Вадим сидел в тесном гостиничном номере, нервно расстегивая галстук. За окном стыло и безрадостно светились чугунные фонари Читы. Обычно он держался спокойнее, но сейчас балансировал на грани паники: телефонная трубка трещала, а дочь на том конце слёзно бормотала, что у неё «началось» и она не знает, что делать. Он попытался пошутить, чтобы сбить растерянность, но щеки заливало жаром, а слова застревали в горле.
— Зоя, солнышко, только не пугайся… я… я тут застрял по работе, но всё будет нормально. Обещаю.
Она молчала несколько секунд, потом тихо всхлипнула. Вадим торопливо пробормотал, что сейчас позвонит её маме, но та резко оборвала:
— Не надо. Ты мне нужен, не она.
Его сердце кольнуло: бывшая жена давно привыкла решать подобные вопросы, но дочь позвонила именно ему.
Он уже собрался успокаивать девочку, когда она сбивчиво выпалила:
— Пап, ещё кое-что… какой-то тип ходит за мной повсюду. Не пойму, кто он, но я видела его у входа в торговый центр, и теперь он словно не отстаёт…
Рука Вадима непроизвольно вздрогнула, телефон чуть не выскользнул. Недавно он и представить не мог, что в один день придётся обсуждать и первый менструальный цикл дочери, и возможную угрозу её безопасности, находясь при этом за тысячу километров от дома. Он обхватил пальцами голову, стараясь поймать хоть толику самообладания.
— Зоя, идёшь сейчас в любое людное место, слышишь? Пусть там будут охранники, кассиры, всё что угодно. Где точно есть камеры. И позвони мне ещё раз, хорошо?
Голос дочери по-прежнему звучал испуганно, но Вадим отметил проблеск понимания:
— Ладно. Я зайду обратно в магазин, там очередь огромная. Ты ведь не бросишь меня, пап?
Он тяжело выдохнул, закрыл глаза.
— Никогда. Останусь на связи, милая.
Пока Зоя отходила, он поднял трубку и набрал номер старого друга, которого все называли Рублём. Когда-то они вместе служили, а теперь Рубль работал в частной охране, но имел связи и среди военных.
— Слушай, Рубль, ситуация экстренная. Моя дочка в Новосибирске. Ей грозит беда или, по крайней мере, она так думает. Поможешь?
Спустя минуту беседа закончилась, и Вадим уже знал: в ближайшие двадцать минут кто-то из знакомых Рубля подъедет к торговому центру, чтобы встретить Зою. Услышав это, он ощутил огромную благодарность. Всё внутри сжалось от осознания, насколько он сейчас беспомощен — ведь он привык сам решать проблемы, а теперь вынужден ждать и надеяться на других.
Трубка зазвонила снова, и он судорожно схватил её. Дочь шёпотом пробормотала:
— Я в магазине, видела двоих парней в военной форме у входа. Они спросили: «Зоя? От тебя папа звонил?» Я подошла… хоть бы не ошиблась.
Вадим заглянул в экран, словно тот мог дать ему доступ к месту событий.
— Это они. Не бойся. Покажи им школьный пропуск или что-то, чтобы удостоверить личность. И держи связь.
Она повесила трубку. Вадим вглядывался в серый свет лампы, раздумывая, сколь зыбко всё устроено: ещё два часа назад он думал исключительно о нудном отчёте, а теперь сердце колотилось, словно собака, которую держат на коротком поводке.
Через несколько минут снова прозвучал короткий гудок. Зоя говорила взахлёб:
— Пап, мужчины в форме сказали, что там и вправду маячил какой-то человек, но вроде ничего не сделал. Они поговорили с ним, проверили документы. Кажется, он просто кого-то искал и спутал меня с другой девушкой…
Она на миг замолчала.
— И ещё… у меня там… ну, у меня ведь кровь на юбке…
Он побледнел, мучительно пытаясь подобрать нужные слова.
— Зайка, сходи в аптеку, да? Ну, остальное тебе могут подсказать эти… В общем, попроси кого-нибудь из женщин помочь тебе разобраться. Я… я потом обязательно всё объясню.
Она всхлипнула, но успокоилась, видимо, военные дали ей какую-то защиту и поддержку. Вадим подавил в себе вздох. Хотелось тут же сорваться в аэропорт, но ближайший рейс утром, а на машине ехать безумно долго.
Он позвонил Рублю ещё раз.
— Спасибо, мужик. Ты выручил. Я уж думал поседею на месте. Помню твой долгий язык и характер, ты меня когда-то спасал в горах, теперь вот дочку прикрыл.
Друг усмехнулся в трубку:
— Да всё нормально. У неё всё в порядке, пускай только аккуратнее будет, а мы присмотрим. Добирайся по возможности, отец.
Когда звонок закончился, тишина давила на уши. Вадим присел на краешек кровати, глядя в чахлый свет уличного фонаря. Он вдруг вспомнил, как разводился с Ольгой и уверял, что «сорок пять минут лётного пути — и я рядом». Но жизнь разбросала их так, что увидеть дочь хоть раз в месяц стало невыполнимой задачей.
На следующее утро он летел в Новосибирск, всю дорогу проклиная каждую минуту задержки. Услышав, что Зоя в безопасности, он ощутил облегчение, но ещё сильнее грызла вина: ключевое событие в жизни девочки — а он отсутствовал. Ему казалось, будто предал самые важные чувства.
Зоя встретила его у маминой квартиры. Вид у неё был замотанный и слегка смущённый, но осунувшийся отец обнял дочку так крепко, что она только пискнула.
— Прости, — прошептал он. — Я обещаю, что теперь…
Она прервала:
— Да ладно, пап. Спасибо, что был на связи. Испугалась я сильно.
Вадим вздохнул, чувствуя, как внутри расплавляется холод. Он услышал, как дверь открылась, а бывшая жена негромко позвала всех в дом, угощая тёплым чаем. И впервые за долгие месяцы Вадим отчётливо понял: расстояние, командировки — это всё поправимо, если главное не отпускать руку друг друга.