Помните эту певицу из фильма «Афоня»? Уверен, что да, хотя видели вы её на экране меньше минуты.
Бывают в кино песни, которые становятся не просто саундтреком. Они превращаются в самостоятельного героя. В голос души персонажа, да что там персонажа - целого поколения. В фильме Георгия Данелии «Афоня» такая песня одна. Та, под которую пьяный, несчастный, бесконечно одинокий сантехник Борщов выплясывает свою тоску на пустой танцплощадке.
«Милый, чё, да милый, чё?». Простые, почти частушечные слова. И бесконечно грустный, уходящий куда-то вглубь, похоронный мотив. Кто же пел эту песню? И почему мы, спустя почти полвека, помним её лучше, чем многие хиты?
Режиссёр Георгий Данелия, создавая «Афоню», сделал смелый ход. Он принципиально отказался от звёзд эстрады. Ему нужна была не парадная, глянцевая музыка, а настоящий, жизненный, почти уличный звук. Так в фильме дебютировала тогда ещё никому не известная «Машина времени» с «Солнечным островом» - звучанием бесшабашной, наивной молодости. А для сцены кульминационного падения, когда из Афони выбили всю его браваду, оставив лишь голую, детскую боль, нужна была другая музыка. Музыка абсолютного одиночества.
Помощники режиссёра искали долго. Нужен был не просто грустный мотив, а нечто большее - звуковой портрет русской тоски, той самой, беспричинной и всепоглощающей. И они нашли. Нашли в репертуаре певицы, о которой сегодня почти ничего не известно. Чулпан Валишина. Гастролирующая с собственным ансамблем артистка, чьё имя не гремело на всю страну, но чей голос и манера оказались тем самым, искомым ключом.
Её исполнение - это гениальный сплав контрастов. С одной стороны - аранжировка: низкие, давящие басы, скрипка, плачущая где-то на заднем плане, ритм, напоминающий тяжёлые шаги. Это музыка поминок, прощания. А с другой - сам голос Валишиной и простые, до предела земные слова: «Милый, чё, милый, чё навалился на плечо…». Это не высокопарная поэзия. Это житейская присказка, под которую и плакать, и плясать можно. И Афоня пляшет. Не танцует - именно выплясывает свою боль, пытаясь вытрясти из себя и измену Кате, и бесперспективность жизни, и собственную нелепость.
Данелия попал в самую точку. После выхода фильма эта странная, гипнотическая песня, которую Афоня в кадре называет «мамашей», ушла в народ. Её заказывали в ресторанах, напевали вполголоса. Она стала хитом не радости, а странного, светлого страдания - того, которое после слёз приносит облегчение. Она была понятна каждому, кто хоть раз чувствовал себя настолько же потерянным и абсурдным, как этот великовозрастный сантехник в пиджаке с широкими плечами.
А что же сама Чулпан Валишина?
Её судьба - одна из многих загадок советской культуры. Она не стала всесоюзной звездой. В архивах «Мосфильма» о ней почти нет данных. Она осталась тенью, голосом из зала ресторана, навсегда слившимся с образом Леонида Куравлёва. И в этом есть своя, горькая правда. Её анонимность только усиливает магию песни. Это не исполнитель хита. Это - голос самой той жизни, обыденной, непарадной, полной простого горя и такой же простой надежды.
Сегодня, когда мы слышим первые аккорды «Милый, чё…», мы переносимся не просто в 1975 год. Мы переносимся в то самое чувство. В ту самую тоску, которая уже не про Афоню, а про нас самих. Про наши маленькие трагедии, которые тоже хочется иногда «выплясать» под правильную, честную песню. Песню, в которой нет фальши, есть только голос незнакомой певицы и бесконечное, всеобщее, родное «чё»?.
И это, наверное, и есть главное чудо кино и музыки - способность через судьбу одного вымышленного сантехника и голос одной почти забытой певицы рассказать правду о всех нас. Правду, которую так просто выразить: «Милый, чё?». И ответа, конечно, нет. Но в этом бесконечном вопросе - вся наша жизнь.
Понравился рассказ? Подпишись на канал, поставь лайк и поделись этой статьей с друзьями.
#ЧулпанВалишина #Афоня #еоргийДанелия #Милыйчё #мамаша