"Сухая статистика (индекс Хофстеде) выдает шокирующий факт: Россия – чемпион мира по страху перед хаосом

"Сухая статистика (индекс Хофстеде) выдает шокирующий факт: Россия – чемпион мира по страху перед хаосом."

1-й пост Сергея Карелова, который я разделяю на 100% и с удовольствием делаю репост:

"Синдром камикадзе поневоле.

Почему россияне – самые осторожные безумцы в мире

Мы не лихие гусары, а невротичные бухгалтеры, мечтающие, чтобы завтра было точной копией вчера. Мы – нация с душой швейцарского часовщика, которого жизнь заставляет работать каскадером без страховки.

В биографии Илона Маска историк Уолтер Айзексон описывает игру в покер, в которой Маск на каждой раздаче шел и шел ва-банк. «Айзексон использует эту историю, чтобы показать, какой Илон Маск крутой парень, потому что он так рискует. Но для любого, у кого нет возможности покупать и покупать всё больше фишек, чтоб снова и снова идти ва-банк – это ужасная стратегия! Никто не должен так играть!» – пишет проф. когнитивистики Пол Смальдино. Его новая работа «Формирование рискованного поведения и его передача через культуру» [1] объясняет, почему индивидуальная терпимость людей к риску имеет далеко идущие последствия для эволюции общества.

Чтение этой работы Сальмадино подвигнуло меня совместно с ИИ-мнемозиной окунуться в мой информарий, чтобы поискать там истоки одной из составляющих мифа о «загадочной русской душе» - мифа о якобы безбашенности русских.

И вот что оказалось.

Сухая статистика (индекс Хофстеде) [2] выдает шокирующий факт: Россия – чемпион мира по страху перед хаосом. Наш уровень избегания неопределенности – 95 из 100.

Психологически мы не лихие гусары, а невротичные бухгалтеры, мечтающие, чтобы завтра было точной копией вчера. Мы жаждем инструкций, гарантий и «твердой руки».

Но почему тогда мы в мировом топе по вложениям в финансовые пирамиды, мутную крипту и микрозаймы под 300%?

Потому что мы – страна вынужденных авантюристов.

Тут речь об уникальном социокультурном феномене - «инфляционная адаптация» [3]. В США люди рискуют лишним долларом, чтобы разбогатеть (Upside risk). В России же люди рискуют последней рубашкой, чтобы не стать нищими (Downside risk).

Мы скупаем технику на пике цен и несем деньги мошенникам не по глупости или жадности, а от безысходности. Это защитная реакция на среду, где честная стратегия «тише едешь» ведет к бедности.

Мы – нация с душой швейцарского часовщика, которого жизнь заставляет работать каскадером без страховки. Мы ненавидим сюрпризы, но каждое утро просыпаемся в реальности учебника по кризисной экономике.

Ну а теперь, после этой моей национально-ориентированной преамбулы, желающие могут узнать у Сальмадино и Со ответы на другие весьма интересные вопросы:

• почему более неблагоприятные условия ведут к более пессимистичному поведению;

• почему молодые люди бывают чрезмерно оптимистичны;

• почему богатые могут «позволить себе» быть менее консервативными и чаще идти на риск;

• почему обучение, смещённое в сторону выбора высоких выигрышей (payoff-biased learning), оказывается выгоднее для богатых, тогда как локализм/«парохиальность» (parochialism) – для бедных;

• как (адаптивный) консерватизм может заставлять бедных медленнее приспосабливаться к изменениям среды, создавая впечатление «ловушек бедности»." (конец поста).