- Лиля Александровна, вот тут ещё подпишите, - сотрудница банка с бейджиком "Мария" терпеливо подтолкнула к ней очередной лист. - И вот здесь.
Бумаги на столе сливались в одно серое пятно. Строчки расползались, буквы плясали. Лилю слегка подташнивало, в висках ныло. Первые недели беременности давали о себе знать, а прервать оформление ипотеки было уже невозможно.
"Ипотека на тридцать лет, - устало подумала она. - Зато своя квартира".
Мария, сияя отработанной улыбкой, щёлкнула ручкой и бодро протянула:
- Поздравляем. А от банка примите маленький комплимент.
Она поставила на стол картонную коробку в фирменных цветах. Даже ленточка была с логотипом. Лиле вдруг стало смешно: за тридцать лет финансовой кабалы ей вручали неизвестно что, как утешительный приз, которым она, видимо, должна была распоряжаться "по своему усмотрению".
Лиля с сомнением взяла коробку, машинально перевела взгляд на мужа. Артур, как всегда, выглядел безупречно: дорогой костюм, ослепительно белая рубашка, бриллиантовый зажим на галстуке. Настоящая иллюстрация к рекламному буклету банка: "успешный мужчина, знающий себе цену".
Вот только ипотеку одобрили не ему, а Лиле. Этот факт стал для Артура болезненным щелчком по самолюбию. Его мечта жить в элитном жилом комплексе по соседству с мэром города осуществлялась, но благодаря доходам жены, а не крутому "статусу" самого Артура.
Лиля уже видела в воображении их будущую квартиру: светлая гостиная с широкими окнами, где у панорамного стекла непременно будет стоять большой фикус в тяжёлой керамической кадке. Артур от одной мысли о таком "огромном кусте" у окна наверняка бы скривился. А ещё детская, которую она наконец-то сможет оформить так, как захочется ей, а не как "модно". Три комнаты: спальня, гостиная, детская. Их собственные.
Лиля улыбнулась, чуть приподняла коробочку, оценив её вес. Подарок оказался неожиданно увесистым. "Наверняка какая-нибудь ложка для обуви, - усмехнулась она про себя. - Или рамка для фото".
Артура же буквально перекосило.
- Сувенир, - фыркнул он, не удержавшись от комментария. - Поспорим, там блокнотик и ручка для идиотов, влезающих, сломя голову, в финансовую кабалу на тридцать лет? Какая щедрость.
- Артур, перестань, - смутилась Лиля. - Не нужно...
- Извините нас, - добавила она, взглянув на Марию.
- Да нечего тут извиняться, - отмахнулся он. - Это просто услуга. Мы им платим, не они нам.
Лицо девушки чуть помрачнело, но она, приученная к таким сценам, лишь опустила глаза и промолчала. Артур уже широким шагом направлялся к выходу, раздвигая людей на пути, словно шар, сбивающий кегли в боулинге.
Пожилой дворник в оранжевом жилете не успел отскочить в сторону. Артур едва не сбил его с ног, Лиля инстинктивно ухватила старика за руку, удерживая от падения.
- Осторожнее, пожалуйста, - шепнула она.
Пожилой мужчина принялся ей благодарить, а Артур лишь привычно усмехнулся, даже не обернувшись.
Лиле было совсем не до смеха. В последнее время её муж всё чаще вёл себя отвратительно: хамил, грубил, наслаждался ощущением безнаказанности. Он стремительно превращался в худшую версию тех, кого они обе с Викой раньше называли "хозяевами жизни".
При этом Артур вовсе не был владельцем бизнеса. Такой же наёмный сотрудник корпорации, как и консультант из банка. Просто у них в компании было принято демонстративно выставлять каждую "галочку" и "достижение" напоказ.
В машине он снова набросился на неё:
- Ты серьёзно потащишь домой эту дешёвку? - он ткнул пальцем в коробку. - Ой, да перестань. Не глупи. Выкинь её в ближайшую помойку и забудь. И так в банке опозорилась своими заискиваниями перед каждым встречным. Теперь ещё хочешь хранить этот мусор в честь того, что ты должна им до пенсии? Я кому сказал - выбрось.
- Нет, это вообще-то мой подарок, - упрямо прижала коробку к груди Лиля. Теперь ей хотелось сохранить её уже назло.
- Какая же ты сентиментальная, - расхохотался Артур. - Зато красивая. Это всё и компенсирует. Ну и послушная. Поэтому я тебя и терплю.
Дома он первым делом отправился в душ. В первые годы брака Лиля с трудом привыкала к этой его привычке: Артур был почти навязчиво чистоплотным, словно енот-полоскун. Каждый выход на улицу - потом обязательное мытьё. Рубашки менял минимум два раза в день.
Нет, Лиля тоже следила за собой, но не до такой маниакальности.
Из ванной доносилось громкое, фальшивое пение. Лиля поморщилась: слух и голос точно не входили в число сильных сторон её мужа. И всё же она по-своему любила этого красивого, но нарциссичного мужчину с повадками павлина.
Она села на диван в их съёмной однокомнатной квартире и аккуратно принялась распаковывать коробку. Ленточку Лиля не разрезала, а осторожно развязала. Профессиональная деформация: правило номер один в её работе флориста - аккуратность и бережное отношение к деталям. Её букеты были безупречны даже тогда, когда стоили неприлично дёшево.
Коробка наконец поддалась. Лиля чуть затаила дыхание, ожидая увидеть банальные корпоративные сувениры. Но, заглянув внутрь, удивлённо нахмурилась.
Перед ней лежало явно нечто "не от банка". Никаких блокнотов, ручек и календарей. На бархатной, слегка потёртой подушечке из выцветшего бордового бархата стояла небольшая деревянная музыкальная шкатулка, заметно потемневшая от времени.
"Ну уж точно это не стандартный сувенир", - подумала Лиля. На секунду ей даже пришло в голову, что это какая-то странная шутка.
Она осторожно достала шкатулку. Вещь была явно не новая, но и не тянула на настоящее антикварное сокровище - скорее предмет с налётом сентиментальности. На крышке шкатулки была мастерски вырезана лаконичная веточка сирени.
Лиля приподняла крышку и увидела внутри фигурку балерины. Миниатюрная, чуть погнутая, она застыла в па. Рядом торчал крошечный ключик. Лиля вставила его в отверстие и попыталась завести механизм.
Балерина закружилась, выполняя крохотные изящные па. Из шкатулки полилась мелодия. Не популярный мотив, не классика, а какая-то незнакомая, тоскливая, заунывная колыбельная, которая зацикливалась снова и снова.
Лиля сидела как заворожённая. И вдруг из ванной вышел Артур, закутавшись в полотенце. На фоне их скромного съёмного жилья его тщательно выстроенный образ выглядел как-то чужеродно, сорванный с витрины.
- О боже, какая безвкусица, - он скривился. - Пылесборник из прошлого века. Дай сюда, я сам выброшу.
- Нет, - Лиля поспешно спрятала шкатулку за спину. - Не дам.
- Ну что ты как ребёнок, - раздражённо сказал он. - Хватит уже.
- Это мне подарили, - упрямо повторила она.
- У беременных свои причуды, - хмыкнул муж и ушёл в кладовку, переделанную под гардеробную.
Когда дверь за ним закрылась, Лиля вернулась к коробке и вдруг заметила то, что поначалу пропустила: тонкую крошечную записку. На смятом кусочке бумаги корявым почерком было выведено всего одно слово:
"Спаси".
Лилю пробрала дрожь. Теперь она была уверена: этот подарок точно не имел никакого отношения к банку. Но кто просил о помощи? Неужели улыбчивая Мария? Та не производила впечатления человека в беде.
До вечера Лиля практически не выпускала шкатулку из рук. Рассматривала каждую царапину, каждый скол, надеясь отыскать вторую подсказку. Но кроме следов времени и потертостей эта деревянная безделушка из чужого прошлого не хранила никаких секретов.
В порыве любопытства она даже аккуратно распорола бархатную подушечку. Ничего. Пусто.
Шкатулку Лиля спрятала в надёжное место - в глубину шкафа, куда Артур обычно не заглядывал. Муж всё продолжал подшучивать над её "расположением к рухляди", и его шутки становились всё злее. Но чем настойчивее он пытался её задеть, тем сильнее крепло в Лиле упрямое решение: она выяснит всё, что возможно, об этой странной вещи.
Утром, как обычно, Лиля проснулась первой. Быстро приготовила завтрак, накрыла тарелку Артура салфеткой и начала собираться.
- Ты куда? - пробурчал муж, высовывая нос из-под одеяла. - Выходной же. Забыла?
- Вика просила вместо неё встретиться с поставщиком орхидей, - без тени смущения соврала Лиля.
Подруга и хозяйка цветочного павильона никаких заданий на выходные не давала. Но Лиле не хотелось обсуждать с мужем ни шкатулку, ни странную записку.
- Ну иди старайся, - зевнул Артур. - Всё равно премии тебе не видать. Работёнка у вас, конечно... Цветочки таскать на чужие праздники жизни. Орхидеи ещё. Кому они вообще в вашей убогой палатке нужны?
Лиля почувствовала, как в ней поднимается обычная волна протеста, но вовремя остановила себя. Он провоцировал её сознательно. Она лишь молча взяла сумку, убедилась, что шкатулка внутри, и вышла, аккуратно прикрыв дверь.
В сумке помимо шкатулки лежал небольшой листок с адресом антикварной мастерской, найденный ею ранним утром в интернете.
Мастерская находилась в тихом переулке старого центра. Когда-то Лиля любила гулять по этим улочкам: крохотные булочные, кофейни на три столика, старинные храмы с синими куполами. Артур же терпеть не мог эту "анахроничную архитектуру" и называл всё вокруг "пережитком прошлого". Он признавал только то, что сияет и блестит, желательно новенькое и дорогое.
Поэтому, несмотря на хорошие доходы мужа, жили они на Лилину зарплату. Своими деньгами Артур предпочитал "обновлять" себя самого.
Мастерскую она нашла не сразу: полноценной вывески не было, только маленький плакат в окошке с часами работы. Лиля толкнула тяжёлую дверь и, переступив порог, словно попала в другое время.
Её обступили тиканье и перезвон: часы с боем и без, огромные с маятниками, крохотные с кукушкой. Рядом - старые швейные машинки начала прошлого века. На столе у хозяина красовался патефон.
- Добрый день, - мужчина средних лет оторвался от какой-то детали и посмотрел на посетительницу с лёгким удивлением. - У нас обычно постоянная клиентура. Коллекционеры, любители. Вы похожи ни на тех, ни на других.
- У меня... наследство от бабушки, - снова соврала Лиля и поставила шкатулку на стол. - Ничего о ней не знаю. Не могли бы вы что-нибудь рассказать?
- Давайте посмотрим, - оживился хозяин.
Он достал приспособление, похожее на монокль, только с креплением на голову и сильным увеличением. Надев его, протянул руку:
- Кстати, давайте познакомимся. Андрей Валерьевич.
- Лиля, - представилась она. - Очень приятно.
- Взаимно, - Андрей взял шкатулку и повертел в руках. - Так... Хм. Не фабричная работа. Мастер делал. Не сильно старинная, конец семидесятых, может, начало восьмидесятых. Тогда любили такой лаконичный стиль: минимум лишнего, флористические мотивы, резьба по дереву. Древесина, кстати, интересная. Это массив ореха. Как у скрипичных дек. Материал редкий и капризный.
- А вы не можете предположить, кто мог её изготовить? - тихо спросила Лиля.
Андрей словно не услышал. Он открыл шкатулку, завёл механизм, и мелодия снова зазвучала, заполнив тесное помещение.
Мужчина замер, потом резко вскочил.
- Что за чёрт... - вырвалось у него. - Откуда это?
- А что такое? - испуганно спросила Лиля.
- Мелодия непопулярная. И не классика, - медленно произнёс Андрей, вслушиваясь. - Её написал мой дед для моего отца, когда тот был ребёнком. Это семейная колыбельная. Она нигде официально не звучала.
- То есть вы потомок известного композитора? - растерялась Лиля. - А почему тогда вы...
- О, нет, - усмехнулся Андрей. - Дедушка был не Хачатурян и не Свиридов. Один из множества композиторов, писавших музыку к детским спектаклям. Но эта мелодия... наша. Семейная. Я очень сомневаюсь, что она могла где-то ещё появиться.
- И как же тогда она оказалась в этой шкатулке? - прошептала Лиля. - Вы меня точно не разыгрываете?
- Что вы, - Андрей выглядел не менее заинтригованным. - Послушайте, а что если я осторожно разберу шкатулку, почищу механизм изнутри и заодно поищу клеймо мастера? Если что и удастся найти, то только внутри.
- Хорошо, - кивнула Лиля. - Для меня это... очень важно. Вы сможете управиться за пару дней, Андрей Валерьевич?
- Можно просто Андрей, - мягко поправил он. - Я вам и в отцы-то, считай, не гожусь. Оставьте номер телефона, позвоню, как только будут новости.
- Давайте лучше я сама зайду, - смутилась Лиля. - Муж у меня ревнивый.
- Эх, как это обычно бывает, - притворно огорчился Андрей. - Красивая женщина обязательно замужем. Но в любом случае, новости будут не раньше послезавтра. А может, и позже.
- Кстати, как фамилия вашего дедушки? - спросила Лиля уже на пороге.
- Григорьев, как и у меня, - улыбнулся Андрей.
Она вышла из мастерской и медленно побрела по улицам старого квартала. Сердцем она хотела жить именно здесь, среди булочных и маленьких кофеен, среди старых храмов с лазурными куполами. Вместо этого её ждала ипотека в "царстве стекла и бетона" - в ультрасовременном комплексе, который так любил Артур.
У самого дома Лиля столкнулась с хозяйкой квартиры. Марта Павловна, милейшая, чуть рассеянная женщина, старательно поливала цветы в крошечном палисаднике.
- Лилечка, всё цветёшь, - весело сказала она. - Как дела? Вы же скоро съезжать будете, не забудь предупредить заранее, ладно? Чтобы квартира не простаивала.
- Конечно, Марта Павловна, - закивала Лиля. - Мы вас не подведём.
- Кстати, Артурчик уже умчался, - продолжала хозяйка. - Чуть меня не сшиб. Всё такой важный, нарядный. Ой, у меня муж покойный тоже расхлябанности не терпел. Перед каждым выходом ботинки до блеска начищал.
- Мужчине важно хорошо выглядеть, - поддержала разговор Лиля. - А у меня, знаете, загадка. В банке вместо привычного сувенира подарили странную музыкальную шкатулку. Из тёмного дерева, с веточкой сирени на крышке. Мелодия необычная. А балерина внутри погнутая...
- Да что ты... - Марта Павловна резко осела на скамейку, побледнев. - Ты ничего не путаешь, деточка?
- Нет. Вам плохо? - Лиля испуганно присела рядом.
- Это от неожиданности, - глухо сказала та. - Видишь ли, ровно такая шкатулка была у моей подруги детства. Мы жили в этом доме, в соседних квартирах. Женя Михайлова, вот как её звали. Она пропала много лет назад. Просто исчезла.
- Ничего себе... - выдохнула Лиля. - А вы происхождение шкатулки помните? Кто ей подарил? Кто сделал?
- Какой-то ювелир, - поморщилась Марта Павловна, вспоминая. - Да сколько лет прошло... А сама шкатулочка у тебя?
- Я отдала её почистить в мастерскую, - честно ответила Лиля.
- Когда заберёшь, зайди ко мне, ладно? - попросила хозяйка. - Может, это и не та шкатулка, а я тебя напрасно взбаламутила.
- Хорошо, загляну, - кивнула Лиля и поспешила домой.
Весь вечер она с трудом сдерживала желание поделиться с Артуром, но тот был занят собой и новыми делами.
Когда Лиля всё же попыталась начать разговор, он отмахнулся:
- Опять ты со своей рухлядью, - недовольно скривился. - У меня сделка горит, не до твоих сказок.
Он ушёл в коридор с телефоном и весь вечер ходил по квартире, переписываясь или кому-то звоня. Экран постоянно прятал, стоило ей пройти мимо.
Слова Вики всплыли в памяти сами собой. Подруга неоднократно говорила, что у Артура наверняка есть любовница. Лиля гнала от себя эти мысли, не желая скатываться до слежки. Но раздражительность мужа, его новые привычки, бесконечные стирки рубашек и маниакальная чистоплотность всё чаще заставляли её думать о чужих духах, а не о стерильности.
На следующий день подозрения усилились. Артур унёс телефон в ванную, долго разговаривал там под шум воды, потом ушёл на работу не позавтракав и, что особенно странно, раньше Лили.
Она поехала к Вике к десяти, заранее зная, что будет проситься уйти пораньше.
- Ой, наконец-то прислушалась к моим советам, - сердито, но с заботой сказала Вика, выслушав про слежку и билеты в чужой телефон. - Пора уже поймать его на горяченьком.
- Вик, это мой муж и отец ребёнка, - тихо возразила Лиля. - Одной мне эта ипотека вообще не нужна...
- Перестань, справимся, - отмахнулась подруга. - В жизни, как в бизнесе, лучше смотреть на всё трезво, чем слепо доверять. И если он и правда изменяет, не нужно устраивать истерики. Либо выкидываешь павлина из дома, либо прижимаешь ему хвост. В любом случае ты хозяйка положения. И не забывай: зарплата у Артура отличная, алименты будут ого-го.
Лиля глубоко вздохнула и принялась за работу. Накануне привезли большую партию цветов, сегодня нужно было собрать эффектные букеты для витрины.
Ровно в четыре Вика оторвала её от дел:
- Всё, марш. Я подменю, а ты – в разведку.
Лиля покорно взяла ключи от машины. Старенький автомобиль, подаренный когда-то родителями, выглядел скромно, зато исправно ездил. В отличие от Артура она не считала пешие прогулки "уделом плебеев", но сегодня важнее было успеть.
Через пятнадцать минут Лиля припарковалась в тени деревьев у офисного здания, где работал муж. Спрятала машину так, чтобы из окон её не было видно, зато вход просматривался идеально.
Ждать пришлось недолго. Минут через пятнадцать из здания вышел Артур. Весёлый, расслабленный, в обнимку с эффектной брюнеткой.
Лиля невольно усмехнулась: типаж у него, оказывается, стабильный. Достаточно было взглянуть в зеркало.
Пара села в машину Артура и уехала. Лиля аккуратно пристроилась следом. Очень скоро на горизонте вырос любимый ресторан мужа. Артур уверенно залихорадил на парковку, как будто появлялся здесь не впервые, Лиля же поставила машину чуть поодаль, у угла, чтобы остаться незамеченной.
Артур, как всегда, выбрал столик у окна. Лиля из своей машины видела всё, как на ладони. Брюнетка смеялась, он демонстративно целовал ей руки, обнимал за плечи. Точно так же когда-то ухаживал и за Лилей.
От этого сравнения её передёрнуло.
Но вскоре в картинке за стеклом появилось что-то тревожное. Смех девушки исчез, жестикуляция стала нервной, движения скованными. Она сжалась, смотрела уже не влюблённо, а скорее испуганно.
Артур же, наоборот, словно расправил плечи. Навис над ней, схватил за запястье так, что та поморщилась.
В этот момент Лиля перестала видеть в брюнетке "соперницу". Перед ней сидела испуганная женщина, попавшая под давление человека, которого Лиля уже слишком хорошо знала.
"Это всё меньше похоже на свидание, - мелькнула мысль. - Всё больше на сцену шантажа".
Решив, что увиденного достаточно, она завела двигатель и направилась... в женскую консультацию.
"Если примут без записи, значит, так и надо", - решила она.
Коридоры оказались на удивление пустыми. Врач Зоя Михайловна, молодая женщина с рыжими волосами и живыми серыми глазами, приняла её без лишних вопросов, осмотрела и строго сказала:
- Первая беременность? Учитывайте, плод только-только прикрепился. Вы сейчас очень уязвимы. Никаких стрессов, никаких горячих ванн и бань. Только душ, тёплая вода, побольше отдыха.
- Есть какой-то риск? - Лиля с трудом призналась: - Я впервые...
- Риски есть всегда, - мягко кивнула врач. - Но сейчас всё в порядке. Я выдаю направления на анализы, УЗИ, заведём карту, будем наблюдать. Главное - следуйте рекомендациям и поменьше нервничайте.
Лиля вышла из кабинета почти счастливой. О ребёнке позаботятся, врач нравился, всё вроде бы под контролем.
Только уже в машине она поняла, что пробыла там довольно долго: Zоя Михайловна была обстоятельной, всё подробно записывала, объясняла.
Домой она вернулась ближе к вечеру. Артур встретил её криком с порога:
- Где ты была? Я тебе десять раз звонил!
- У врача. Вставала на учёт по беременности, - попыталась спокойно ответить она.
- А вот как оказалось: по любовникам шастаешь, - зло бросил он. - Специально с работы мимо вашего жалкого павильона проехал - тебя нет. Сидит эта твоя стерва, цветочки расправляет. Скажи мне лучше, откуда у подружки деньги на бизнес?
- Артур, ты давно приехал? - тихо спросила Лиля, пытаясь понять, застал ли он её на "слежке".
- Надо же, какая у меня жена любопытная, - он попытался рассмеяться, но смех прозвучал зло. - А я думал, ты у меня просто красивая кукла. Посадил - молчит. Твоё дело - мужа с работы ждать. Запомни. А когда я с работы прихожу - не твоё.
Лиля молча ушла в комнату, переоделась, приняла душ и легла, притворившись спящей. Артур пару раз окликнул её, не получив ответа, ушёл на кухню, плотно прикрыв дверь.
Скоро она услышала приглушённый шёпот. Муж снова кому-то звонил. Сердце болезненно сжалось.
Лиля на цыпочках подкралась к двери, сняла с крючка свой домашний халат и сунула в его карман телефон, включив диктофон. Потом так же тихо вернулась в комнату и снова легла.
Артур ничего не заметил.
Утром Лиля спешила к Вике. Подруга уже ждала, едва сдерживая любопытство.
- Ну что, давай запись, - нетерпеливо потребовала она. - Интересно, чего там этот павлин шепчет.
Лиля включила диктофон. Запись оказалась короткой, фразы обрывистыми, но кое-что разобрать удалось. Голос Артура звучал раздражённо:
"Она что-то раскопала... не пойму, как... А врач Миловой уже в курсе..."
- Ничего себе, - присвистнула Вика. - Ты понимаешь вообще, кто это - Милова?
- Нет, - призналась Лиля. - Думала, может, какая-то их корпоративная врачиха.
- Нина Львовна Милова, - пояснила Вика. - Один из лучших неонатологов города. Светило. Её фамилию в обычной очереди не услышишь. Люди с ней заранее договариваются.
Вика задумчиво постучала ногтем по стойке.
- Интересно, что может связывать твоего мужа с таким врачом... Уж явно не забота о здоровье будущего ребёнка.
- Да перестань. У Артура полгорода знакомых, - попыталась отговориться Лиля. - Мог кто-то через кого-то...
- Ладно, - Вика не стала спорить. - Но меня куда больше интересует, что он там боится, что ты "раскопала".
Они ненадолго вернулись к работе: нужно было собрать крупный заказ для подружек невесты. Но ближе к полудню Вика снова отозвала Лилю в сторону:
- Давай так. После обеда - ты в офис. А ещё лучше... сначала к антиквару, потом в офис. У нас, судя по всему, не одна загадка, а целый клубок.
К офису мужа Лиля ехала с тяжёлым сердцем. Но, подъехав, увидела, как к ближайшему недорогому кафе, куда Артур ни за что не зашёл бы, направляется охранник. Кажется, его звали Вова.
Она дождалась, пока тот получит свой бизнес-ланч "по акции", и подошла к столу.
- Ой, Володя, вы меня не узнаёте? - улыбнулась она. - Богатым будете.
- А... супруга Конёва, - вспомнил он. - Присаживайтесь.
- Артур уже уехал? - невинно спросила Лиля. - Не видели?
- Уехал. С коллегой, - кивнул Вова и с аппетитом отрезал кусок котлеты. - Вы припозднились.
- С коллегой? - в голосе Лили прозвучала лёгкая тревога. - Женщина или мужчина? Мне сейчас нервничать нельзя, врачи запретили...
- Женщина, - охотно поделился охранник. - Любовь Алексеевна. Они постоянно вместе таскаются. Брюнетка такая, вроде вас.
- Любовь Алексеевна... - повторила Лиля. - Это та полная дама из бухгалтерии, в париках?
- Да нет, вы что, - расхохотался Вова. - Это Марина Степановна. А Любовь Алексеевна Костромина. Брюнетка, фигура - ух. Фамилия у неё, правда, не в моём вкусе. Зато у сестрички её, Сони, характер. Я вот её на свидание зову всё, думаю, согласится или нет.
- Конечно согласится, - поощряюще улыбнулась Лиля, оглядывая его пивной животик и усталое лицо. - Такой видный жених.
Она поблагодарила за компанию и выбежала на улицу.
Имя "Соня Костромина" ударило по памяти. Постоянная клиентка их салона: тихая, зажатая, вечно смущённая девушка, которая брала у них ленты и недорогие букетики по акции. Всегда вежливая, всегда как будто чуть напуганная.
Вооружённая новым знанием, Лиля помчалась назад в павильон. Вика, выслушав, тут же села за телефон и нашла Соню в соцсетях. Фотографий было немного, в основном семейные праздники. На одной из них рядом с Соней стояла та самая эффектная брюнетка из ресторана.
- Значит, сестра, - вздохнула Вика. - Яркая звезда и серая мышь в одном семействе.
- Не факт, что мышь-то такая уж безобидная, - задумчиво сказала Лиля. - Иногда самые тихие люди оказываются самыми упёртыми.
- Тем более нужно с ней поговорить, - решительно заявила Вика. - Пиши ей. Срочно.
- И что я напишу? "Здравствуйте, я жена вашего жениха"... - Лиля беспомощно развела руками.
- Дай телефон, не мешай, - отняла у неё трубку Вика и принялась быстро печатать.
Через пару минут она довольно улыбнулась:
- Завтра в девять Соня придёт. Постарайся напугать её как следует. Но аккуратно.
- Тогда давай сегодня закроемся пораньше, - предложила она же. - А ты завтра с утра придёшь к восьми, у нас ещё заказ на большой юбилейный букет. Заодно и до антиквара успеешь дойти, машину у павильона оставишь.
Лиля согласилась. В отличие от мужа она любила ходить пешком.