18 июля 1860 года Выездная Винчестерская сессия Королевского суда Олд-Бейли начала рассмотрение по существу дело по обвинению Роберта Симпсона в покушении на самоубийство, убийстве Рейчел Уилоуби и Софи Роу в пособничестве данным преступлениям, имевшим место накануне Рождества 1859 года. Оба находились под стражей в Окружной тюрьме.
Со слов подсудимых сразу выяснилось: несчастная погибла “почти случайно”; Симпсон “попал в эту историю” по причине “хронического упадка душевных сил”; ну а мисс Роу - по любви. Вернее, из-за мечты выйти наконец-то замуж. Да еще по “особому усердию и прилежанию”.
Незадолго до Рождества 1859 года мечта Софи Роу почти стала реальностью. Осталось дождаться самого праздника, и все — она, наконец, выйдет замуж. Собственно, именно с этой целью двадцатилетняя девушка и приехала год назад в Винчестер, что в Гэмпшире.
У них в Стоумаркете, рыночном городке в графстве Саффолк, парней не найти почти вовсе. Отец, Джеймс Роу, сначала возражал против переезда, но время идет, и дочь не молодеет. Вот уже шестнадцатилетние начали устраиваться. И вроде все было при Софи — не кривая, не хромая, покладистая и усердная. Вполне себе добропорядочная невеста.
Отец был хорошим каменщиком и без работы не сидел никогда. Брат Артур несколько лет назад завербовался в Мадрасскую армию Ост-Индийской компании и теперь был младшим капралом во 2-м полку Европейской легкой пехоты. Мать умерла при родах Софи, и ее воспитывала мачеха Анна в девичестве Роджерс.
Софи чувствовала, что пора что-то делать. Отцу постоянно некогда. Он много и тяжело работает, а мачеха все взяла в свои руки. Их дом — давно уже ее дом. Сначала намеками, а потом и открыто, Анна корила падчерицу, что та засиделась и в девках, и на шее родителей.
В общем, в ноябре 1858 года Софи Роу перебралась в Винчестер. Отец сделал вид, что переживает, волнуется, что не хочет отпускать дочь, но в отеческих чувствах и родительской заботе не был настойчив. Вспомнил, что у него там живет дальняя родственница, дал адрес и отпустил на все четыре стороны по направлению к столице Гэмпшира.
В Винчестере тетку Элоизу найти получилось не сразу - она переехала несколько лет назад. Но недалеко. Потому на улице Софи ночевала всего три дня. Родственница не сразу поняла, кто это к ней пожаловал - и брата то вспоминала крайне не часто. Она торговала на ближайшем рынке, потому знала всех и вся. Сдала племяннице угол в одной из двух занимаемых ею, мужем и двумя детьми комнатах.
Менее чем через неделю она пристроила Софи горничной к оптовому торговцу овощами и зеленью. Генри Андерс жил, в общем-то, недалеко, в трех кварталах, и занимал четыре комнаты на втором этаже складского помещения, где хранил свой товар и откуда продавал его мелким продавцам типа тети Элоизы.
А напротив располагался довольно приличный паб “Рука Маляра”, куда ходили все, кто жил в окрестных домах, когда имел немного времени и хоть какие-нибудь деньги. В начале 1859 года и Софи начала захаживать в заведение. Много не пила и абы с кем не знакомилась. Так с подругами сидели недолго по вечерам, обсуждали то да се по-своему, по-девичьи.
Через год, в ноябре 1859 года, Софи уже съехала от довольно жадной тетки. Теперь она снимала небольшую комнату в пятикомнатной квартире на третьем этаже, в десяти минутах ходьбы от работы. Мисс Роу стала самостоятельной. Настолько, что писала отцу не чаще, чем раз в несколько месяцев. Осталось выйти замуж.
С Робертом Симпсоном она познакомилась в “Руке Маляра”. Он — отставной солдат Британской армии в Индии. Служил во 2-й саперной роте Бомбейской армии. И хоть новый знакомый ее брата не знал, Софи посчитала, что все равно это знак — почувствовала в нем почти родного человека.
Правда, “родной человек” почти постоянно был выпившим. Это состояние менялось лишь на полное и глубокое опьянение. Но его можно было понять — послужи с его в далекой колонии. Жизнь солдата в Индии отнюдь не сахар или диковинные местные фрукты. Жара, болезни, ужасы сипайского бунта и вообще тяжело на чужбине.
Да и денег скопил немного. Пока служил, родители умерли, и старший брат прибрал все, что осталось от небогатого наследства. Симпсон вполне мог бы найти место после увольнения из армии. Отставников охотно брали кэбменами, тех, кто покрепче, вышибалами, если в полисмены не получилось. В общем, “под лежачий камень только джин и течет”.
Но Роберт обиделся. Обиделся на мир, людей и вообще и конкретных. А потому просто пил, гулял и активно знакомился “с возможной целью создания семьи”. Так, собственно, и сошлись накануне Рождества Симпсон и Роу. Первые два дня Софи стоически выслушивала пьяные разговоры нового друга, что хорошо бы зажить “как все”. Хотя, может лучше покончить с собой. Вот прямо в ночь перед Рождеством.
Эта мысль заводила Роберта особо. Он перебирал способы и методы, расписывал детали, как все будут отмечать праздник по мере финансовой и иными возможностями. Тогда как он поставит жирную, а вернее кровавую точку в своей неудавшейся жизни. А если не поставит, то отчего бы не жениться. Вот, к примеру, на Софи.
В четверг, 22 декабря, Роберт вроде ни с того ни с сего хватился, что у него нет бритвы. Оставил, мол, на квартире, которую снимал. На работу ходила только Софи. Симпсон весь день отсыпался, потом пил, потом плакал и обижался, затем мечтал о семейной жизни и вновь хотел покончить собой - Рождество приближалось. Так что бритва ему нужна в любом случае - либо к алтарю, либо на погост.
Бритву купила Софи. Купила 23 декабря в магазине недалеко за шилинг и 6 пенсов. Бриться Роберт не стал, но подарку был относительно рад. Остаток дня они провели в “Руке Маляра”. Вернулись в комнату Софи около полуночи. Симпсон попросил положить режущий презент под подушку с его стороны.
Утром мисс Роу ушла на работу, после хотела зайти за Робертом, что бы отправиться за подарками, а потом снова в “Руку Маляра”, где и собирались встретить Рождество. В это самое время ее “перспективный друг” упражнялся джином с Рейчел Уилоуби, снимавшей угол в соседней комнате той же квартиры, куда мисс Роу привела жениха.
Около 6 часов после полудня Софи вернулась домой, где ее ожидала жуткая картина: Роберт и Рейчел вместе лежали на ее кровати, при этом у обоих было перерезано горло, видимо, купленной ею бритвой. На крики сбежались соседи и принялись осматривать раненных. Выяснилось, что Симпсон жив.
На допросе в больнице он пояснил, что, напившись утром 24 декабря, вновь планировал покончить собой в ночь на Рождество - ”чтобы они все пропали”. Но Рейчел, с которой он общался, когда рядом не было Софи, постоянно мешала ему. Настаивала на том, что сначала он зарежет бритвой ее, а уж потом пусть делает с собой все, что захочет.
Доставала она его так два дня. В какой-то момент он и полоснул ей по горлу. А когда осознал, что наделал, то решил не дожидаться Рождественской ночи и порезал себя, только рука дрогнула — то ли спьяну, то ли пожалел в последний момент.
В тот же день, 18 июля 1860 года, Роберт Симпсон был признан виновным в убийстве Рейчел Уилоуби, а заодно и в покушении на самоубийство. Что учел Его Честь сэр Джордж Марроу при вынесении приговора — неизвестно, но он приговорил виновного не к смертной казни, а к каторге пожизненно.
Что, в общем, логично, нечего идти на поводу у того, кто мечтает о смерти, но сам все никак не решается. Симпсон вернулся в Азию, правда, под конвоем. Наказание он отбывал в тюрьме на Андаманских островах возле Индийских берегов. Не ад, конечно, но жара сильная, и будет время привыкнуть.
Софи Роу была оправдана. Суд установил, что покупала она бритву не из расчета, что Симпсон покончит с собой, а тем более убьет кого-нибудь. Она хотела замуж, а выбритый и аккуратный жених всегда лучше заросшего и неопрятного. К тому же она действительно усердна и прилежна: сказал мужчина купить - она и купила.
Через год мисс Роу вышла замуж. Том Гринвуд, отставной сержант морской пехоты Ее Величества, на мир не обижался, был бережлив, всему рад и бритву имел свою. А потому не бедствовал и выглядел довольно презентабельно. К тому же, с достоинством оценил и саму Софи, и ее способность к усердию и прилежанию. А она - она просто любила военных и мечтала о муже.