7. Sept
Снег под ногами у младшего лейтенанта милиции Николая Максимовича Цигарёва поскрипывал и потрескивал из-за раннего морозца.
Он уверенно двигался в направлении театра, протаптывая первые тропы рабочего вторника.
- Куда же ты, девонька, пропала, а?
Когда Николай ступил на площадь, в утреннем тумане возникло холодное монументальное здание. Сначала вырос центральный портик с гигантскими колоннами и треугольны фронтоном. Затем, дымка рассеялась, и над портиком возвысился величайший из всех заоблачных мраморный Аполлон.
Через несколько секунд, по обе стороны от него, явились взору, четыре летящие девы, трубящие о приходе своего покровителя - Бога всех искусств!
Вдруг стало так нестерпимо холодно, озноб пробежал по всему телу, и замер в области груди. Казалось, стужа добралась не только до костей следователя, но и пыталась вонзить свои ледяные кинжалы в сердце.
- Брр, - приободрив замерзшие ладони друг об друга, Николай притянул к себе ручку главного входа.
Дверь туго поддалась, но впустила посетителя в свое мрачное царство холода.
- И, кромешной темноты! - дополнил автора полицейский, входя в фойе.
- Ау, кто-нибудь есть? Но не на «ау», и не на «уа» никто и не думал отзываться, лишь эхом отражался голос Николая от мрачных стен и гладкого пола.
- Отлично, осмотрю всё сам!
И следователь начал расследование о пропаже ребенка с подробного изучения первого этажа здания.
Хождение по тускло освещённым коридорным лабиринтам никаким образом не сдвинуло следствия с мертвой точки.
Необходимо было приступать к плану “Б” - допроса свидетелей.
- Пойду - ка я схожу в гардероб.
Судя по висящему плану эвакуации на стене, зрительская раздевальня располагалась на один уровень ниже первого. Николай спустился на один пролет вниз. И его глазам открылось полуподвальное холодное помещение без окон, с низкими каменными ребрами стрельчатых сводов, уходящих своими корнями в мощные несущие стены.
К большому изумлению Николая, в помещении кто - то обитал.
Навстречу вышел худой, когда-то, точно, высокий, но сейчас сгорбленный старичок. Его маленькие, провалившиеся в синяки глаза, острый длинный нос и выступающие, обтянутые складками кожи скулы, абсолютно, не располагали к приятному разговору, можно сказать, отталкивали. Хотелось просто поздороваться для приличия, и бежать со всех ног обратно на улицу.
Казалось, что так и должен выглядеть в сказках Кощей.
- Один в один, хоть картины рисуй!
- Ну, работа есть работа, - и Николай сделал шаг навстречу, громко поздоровался, и полез в карман за «дознавательным» блокнотом.
- Разрешите представиться, - лейтенант милиции Николай Цигарёв. Занимаюсь делом о пропаже ребенка.
- Вы же работаете в гардеробе, так?
Вместо ответа последовал грациозный кивок Кощея - аристократа.
- А имя Ваше, простите?
- Черновский Альберт Аристархович.
Почему - то другого имени Николай и не ожидал. Даже не удивился.
- Так и запишем, «Мольберт Аристаркович». Очень хорошо.
- Вы вчера были тут, работали? - на всякий случай, уточнил Николай.
- Молодой человек, я тут не работаю, я служу! - в свою очередь, уточнил Кощей - статский советник.
- Да, вчера была моя смена. А Вы что, собственно, хотели узнать?
- Да, всё! - решил разрядить обстановку шуткой милиционер, и попытался улыбнуться собеседнику.
Вынув из служебного портфеля фото девочки, он незамедлительно протянул его старику.
- Вы её помните? - старик навел свои собственные “окуляры” на объект. И не получив чёткого изображения, шаркая валенками, отправился в подсобку за более мощными диоптриями. Минуты, казалось, тянулись бесконечно.
- Чего там можно столько делать? Точно за смертью отправился.
Кашляя и кряхтя, Кощей - звездочет возвещал, уже теряющего терпение лейтенанта, о своем возвращении. Огромные очки с толстыми стеклами и черными душками, для страховки были еще подвязаны и к ушам Кощея - книгочея.
- Нет, не видел! Не помню. Много вчера детей приходило, - опустив глаза, гардеробщик отдал фото Николаю.
- Ну а, одежду из гардероба всю забрали?
- Согласно взятому номерку. Жетон в обмен на пальто! - и, будто, приглашая не в гардероб, а в сказку, плавно нарисовал ладошкой вверх дугу характерной русско-народной рукой.
Оглядев предлагаемый Кощеем - фокусником фронт работ по следственному действию, Николай понял, что искать иголку в стоге сена контрпродуктивно в данной конкретной ситуации. Никто бы тут не заметил и ста потерянных жетонов.
- Всего Вам доброго, если что-то вспомните, звоните в отделение. Вот мое имя и телефон отдела, - Николай размашисто записал в вырванном из блокнота листе номер для связи и свою фамилию. На всякий, конечно, случай. Да, и положено так, вдруг «Мольбертович» чего и вспомнит. И как можно скорее покинул зябкий склеп с его дряхлым предводителем.
Альберт Аристархович, в свою очередь, тоже был рад избавиться от вездесущего следователя. Первым делом он зашаркал в сторону технического шкафчика высокого напряжения. Открыв, он просиял. Его вставная челюсть ликовала победу! Между проводами и рубильниками лежала пятнистая шубка, из рукавов которой торчали резинки с белоснежными рукавичками.
Глубоко вздохнув, и прокрутив в голове весь ход допроса, решил, что он был, безусловно, убедительным и харизматичным. Избавился от следователя, благодаря своей эрудиции и сообразительности.
- И артистизму! – автор, внесите в протокол.
А теперь пришло время отпраздновать, попить черного чаю с сахаром, и любимым зефиром в темной шоколадной глазури.
- А, что еще остается старикам?
- Злодейства и зефир!
************************************************************************************
От автора.
В Санкт-Петербурге, а гардеробе Мариинского театра мы встретили...не поверите - Альберта Аристарховича.
Каким-то чудесно-волшебным образом попали к нему в секцию.
- Это же ОН!!!!
А после спектакля, получив одежду, мы попросили разрешения у удивленного работника "гардеробной службы" сделать с ним фото.
Наверное, это было впервые. Какие-то сумасшедшие хотят сделать фото!
Он только спросил меня:
-Я там у Вас не злодей?
Мы с Сашей как по команде отрицательно замотали головами:
-Ну, что Вы, нет, нет, нет.
-Ну, немного. Всего ничего...Ну, прямо, самую малость...
С Чердака. Пенза. 2025.