сценарист Харольд Г. Петерссон. Актеры: Лекс Баркер, Пьер Брис, Энтони Стил, Карин Дор, Клаус Кински, Ренато Бальдини, Теренс Хилл и др. В СССР – с 25 августа 1975: 55,7 млн. зрителей за первый год демонстрации. Прокат в ФРГ: 6,8 млн. зрителей. Прокат во Франции: 0,8 млн. зрителей.
Режиссёр Харальд Райнль(1908-1986) за свою карьеру в кинематографе поставил десятки развлекательных фильмов («Возращение доктора Мабузе», «Нибелунги» и др.), но в СССР стали популярными его вестерны «Виннету – сын Инчу-Чуна» и «Сокровище Серебряного озера».
Кинокритик Ирина Шилова (1937-2011), на мой взгляд, очень точно раскрыла причины успеха подобных фильмов:
«Истории дикого Запада. Опасные, немыслимые приключения, бешеные скачки, рискованные преследования и погони. Благородные герои, прекрасные, трогательные и беззащитные героини, роковые злодеи. Названия индейских племен, звучащие маняще и интригующе — минги, делавары... Прерии, скальпы, томагавки...
Каждое слово таит в себе особый аромат и напоминает о юношеских мечтах — подвиги, борьба за справедливость, романтическая готовность преодолеть любое препятствие. Кто из мальчишек не представлял себя Натти Бумбо, не присваивал себе его романтические прозвища — Зверобой, Соколиный Глаз, Следопыт, Кожаный чулок, Длинный Карабин?
Кто из мальчишек не бился за право хотя бы в игре стать мужественным, честным и преданным индейцем Чингачгуком — Большим Змеем. Но и тогда, когда заканчиваются игры, человек взрослеет, он сохраняет в своей памяти и чудесную экзотику прозы Фенимора Купера, и трагическую историю индейских племен.
Традиции оказались живучими, и кинематограф не мог не воспользоваться материалом, который оказывался притягательным для читателя, а стало быть, должен был привлечь внимание и широкого зрителя. Образ Виннету — героя произведения К. Мея — вызвал интерес у режиссера Харальда Райнля.
И ожили на экране жизнь и обычаи апачей — еще одного индейского племени, драматические любовные перипетии, серии приключений и героических подвигов. Для создателей фильма Виннету — персонаж вымышленный — воплотил в себе лучшие черты индейских вождей, он был для них таким же спутником юности, как Натти Бумбо.
Свое увлечение, свою любовь к герою они и пытались передать в ярких, динамически развертывающихся картинах, которые способны увлечь зрителей, захватить их экзотикой, зрелищностью и красочностью повествования» (Шилова, 1975).
В похожем ключе писал и киновед Валентин Михалкович (1937-2006):
«…кто бы ни снимал эти ленты, результат всегда оказывается одинаковым: от фильма к фильму меняются только имена второстепенных персонажей да подробности действия. Характер фабулы остается тем же. …
Чаще всего такие задачи решаются на основе внешних признаков. Происходит действие на Диком Западе — значит, вестерн. Дерутся благородные ковбои с обросшими щетиной, неряшливыми бандитами—значит, вестерн. Нападают индейцы на караван переселенцев или на ферму, затерявшуюся в прериях.— значит, вестерн. …
[Европейским вестернам] чужда была чисто американская национальная гордость за удачно проведенную колонизацию, притом исходили они (прежде всего картины западногерманские) из совсем иной традиции, нежели американские…
Если на экране, как и всякий легендарный герой, он беззаветно и самоотверженно наказывает злых, поддерживает добрых, улаживает всевозможные конфликты, то и в жизни от Виннету — Бриса ждут того же. …
В этих лентах вражду между белыми поселенцами и краснокожими, раздутую злыми силами, всегда гасят Виннету вместе с Громыхающей или Верной Рукой Легендарные герои не столько демонстрируют здесь свое сверхмогущество, сколько выполняют существенную миссию — выступают в роли миротворцев В таких вот романтических, полусказочных персонажах олицетворены в картине силы, способные противостоять вражде между народами» (Михалкович, 1981: 17).
Мнения зрителей XXI века об этом фильме и сейчас, как правило, позитивны:
«Хороший фильм, классика жанра! Какие красивые костюмы, - прям веришь в то, что снимали у настоящих индейцев!» (Ф. Пиньон).
«Это, наверное, самый лучший вестерн когда либо снятый. Он самый правдоподобный, … смотрится на одном дыхании, наполнен обстановкой тогдашнего времени, а вторая уже рассчитана больше на каскадёрские трюки главных героев…» (Дымок).
Киновед Александр Федоров
№ 7.
Зорро / Zorro. Италия-Франция, 1975. Режиссер Дуччо Тессари. Сценарист Джорджо Арлорио. Актеры: Ален Делон, Стэнли Бейкер, Оттавия Пикколо, Адриана Асти, Энцо Черузико и др. Прокат в СССР – с октября 1976. 55,3 млн. зрителей за первый год демонстрации. Прокат в Италии: 4,9 млн. зрителей. Прокат во Франции: 1,2 млн. зрителей.
Режиссер Дуччо Тессари (1926-1994) за свою долгую кинематографическую карьеру поставил три десятка фильмов разных жанров, но самым известным из них стал именно «Зорро».
...Благородный мститель и защитник бедных скрывает свое лицо под черным атласом маски, но отважно обнажает клинок против коварных и злобных врагов...
История романтичного красавца Зорро появлялась на экране в общей сложности в шестидесяти кино/телеверсиях. К примеру, мы видели в этой роли Антонио Бандераса («Маска Зорро»). А много лет назад детвора обожала Зорро в исполнении Дугласа Фербенкса.
В костюмном приключенческом фильме «Зорро» Дуччо Тессари сделал ставку на популярность Алена Делона и не прогадал: картина пользовалась огромным успехом в Европе, а в СССР прошла и вовсе триумфально. Звезда Алена Делона горела тогда почти по-голливудски. Во всяком случае, он был одним из самых популярных актеров Европы...
В «Зорро» Делон отменно фехтует, лихо скачет на лошади и потрясающе дерется. И все это, заметьте, безо всяких компьютерных эффектов! Словом, перед нами не фильм, а мечта тинейджера 1970-х...
Зрителям «Зорро» нравится до сих пор:
«Впервые посмотрела этот фильм ещё в школе. Он произвёл на меня неизгладимое впечатление. Образ Зорро (Ален Делон) – развевающийся плащ, чёрная маска, отвага... и скромность. … Замечательное музыкальное оформление, юмористические моменты» (Варвара).
«Один из любимых фильмов детства. Классика жанра – приключенческий фильм о борце за справедливость и свободу. А как снято фехтование! Финальный поединок Зорро и полковника – это шедевр» (Балдахин).
«Что ни говорите, но фильм шикарный. И лучший Зорро – это Делон. Довольно жёсткий сюжет, а не сентиментальные сопли и романические прынцы и прынцессы. Четкие принципы всех сторон, разбавленные долей выверенного юмора и сарказма… делают свое дело… Сколько смотрел, не надоедает. На все времена. Не стареет. А значит, классика» (Тал).
Киновед Александр Федоров
№ 8.
Кинг Конг жив / King Kong Lives. США, 1986. Режиссер Джон Гиллермин. Сценаристы Мериан К. Купер, Эдгар Уоллес. Актеры: Брайан Кервин, Линда Хэмилтон, Питер Эллиотт, Джордж Ясоуми, Питер Майкл Гетц. Прокат в СССР – 1988. 53,6 млн. зрителей за первый год демонстрации. Прокат в США и Канаде – с 19.12.1986: 1,1 млн. зрителей.
Кинг Конг / King Kong. США, 1976. Режиссер Джон Гиллермин. Сценаристы: Мериан К. Купер, Эдгар Уоллес, Джеймс Э. Крилмен, Рут Роуз, Лоренцо Семпле мл. (по мотивам одноименного фильма 1933 года). Актеры: Джефф Бриджес, Чарльз Гродин, Джессика Лэнг, Джон Рэндолф и др. Прокат в СССР – 1988. 46,0 млн. зрителей за первый год демонстрации. Прокат в США и Канаде – с 17.12.1976: 24,7 млн. зрителей.
В 1976 году режиссер Джон Гиллермин (1925-2015), снявший «Пылающий ад», «Смерть на Ниле» и др. известные зрелищные ленты, пригласил Джессику Лэнг сняться в «Кинг Конге» – очередной версии приключений гигантской обезьяны, найденной в джунглях. Этот ремейк одноименного фильма 1933 года обыгрывал мотивы известной сказки о Красавице и Чудовище.
Картину Дж. Гиллермина трудно назвать актерской. Основное внимание, само собой, уделяется суперобезьяне, грандиозный радиоуправляемый макет которой обошелся в сотни тысяч долларов. На долю актеров остались чисто декоративные функции и элементарные эмоции (жуткий страх, радость избавления от угрозы быть раздавленным и т.д.).
Джессика Лэнг играет красивую блондинку, на свою беду пленившую сердце Кинг Конга. По роли у нее было несколько отличных возможностей продемонстрировать свое стройное и гибкое тело, что для профессиональной манекенщицы, по-видимому, не составляло труда. Вот, пожалуй, и все…
Между тем, успех «Кинг Конга» в советском прокате был огромным: подростки (и не только они, разумеется) валом валили в «перестроечные» кинозалы, чтобы погрузиться в мир приключений…
Киновед Марианна Шатерникова (1934-2018) писала, что «в оригинальном «Кинг Конге», снимавшемся во времена господства строгого «кодекса Хейса», эротика еле угадывалась, подразумевалась, и это осторожное балансирование на грани дозволенного пошло только на пользу фильму. В новой картине все стало откровеннее, прямолинейнее, а оттого грубее и даже как бы несколько глупее. В знаменитой сцене оригинала Конг, держа девушку на ладони, озадаченно рассматривал ее и пытался раздеть, словно ребенок куклу. Новый Конг поддевает огромным пальцем и рвет бретельки на плече героини довольно опытным движением, а выражение его физиономии истолковывается, в общем, однозначно. …. Так Де Лаурентис вернул Кинг Конга новым поколениям зрителей. И все же ушло что-то неуловимое. Чуть-чуть добавилось рациональности, Конг стал более понятен и очеловечен – и слегка убавилось былого наивного волшебства. … И все-таки Кинг Конг жив. Уж очень удачно его выдумали полвека назад. Думаю, что еще немалое число его потомков будут исполнять веления времени – скажем, бороться с террористами и осквернителями природной среды. Он, видимо, навсегда приручен, превращен в просто очень рослую обезьяну, утратил ореол тайны, угрозы, странности. Что ж, пусть поживет в одомашненном виде. При нынешней экологической ситуации спасибо и за то, что живой» (Шатерникова, 1989: 136-137).
Кинокритик Евгений Нефёдов считает, что «стараниями подлинных кудесников от «седьмого искусства» (Карло Рамбальди, Глен Робинсон и Фрэнк Ван дер Веер получили специальную премию «Оскар») соответствующие эпизоды лишились мифологической и романтической, почти сказочной интонации, зазвучали реалистично и если не научно, то – наукообразно. Даже когда Конг разрывает пасть гигантской змее, а в первую очередь – когда разгоняет толпу зевак в Нью-Йорке, ломает, словно заводную игрушку, поезд метрополитена и сбивает на крыше Всемирного торгового центра вертолёт, сложно отделаться от чувства… аутентичности атмосферы. Ощущение резко усиливает присутствие Джеффа Бриджеса, чей Прескотт с его гуманистическими взглядами и критическим отношением к политике корпораций, с искренней любовью к природе, с обликом типичного «хиппи», по-видимому, только и смог осознать трагедию Короля обезьян и… человечества, по собственной алчности и глупости уничтожившего уникальное создание. На мой взгляд, это отнюдь не плохо и служило достаточным оправданием для самого появления «римейка» нестареющего произведения, – по крайней мере, пока не выродилось в непомерный мелодраматизм в слабом и явно запоздавшем продолжении» (Нефёдов, 2011).
А кинокритик Дмитрий Савочкин вспоминает о своих детских впечатлениях от просмотра этой ленты: «До сих пор, иногда, закатив глаза, я вспоминаю, как Кинг-Конг дул на Джессику Ланж, чтобы высушить её после купания, или как он падал с высоты ста с чем-то там метров, подстреленный истребителями. Мне ещё очень запомнилось, как Кинг-Конг ел крокодилов, выкладывая их на камни, словно кильку из банки, и только совсем недавно я обнаружил, что этой сцены в фильме нет: наверное, она была в фильме "Кинг-Конг жив". Для меня эти фильмы, как и для всякого ребёнка, естественно, слились в голове в один. Едва ли мы воспринимали историю о Кинг-Конге, как философскую притку, о "чудовище, которое убила красота". … Для нас гигантская обезьяна была символом мощи, а ещё — … вседозволенности, стырила тёлку, сделала её своей живой игрушкой, и никто никак её за это не накажет... Хотя, нет. Всё-таки наказали. И это было самой настоящей трагедией, потому что возвращало ребёнка из его детского мира, где ты мог делать что угодно, и никогда не задумываться о последствиях,… в мир, где за любую свободу надо было нести ответственность. И Кинг-Конг был последним героем, проповедовавшим истинную свободу, не ограниченную дурацкими рамками мира взрослых» (Савочкин, 2007).
У «Кинг Конга» и сегодня много поклонников среди зрителей:
«Первый раз посмотрел его в кинотеатре в году, наверное, 1988. Я ещё тогда в начальных классах учился... Помню, как тяжело было купить билеты, они расходились как горячие пирожки. В кассе нужно было выстоять длинную очередь… Но фильм стоил того, чтобы выстоять очередь. Фильм произвел на меня сильное впечатление. Поначалу мне нисколько не жалко было обезьяну, зато в конце фильма аж прослезился когда убивали Конга. Несколько раз ходили с друзьями на этот фильм, и каждый раз смотрели, будто в первый раз. Сегодняшней молодежи фильм наверное покажется примитивным в плане спецэффектов… И, наверное, покажется малоинтересным. Но для меня это приятная ностальгия по тем беззаботным временам» (Энди).
«Смотрел этот фильм с огромным интересом… Этот фильм для меня самый лучший. В детстве у меня была резиновая игрушка, привезенная из Гонконга, которую вешают на лобовое стекло машины. Это была гигантская горилла Кинг Конг. В зубах он держал огромного змея, а в лапе – женщину» (Валерочка).
«По сравнению с оригиналом некоторая сентиментальность пошла картине на пользу – гориллу-монстра искренне жаль в финальной сцене, недурен ход с затухающим биением сердца» (Ретроман).
В отличие от вполне доброжелательного отношения к «Кинг Конгу» 1976 года, некоторые отечественные кинокритики отнеслись к его продолжению под названием «Кинг Конг жив» с неприязнью.
Вот что писал, к примеру, об этом С. Кудрявцев: «Умеренный мелодраматизм новой версии «Кинг Конга»…, спустя десятилетие модифицировался во второй серии, которую поставил тот же Гиллермин, уже в невыносимую слезливость. … создание Джона Гиллермина потерпело на излёте периода «рейганомики» оглушительный провал в США, уступив первой части по посещаемости в 18,5 раз! Однако наши зрители (аудитория составила 53,6 млн. человек!) неожиданно ринулись в кинопрокате СССР на продолжение «Кинг Конга» словно на мексиканскую или индийскую мелодраму… Наверно, это произошло по той причине, что малютка Конг сильнее располагал к жалости, нежели гигантский папаша, отмахивающийся от самолётов на верхушке небоскрёба «Эмпайр Стейт Билдинг» (Кудрявцев, 2007).
Киновед Александр Федоров
№ 9.
Синьор-робинзон / Il signor Robinson, mostruosa storia d'amore e d'avventurу. Италия, 1976. Режиссер Серджо Корбуччи. Сценаристы: Серджо Корбуччи, Пиполо, Паоло Вилладжо, Франко Кастеллано. Актеры: Паоло Вилладжо, Зеуди Арайя, Анна Ногара, Перси Хоган и др. Прокат в СССР – с 29 января 1979. 52,1 млн. зрителей за первый год демонстрации. Прокат в Италии: 0,5 млн. зрителей.
Итальянские комедии были очень популярны в СССР 1970-х – 1980-х. Зрители обожали Адриано Челентано и Паоло Вилладжо (1932-2017) – главных на то время комиков итальянского экрана.
Серджо Корбуччи (1926-1990)снимал комедии и с тем, и с другим. Правда, гангстерская комедия с А. Челентано и Э. Куином «Блеф», на мой взгляд, вышла у него куда лучше «Сеньора Робинзона» с П. Вилладжо. Но в свое время и эта лента собирала полные залы от Москвы до самых до окраин… В самом деле, разве история о недотепе, который, попав на остров среди океана, знакомится с сексапильной негритянкой, не была смешной на тогдашнем скучноватом и пресном фоне «правильных» соцреалистических лент?
В год выхода «Синьора-робинзона» в советский прокат кинокритик Татьяна Хлоплянкина (1937-1993) отметила, что эта комедия «насквозь иронична, пародийна, а пародия живет на экране по своим собственным законам и как-то умеет устраиваться так, что мы не судим ее даже за явные погрешности против вкуса, которые мы простили бы любому другому жанру, в том числе и просто комедии» (Хлопялянкина, 1979: 19).
А уже, глядя на эту ленту из XXI века, кинокритик Денис Горелов убежден, что рецепт успеха этого фильма таков: «публика чем глупей, тем благодарней: любит повторюшки. Получилась форменная «повторюшка дядя Хрюшка». Об змею он спотыкался дважды, от бумеранга бегал четырежды, склонял Пятницу к немедленному динь‑динь 27 раз. Пять минут препирался с попугаем, пять – ломал об кокос весь остров, шутка с кинотеатром, по которому показывают море, дублировалась шуткой с телевизором, по которому показывают Пятницу. Зато зритель ему попался хороший: отзывчивый» (Горелов, 2019).
Что касается зрителей XXI века, то они вспоминают “Синьора-робинзона» с теплым чувством ностальгии:
«Замечательная картина! С удовольствием смотрела раньше и с не меньшим удовольствием пересматриваю и сейчас. Сеньор Робинзон просто великолепен!» (Эллен).
«Фильм очень смешной, и Паоло Вилладжо великолепно воплотил замысел режиссера. Не знаю, сознательно, или нет, но фильм получил еще и некоторую сатирическую окраску. Перед нами … типичный мелкий буржуа, мещанин, достаточно грубый и невежественный, пекущийся больше о своем теле. Он – дитя современной цивилизации, без ее благ не могущий сделать ни шагу. Попав в экстремальную ситуацию, он вынужден проявлять кое-какую находчивость и изобретательность, чтобы выжить. Но более всего он заботится о двух вещах: набить свое брюхо и утолить плотские желания» (А. Гребенкин).
«Фильм великолепный. Это настоящая мировая классика. Образец комедийного жанра. … Помню дикий ажиотаж вокруг него. Этот фильм я смотрела два дня подряд в кинотеатре, когда он только вышел, и оба раза ржала, как подорванная, на весь кинозал!» (Л. Ескина).
«Всё своё советское детство слышал про этот фильм от одноклассников, что там показывают такое! Но ни разу не видел, как ни странно. Вот сегодня наконец-то посмотрел. Нуууу… по крайне мере здесь действительно не зря вешали надпись в кинотеатрах – «Детям до шестнадцати вход воспрещён» (В. Иванов).
Иногда смотрю эту комедию на экране своего компьютера, чтобы повысить настроение. Глуповато, но отвлекает от текущих забот. Впрочем, мне многие итальянские комедии нравятся» (Ирина).
Киновед Александр Федоров
№ 10.
Новобранцы идут на войну / Les bidasses s'en vont en guerre. Франция-Италия, ФРГ, 1974. Режиссер Клод Зиди. Сценаристы: Жан Бушо, Жан-Поль Фарре, Клод Зиди. Актеры: Жерар Ринальди, Жерар Филипелли, Жан-Ги Фешнер, Жан Саррю, Жак Сейле, Мариза Мерлини, Паоло Стоппа и др. Прокат в СССР – с 7 августа 1978. 50,1 млн. зрителей за первый год демонстрации. Прокат во Франции: 4,1 млн. зрителей.
Французскому режиссеру Клоду Зиди в советском прокате необыкновенно повезло – на экраны вышло около десятка его фильмов («Новобранцы идут на войну», «Чудовище», «Не упускай из виду», «Инспектор-разиня», «Откройте, полиция!», «Банзай» и др.).
«Новобранцы идут на войну», на мой взгляд, не самого лучшего вкуса комедия с поп-группой “Шарло» оказалась самой кассовой картиной Клода Зиди в советском прокате. И это притом, что у него были работы куда более высокого художественного уровня («Чудовище», «Откройте, полиция» и др.), которые тоже показали на экранах кинотеатров СССР.
Кинокритик Евгений Нефёдов отмечает, что в этой армейской комедии «Зиди вместе с соавторами по написанию сценария не скупится на выдумку, настолько увлечённо «стреляя» длинными очередями гэгов, что подчас перестаёт замечать, как они принимают механистический характер» (Нефёдов, 2017).
Мнения нынешних зрителей об этом фильме порой полярны.
«За»: «Это как раз такой фильм, с которым хорошо отдыхается, под который легко можно забыть о проблемах, и который отлично поднимает настроение» (Мабгат). «Любителям лёгкой весёлой комедии этот фильм понравится. Мне он нравится очень. Комедия построена на абсурде, шутках, нелепых ситуациях и множестве гэгов. Трудно найти в фильме хотя бы две минуты киношного времени, в течение которых не происходило бы что-нибудь забавное, смешное или абсурдное» (Хорват).
«Против»: «Юмор примитивный и грязный. Да, это очень смешно, когда человека стригут наголо – могу подтвердить. Да, это выглядит со стороны прикольно, когда человека обливают дерьмом. Вот это – юмор? Нет, дурной вкус» (Фред). «Даже будучи совсем юным-юным комсомольцем, еще учась в школе и западая на «Высокого Блондина…», эту цепочку чрезвычайно некрасивых комедиантов я не воспринял совсем. Даже при своем тогдашнем неразвитом вкусе и полном отсутствии критического опыта я сразу испытал сильнейшее отвращение к их кривляниям во всех фильмах режиссера» (Юрий).
Киновед Александр Федоров
Подробно о самых кассовых фильмах можно прочесть (бесплатно, без регистрации, логина и пароля) в моей книге:
Федоров А.В. 1000 и 1 зарубежный лидер советского кинопроката (1945-1990). М.: ОД «Информация для всех», 2026. 1001 с. https://ifap.ru/library/book705.pdf