Тягостная пауза, последовавшая за молчанием Анны, казалось, вот-вот будет прервана холодным вердиктом дяди Павла. Его взгляд, скользнув по испуганному лицу жены, по безразличным позам дочерей, на мгновение задержался на Анне — в нём читалось раздражение от её нежелания говорить, её непонятной, с его точки зрения, пассивности. Возможно, он уже готов был вынести внутренний приговор, списав её молчание на ту же робость или недомыслие, что и у других. Но в этот момент в комнате раздался голос, которого в подобных обстоятельствах никто не ожидал услышать — тихий, чуть хрипловатый, но на удивление твёрдый. «Папа, позволь мне сказать». Все головы повернулись к Арсению. Он стоял, бледный как полотно, его пальцы судорожно сжимали спинку стула, на котором он опирался для поддержки. Казалось, ещё мгновение — и он рухнет от напряжения. Но в его глазах горел огонь, который Анна видела лишь однажды — в ночь пожара. Это была решимость, рождённая не из дерзости, а из глубочайшего чувства справедливост
Неожиданный защитник. Как тихий Арсений встал на мою защиту перед отцом • Усадьба «Тихий Берег»
2 дня назад2 дня назад
66
3 мин