Итак, в портфолио идут премиальные дома, которые строятся под конкретного клиента с большим вниманием к деталям и к индивидуальному запросу, без всяких девелоперских клише. Такие проекты редко выходят на свободный рынок, поэтому единственный шанс попасть сюда — это воспользоваться приглашением архитектора или дизайнера, которые заинтересованы в том, чтобы оставить память о проекте. Рассказывать о таких домах владельцы разрешают редко, но это не тот случай. Поэтому нам и вам очень повезло.
Что ждет вас в статье?
Архитектор проекта Саша Лукич / Portner Architects рассказал, как рождаются индивидуальные проекты, как функционал влияет на форму и фасад, какие ошибки совершают архитекторы без достаточного опыта в загородном делюксе. От себя скажу, что перфекционизм подрядчика - большой бонус для заказчика. Я сбился со счета, когда Саша начал перечислять кастомные решения, заложенные в проект.
С дизайнером интерьера Всеволодом Волковым / Borosa Architects мы поговорили о слиянии архитектуры и дизайна, об IPO-подходе к проекту, о приемах работы с большими пространствами через зонирование, выбор материалов и светодизайн. В который раз я убедился, как важно привлекать команду дизайнеров еще на этапе архитектурного проектирования, чтобы конструктивно заложить те самые wow-эффекты в интерьере, которыми мы с вами восхищаемся.
Ландшафтный архитектор Диана Дубовицкая / Arcadia Garden не только рассказала о концепции сада и об особенностях работы с растениями, но и поделилась несколькими практическими лайфхаками, которые вы можете применить и на вашем участке. Не обошли стороной и тему дальнейшего обслуживания сада.
Алексей Аверьянов: Саша Лукич, основатель и главный архитектор международного бюро Portner Architects, который на правах автора расскажет нам об этом удивительном проекте. Давай, рассказывай, что ты здесь понастроил-понапроектировал?
Саша Лукич: Добро пожаловать. Клиент к нам пришел, сказал: «Я наблюдаю несколько лет за вашими работами, и мы созрели к строительству нового дома. У нас четыре-пять участков, просим вас вместе с нами посмотреть, выбрать».
Алексей Аверьянов: То есть тебя привлекли на самом правильном этапе, на выборе участка?
Саша Лукич: Это самый идеальный случай. И мы это довольно часто делаем, это абсолютно бесплатно. Я не знаю, будут строить с нами, не будут, но такую услугу всегда оказываю. Потому что нам потом проще сделать идеальный дом. Из всех участков этот имел наибольшее количество плюсов. Во-первых, мы могли его сориентировать так, чтобы у нас был тихий двор. Единственное, я попросил клиента купить не два, а три участка по 16 соток, чтобы посадить дом.
Алексей Аверьянов: Полгектара практически.
ФАСАД
Саша Лукич: Для нужной площади и планировки важно, что? Где будут располагаться соседи, тишина, ориентация к сторонам света, чтобы основные помещения смотрели преимущественно на запад или на юг. Запад — это лучшая ориентация, юг — всегда немного токсичная. Я сам южанин и, например, мы никогда не ориентируем окна на юг, потому что гораздо дороже даже в России охладить дом, чем обогреть. Многофункциональные стекла лучше работают на сохранение тепла в доме, чем на перегрев, и этот момент тоже важен.
Алексей Аверьянов: У нас при въезде сразу большая площадка и гараж на три машиноместа.
Саша Лукич: Да. Что интересно, я не первый раз работаю с этими воротами, которые располагаются заподлицо с фасадом, и мы их сами облицуем фасадным материалом. Это заводские, итальянские ворота. Они откидные, можно облицевать, чем угодно. Это HPL австрийский, и ним есть большой опыт. Мы работаем с ним больше пятнадцати лет. Он не расслаивается, не выцветает и так далее. И сами ворота, и калитка — все облицовано этим же HPL. Швы совпадают, он не выделяется. Классические ворота утоплены на глубину стены, потому что они поднимаются по внутреннему контуру. Они утепленные, у них есть этот порог. Естественно, как бы любые ворота являются слабым местом утепления дома, но в гараже тоже температура 12 градусов, не 21. Точка росы — это 12 градусов, поэтому мы ее и поддерживаем. Плюс там система вентиляции, которая эти выхлопные газы, легкие и тяжелые фракции уводит, и где-то полчаса нужно, чтобы гараж снова стал теплым.
Алексей Аверьянов: Тебе не кажется, что они немножко минимализм нарушают? Тут как будто хотелось бы, чтобы единое.
Саша Лукич: Они не мешают. Зато как симметрично попадают на шов, мы же все это учли.
Алексей Аверьянов: Кстати, да. То есть у тебя и верхние панели, и несмотря на зазор, у тебя все равно получились эти единые линии.
Саша Лукич: Форма дома — это минимализм, такая кубичность, а фасад, он с такой каплей гламура, как я люблю говорить. У меня есть одна идея-фикс, и я на всех своих проектах ее стараюсь провести до конца. Это материалы, которые не требуют никакой эксплуатации. Все материалы долговечные. То есть построил дом, и следующие 15–20 лет никакой мастер не нужен.
Алексей Аверьянов: Слушай, у тебя здесь дерево, например, в фасаде.
Саша Лукич: И оно не требует обслуживания.
Алексей Аверьянов: Оно чем-то покрыто?
Саша Лукич: Да. Это Abodo wood. Мы везли его из Новой Зеландии. Это Pinus radiata, то есть лучевая сосна. По характеристикам она где-то между сосной и лиственницей. То есть она очень устойчива к влаге, она очень плотная, в отличие от обычной сосны, и она, исходя из этих характеристик, стабильна при термообработке. Она не гнется. То есть лиственница, все считают, что хорошее дерево для фасада, на самом деле она отвратительная. Она трескается, она вьется, и так далее. Она только не гниет под водой. Эндемически эта сосна растет в Калифорнии, в Мексике, но в 1950–1960-х делали очень много мебельных щитов для кухонь американских, ее почти уничтожили, ее запрещено сейчас эксплуатировать. Но в Новой Зеландии и в Чили посадили огромные леса, тысячи гектаров, и сейчас они достигли возраста 40 лет, и новозеландцы начали ее эксплуатировать.
Есть натурального цвета, она пропитана бесцветным маслом. То есть это специальное масло, которое впитывается внутри, оно не требует особой обработки.
Алексей Аверьянов: Оно уже начало местами сереть.
Саша Лукич: И прекрасно. Я и хочу этот эффект седины получить, но оно не гниет. То есть у меня оно где-то в солнечных местах более сейчас светлое, даже седое, в каких-то скрытых местах оно натурального цвета, который такой карамельный, и это прекрасно. Я не люблю, чтобы дом смотрелся всегда новоделом, чтобы выглядел, как мебель, это неестественно.
Алексей Аверьянов: То есть его потом не надо ничем отделывать, оно будет просто красиво стареть?
Саша Лукич: Нет, можно, можно через пять лет просто маслом бесцветным обработать. Оно защищает от ультрафиолета. Еще использовался кирпич Peterson. Мне очень нравится ригельный формат. Если смотреть штучку отдельно, он кажется пестрым, я бы его никогда не выбрал, но в массе он не пестрый, спокойный. Разноцветность достигается за счет того, что он запекается в печке при 1 600 градусов, при температуре в два раза больше печется, чем обычный кирпич. В печь бросают торф, чтобы он карамелизовался, и именно он дает эту патину, этот эффект, чтобы дом не выглядел новоделом. То есть ты не можешь сказать, что этот дом построен 30 лет назад или в прошлом году. А он сдан в мае этого года.
Алексей Аверьянов: Абсолютно современный дом.
Саша Лукич: Да.
Алексей Аверьянов: Мне кажется, еще эффект очень крутой, когда у тебя подшив из того же материала.
Саша Лукич: Я видел это в Голландии. Мы изобретали эти все узлы, как подвешивать, это тоже кирпичи.
Алексей Аверьянов: Они на чем, на клее или на чем?
Саша Лукич: Нет, ни на каком клее, они подвешены. То есть мы делали запилы сбоку и вешали, как подвесной потолок.
Алексей Аверьянов: То есть они на своей массе висят?
Саша Лукич: Да, там встроенные светильники, там есть некое запотолочное пространство. Потому что эти выступы, 4 метра, требуют балку обвязочную, как раз внутри балки образуется пространство. Другой материал фасадный, который используем, это натуральный камень доломит. По моему мнению, самый лучший камень в России на данный момент.
Алексей Аверьянов: Он наш?
Саша Лукич: Он осетинский. Я его использую 20 лет, наверное. Недавно посетил дом, который 20 лет назад проектировал, где я первый раз использовал этот камень. Он сейчас стал модный у всех, потому что из-за санкций он недорогой. Но тогда эксплуатировались верхние горизонты карьера, и доломит был светлым. Он был бежево-серым, а сейчас он темный.
Алексей Аверьянов: Чем глубже, тем темнее, так получается?
Саша Лукич: Да, чем глубже, тем темнее. Там еще гору можно эксплуатировать, наверное, 200 лет, он не закончится, но он будет все темнее и темнее. Во-первых, поскольку я лично знаком с владельцами карьера, и по личным связям всегда заказываю то, что мне нужно.
Алексей Аверьянов: Там остался какой-то верхний слой?
Саша Лукич: Во-первых, я заказываю отборной камень. Им нужно где-то полгода, чтобы отобрать одну тонну. Второе, я здесь заказывал пескоструйную обработку, поэтому он светлый. Он, на самом-то деле, сейчас уже довольно темно-серый. На заборе, например, я его использую лощеным. Это не полированный, это одна степень обработки до полировки. Но он там проявляет свой цвет, он там более темный. Почему на заборе? Потому что у него 200 плюс циклов заморозки, он не боится мороза, 100 лет ты можешь его в снегу держать, и он не боится этого. У меня дома есть, которые строили там 15 лет назад, где горизонтальные поверхности — подоконники, кашпо из него обработаны, и вообще никакого мха, ничего. Один раз обработали его гидрофобом при монтаже и все. Это очень важно для современной архитектуры, потому что не нужен цоколь. Мы используем те материалы, которые не боятся снега.
Алексей Аверьянов: У тебя здесь укладка такими длинными кусочками?
Саша Лукич: Это отсылка к модернизму. Как я и сказал, это архитектура 1930-х годов прошлого века, примерно 100 лет этим первым домам, баухаусу и так далее, и тогда была модная такая укладка, шов в шов.
Алексей Аверьянов: Слушай, мы затронули фасадные материалы, но, наверное, отделка площадок, дорожек — это тоже один из материалов.
Саша Лукич: Да, да. Я хотел светлый клинкер. Начались санкции, и невозможно было его найти, был только один производитель голландский, который делал что-то подобное. Мы здесь помучились, произвели шесть-семь итераций. Здесь так называемый минеральный кирпич, клинкер. Его делают в Беларуси.
Алексей Аверьянов: В его основе что? Минеральный такой.
Саша Лукич: Белый цемент и еще около тридцати добавок. У него нет идеальных швов, они уже кривые. Если что-то будет стираться, ничего страшного, потому что он прокрашенный в массе.
Алексей Аверьянов: Ты знаешь, самая большая проблема — это люки канализационные, которые все равно появляются. Мы когда, например, продажей занимаемся, делаем фотографии, а потом их фотошопим. Здесь ничего фотошопить не надо.
Саша Лукич: Я тебе скажу так, очень тяжело быть перфекционистом, тяжело жить. Поэтому я вот эту тяжесть беру на себя.
Алексей Аверьянов: Как я тебя понимаю.
Саша Лукич: Да, конечно, стараемся маскировать, чтобы не бросалось в глаза. Естественно, нельзя ничего закрывать намертво, чтобы потом, если что, можно было легко достать, починить и так далее. Тут очень много кастома.
Саша Лукич: Здесь еще одна идея. Парадная дверь, в моем понимании, должна быть всегда глухая. Я считаю очень жирной ошибкой делать стеклянную дверь в дом, хотя это и проще. Большинство подрядчиков отказывается делать кастом. То есть у меня есть дома, где двери, например, высотой 3.90, четыре, здесь 4.20, и они облицовываются. Такая дверь стоила бы порядка 4–5 миллионов рублей. Это вариант поскромнее, это Schüco, там качественный профиль, который мы просто облицевали сами. Это мои строители делали, облицовывали тонким керамогранитом.
Алексей Аверьянов: Красивая такая латунная обводка для декора.
Саша Лукич: Обводка, чтобы торцов не было видно, она держится на хорошем клее, дополнительное усиление дает. Но главное, психологически ты понимаешь, что это вход в дом. Она глухая, но сбоку идут стеклянные части, чтобы много света запустить в прихожую. Нужно понимать интуитивно, что это вход, а когда у тебя стеклянная дверь, это, как вход в магазин. Ты должен наклеить тогда желтую точку, чтобы гости не промахнулись.
Еще одна идея — это зеленая полоса, она заходит в пространство под лестницей. Они пока еще правильные, потому что посажены весной этого года, но они разрастутся в какую-то неправильную массу, а дальше под лестницей будут расти уже тропические растения.
ОБ АРХИТЕКТОРЕ
Алексей Аверьянов: Друзья, на самом деле, мы с Сашей знакомы уже давно. Саша был одним из моих первых участников канала VDT, когда он еще только-только зарождался, мы делали прямые эфиры и обсуждали архитектуру. Давай немножко про цифры, 20 лет компании. Три офиса у вас?
Саша Лукич: У нас три офиса. Россия, Сербия, Франция. Мы проектируем в восьми странах. То есть на данный момент мы строим, кроме России, Сербии, еще во Франции, в Греции, в Румынии. Занимаемся частными виллами, я бы сказал, сегмента делюкс.
Алексей Аверьянов: Ты пол Рублевки застроил.
Саша Лукич: Не сильно на Рублевке. На Рублевке там максимум, не знаю, 40 объектов. Несколько на Новой Риге есть.
Алексей Аверьянов: У меня написано, 56.
Саша Лукич: 56 всего, да. Но есть несколько вилл, которые в бывших пионерских лагерях вокруг Москвы. Самый большой участок под 60 гектаров, например. Это были лучшие места. Поэтому есть люди, которые там хотят жить, не все живут на Рублевке. У нас еще много большой архитектуры. Я из 20 лет 15, наверное, занимаюсь крупными торговыми центрами, 23 торговых центра. Сейчас много многоквартирного жилья, опять же это классы бизнес, премиум, элит и так далее.
Алексей Аверьянов: Сколько компетенций в этой голове, ужас.
Саша Лукич: Мы довольно большое бюро. Я пришел из большой архитектуры в эту малоэтажную. Как это было раньше, начало 2000-х, не пускали внутрь МКАД, только заслуженные бюро, их было там шесть-семь, мы все работали в загородке, и у меня начало строиться большое портфолио элитных домов, этот класс делюкс, 11 поселков делали, и так далее.
Сейчас делаем только один поселок, там 24 элитных дома. То есть мы остаемся в этой нише, но, поскольку я сам занимаюсь частными домами, то есть в эскизном проекте я активно участвую, то есть еще главный архитектор проекта, и еще пара архитекторов. Но, поскольку концепция делается три-четыре месяца, мы больше четырех домов не берем. Потому что я не могу на конвейере работать и параллельно большой архитектурой заниматься. Я перфекционист, я люблю все контролировать. Я очень тяжелый заказчик, наверное, самый страшный из всех моих заказчиков был бы я.
Я это все люблю максимально как бы там вылизать. И, например, планировка этого дома, она полностью нами нарисована, как и все остальные. Дизайнеры приходят, им уже там нечего менять. Они занимаются чисто дизайном, подбором материалов, мебели, освещения и так далее, им не нужно переделывать.
В архитектуре функционализма из планировок выходит форма, из формы — фасад. Это здесь наглядно видно. У нас есть экономическо-гостевая часть, есть жилая часть дома, дневная зона внизу, ночная зона наверху и кабинет на третьем этаже, и есть SPA-зона. Они все связаны такими перепонками, здесь четко видно зонирование дома.
Алексей Аверьянов: И ты изначально рисовал план, правильно?
Саша Лукич: Да, мы начинаем с планировок. У меня такое кредо — порядок на столе, порядок в голове. То есть, если нет четкого зонирования, не может быть хороших планировок. Поэтому должно с этого все начинаться. Потом параллельно массинг дома делаем. Даже когда был первый раз на этом участке, я себе визуализировал, что дом должен так стоять. Участок чуть-чуть трапециобразный. То есть дом должен максимально подстраиваться под участок. Поэтому я не верю в какие-то типовые дома, которые можно сажать каждый.
Алексей Аверьянов: В этом сегменте-то точно, да.
Саша Лукич: Каждый дом этого сегмента — это костюм индивидуального пошива, как я люблю говорить.
Алексей Аверьянов: Но я так понимаю, многие архитекторы, наоборот, снаружи внутрь как бы идут, делают красивый объем.
Саша Лукич: Сейчас все ведущие мировые архитекторы, Бьерке Иглз, Рем Колхас и так далее, — формалисты, они сначала рисуют красивую форму, а потом придумывают историю. Это называется storytelling building. У меня мои однокурсники работают в этих знаменитых бюро. Они начинают шесть концепций, кто-то с шестигранника, кто-то с шара, и в итоге выбирается конечная архитектура.
Алексей Аверьянов: Мне кажется, это больше просто для общественных зданий, такой подход.
Саша Лукич: Не только. Если тебя учат так рисовать, ты все делаешь так.
Алексей Аверьянов: Ты и в загородном доме так будешь делать?
Саша Лукич: Да. У меня основное образование — это Белградский архитектурный факультет, который в половину XIX века основывали архитекторы Сербии, они учились в немецких странах, в Австро-Венгерской империи, в Германии, Швейцарии.
Алексей Аверьянов: Немецкая школа?
Саша Лукич: Немецкая школа, она и осталась такой. Есть так называемая Белградская квартира, она изучается на Гарварде, есть Берлинская квартира, Римская квартира. То есть у нас планировки были доведены до совершенства, особенно после Второй мировой войны, в период социализма, когда государство очень вкладывалось в строительство квартир. Естественно, в малой форме.
У меня откуда пришла любовь к архитектуре и к частным домам? Я родился в частном доме. Мой отец был топ-менеджером строительной компании крупной, и он решил в 1970-х построить загородный дом. У нас была городская квартира, но мы жили в 14 километрах за городом. Большой участок в 56 соток и одноэтажный частный дом. Красивый, он даже по сегодняшним меркам интересный. Люди его часто фотографируют, кто случайно там проходит. У меня появилось это чувство правильного загородного дома. То есть, если ты строишь загородный дом, у тебя должно быть очень много террас, потому что ты часть года будешь проводить на террасе, ты будешь там завтракать, обедать, сидеть вечером и так далее. Это очень важно.
Второе — я никогда не поднимаю дом больше, чем на одну ступень, 10–15 сантиметров, ты должен быть в контакте с участком. Это большая ошибка, когда ты дом поднимаешь на метр-полтора. Это делалось раньше, когда не было гидроизоляции. Просто поднимали дом, чтобы снизу проветривать, и чтобы влага не заходила. Это чувство, высота потолков, большое количество окон и так далее. Дом может выглядеть снаружи с большим количеством освещения, но заходишь внутрь, а там эти окна в неправильных местах. Эта мера количества света, легкости, на самом деле, она не случайна. Есть древние методы, им 300–400 лет, как графически просчитывается из пропорций помещения высота этого помещения. Поэтому такой дом не может быть с потолками высотой 3 метра. Он должен быть, исходя из пропорций самих помещений, сделан.
Алексей Аверьянов: Когда мы с тобой восемь лет назад говорили, у тебя была приверженность стилю Райта, и в этом стиле ты больше всего домов на тот момент, я так понимаю, проектировал.
Саша Лукич: Это абсолютно случайно. Я занимался большой архитектурой, был наемным архитектором где-то 20 с чем-то лет назад, и один из клиентов арендовал госдачу бывшего министра культуры Советского Союза, 1984 год постройки, по-моему. Она была в лучших традициях Райта построена. 600 метров. Он меня спросил: «Можешь ли поработать над проектом?». Мы достроили SPA-центр, 1 600 метров, с переходом 42 метра на втором этаже. Этот дом практически перестроили. И очень много его друзей приходило в гости и спрашивало: «Кто тебе делал?», он говорит: «Такой архитектор Лукич, серб», и у меня было много заказов под Райта. Причем это хорошие, большие дома. Потом я проектировал поселок «Кристалл Истра». Там было пару этих домов с плоскими крышами, и начались заказы.
Алексей Аверьянов: Тебе больше такой стиль нравится?
Саша Лукич: Мне только такой нравится. Я Райта могу делать, я его очень хорошо изучил, потому что Райт — это не просто свисающие крыши. Свисающие крыши — это Япония, и Райт вдохновился Японией, он этого не скрывал. Но у Райта очень много, во-первых, элементов ар-деко, у него много асимметрии, у него фишки с освещением, он запускает свет и через окна, и через базиликальные верхние окна и так далее. Все это нужно понимать, чтобы построить правильный Райтовский дом.
Я считаю, что мы должны делать в духе своего времени. Это очень важно, и наше время — это вот это. Если бы Луи XIV заказывал какую-то привычную архитектуру, она была бы в стиле Бастилии. Он создал iPhone своего времени, и строить в XXI веке какой-то Версаль — это, я считаю, неправильно. Но у разных людей разные мнения. Много разных архитекторов прекрасных и тех, которые работают в неоклассике, и я это все уважаю. Построить современный дом гораздо дешевле, чем классический, чем Райт. Во-первых, плоская кровля в разы дешевле, чем уклонная со свесами и так далее. Здесь нет лишних сантиметров. В классике очень много симметрии, которая съедает, она добавляет лишние квадратные метры.
Алексей Аверьянов: Слушай, мне кажется, я на этом примере понимаю, почему топовые архитекторы боятся называть цену своих услуг и цену строительства за квадратный метр. Потому что площадь-то небольшая, но представим, если этот кубик сюда вместить, какое количество фасадов там будет сэкономлено. Это же все надо продумать, это каждая система, это рабочая документация, и, соответственно, каждый раз у тебя получается какой-то индивидуальный подход к ценообразованию.
Саша Лукич: Можно быть жадным. Мы, во-первых, проектируем рационально. Это создает красоту дома. Архитектура — это игра света и тени, точка. Я люблю, когда появляются эти атриумы, садики. У меня здесь сплошное остекление, например, на первом этаже в активной зоне, вокруг этих двух атриумов и террасы, больше 80 метров. 80 метров сплошного остекления, и оно смотрит на эту всю красоту. Потом вечером ты выключаешь свет в интерьере и включаешь подсветку сада.
Терраса должна быть обязательно в загородном доме. Она вся так называемая сухая терраса, вода от дождя проходит через швы и уходит сразу. Нет разуклонки, она не нужна. Это Millboard. Мы его используем и на фасадах часто, не требует ухода особого, выглядит хорошо. Должен быть не скользкий. Еще терраса должна быть частично открытая, потому что иногда хочется солнца. В России вообще световой и солнечный голод. Нам летом нужно это солнце, всегда должна быть лужайка. Я сейчас проектирую дом в лесу, там гектар 20 леса. Мы специально перед домом расчищаем, рубим деревья, чтобы получить солнце, иначе будет серость постоянно.
Но должна быть и крытая часть. Эта крытая часть у нас в атриуме. Я обожаю эти атриумы в доме. Вокруг стекло, и ты круглогодично видишь природу. Там крытый стол на 20 человек. Начался дождь — ты никуда не убегаешь. Помимо этого, в атриуме нет ветра, нет шума, тебя не видно, просто идеальное положение, и он находится напротив кухни внутри. Открываем дверь и из кухни выносим еду сюда.
Алексей Аверьянов: И стол на 10 человек, такой огромный, сплошной.
Саша Лукич: Сейчас на 10, там можно представить еще один стол, будет на 20 человек. Здесь место на 20 человек под этим навесом. Барбекю специально не делаю дома, чтобы здесь не дымило, а барбекю сделано в отдельной части.
Алексей Аверьянов: Я встречал всегда 50 на 50, две концепции. Кто-то говорит: «Я хочу, чтобы это было рядом с кухней, чтобы далеко не бегать», а кто-то относит это в самую дальнюю часть. Это прямо две кардинальные разницы.
Саша Лукич: Если делать рядом, рядом с домом, во-первых, надо понимать, что там нужно очень хорошую систему дымоудаления сделать. Там вентилятор должен быть обязательно. Дыма все равно будет немножко, будет черная стена и так далее. Это лучше закрывать, либо делать открытую кухню дальше. Есть третья концепция, ничего не предусматривать, а сделать смокер мобильный, это сейчас тоже модно.
Алексей Аверьянов: Слушай, на этом примере хочу тебя спросить, где заканчивается архитектура и начинается ландшафтный дизайн?
Саша Лукич: Это архитектура, потому что, когда я нарисовал 3D дома, я сказал: «Здесь будет дерево», а клиент говорит: «Там нет дерева», я говорю: «Будет». Это дерево — это архитектура. Посадки — это ландшафтный дизайн. Но это опять из Японии, эта концепция прижимания природы интерьера. Поэтому здесь сплошное стекло, у меня все колонны отодвинуты от фасада за ширину конвектора. Таким образом получается у нас сплошной стеклянный фасад, и такое впечатление, что второй этаж висит в воздухе. Это хорошая архитектура, она требует большие площади, она в доме 100 метров не имеет места. Дальше я использую одноразовую картонную опалубку, у меня получаются колонны.
Алексей Аверьянов: Картонную опалубку?
Саша Лукич: Из картона. Знаешь, как рулон бумаги, внутри такой картонный, такой стержень. Мы заказываем с диаметром определенным, 35–40 сантиметров. Отливаем бетон, его не нужно ничем отделывать. Ты можешь оставить натур бетон, он будет идеальный просто, если ты провибрировал хорошо, и у меня такие тонкие колонны, они везде в интерьере, и фасад абсолютно свободный. Это принцип, который Ле Корбюзье придумал.
Алексей Аверьянов: Когда все-таки посадили это дерево, когда уже дом построили или до этого?
Саша Лукич: Когда коробку построили, да. Спустили краном его, посадили.
Алексей Аверьянов: Я так понимаю, для отвода влаги как раз из-за того, что у тебя все в один уровень?
Саша Лукич: Да. У нас применяется раздвижное остекление. Это большие раздвижные системы, где несущим является стеклопакет. На стеклопакет просто клеится рама, поэтому она тонкая, но по периметру вся рама уходит в отделку. Изнутри ты не видишь раму, ты видишь только эти средние профили. Поскольку рама не торчит, туда бы заходила вода при больших дождях. Поэтому эта система всегда имеет желоб с обогревом, чтобы эту лишнюю воду уводить. Иначе раньше, как делали? Раньше делали такие массивные сточно-ригельные либо оконные системы. Там, во-первых, толстые профили, удвоенные профили, где открывается окно. Потом окно может быть максимум 2.40. Потом у тебя появляется еще фрамуга. С раздвижным остеклением этого нет, это чистый минимализм. Это дало некую новую веху в архитектуре.
Алексей Аверьянов: Так, спортивный уголочек у нас на участке тоже задуман?
Саша Лукич: Вообще-то площадка для загара. Открываются двери бассейна, и летом можно позагорать, поскольку у нас тут юго-запад.
Алексей Аверьянов: Так, и мы оказались уже в этой части участка задней, где у нас…
Саша Лукич: Самая уютная зона, chill out.
Алексей Аверьянов: Chill out зона, да.
Саша Лукич: Здесь кострище, здесь такая красивая качель. Барбекю-зона это и хозяйственная кладовая, куда всю летнюю мебель, инструменты, косилку и так далее кладем, и обычно делаем какую-то летнюю кухню. Последние 10 лет это must have в этом сегменте. Главное, чтобы отделка, все это гранит, керамогранит, все это легко эксплуатируется, вандалоустойчиво, а начинка разная. Обычно у всех это барбекю. В данном случае это такой серьезный смокер на углях, на дровах даже, я бы так сказал. Потому что дрова всегда лучше, чем угли. Это печка, пицца, хлеб.
Алексей Аверьянов: Ничего себе, даже печку сделали.
Саша Лукич: Да. Казан такой встроенный, для плова. Может быть вертел, часто делаем автоматический.
Алексей Аверьянов: Барашка там зажарить?
Саша Лукич: Да. Рецепт для барана все спрашивают, потому что мы умеем этих баранов готовить в Сербии. Это 20 килограммов барана, килограмм соли и 10 мешков угля, и крутится четыре с половиной часа, чтобы было подальше от огня. Не над огнем, а то только корочка запечется, а внутри будет.
Алексей Аверьянов: Чтобы томился так?
Саша Лукич: Если что, запроектируем дом, построим и покажем, как жарить барана.
Саша Лукич: Сначала хочу сказать про нашу организацию работы. Мы перешагнули в какой-то момент в большую архитектуру. Я решил оставить за собой архитектурную концепцию, ген. проектирование. Я проектирую архитектуру, конструктив, инженерку и беру под себя на подряд дизайнеров интерьера и ландшафта. Либо они напрямую работают с заказчиком. Многим заказчикам удобно, чтобы все было в одних руках. Он нам поручает ген. проектирование и генподряд.
Алексей Аверьянов: Вообще за все отвечаете, по сути?
Саша Лукич: Да, мы отвечаем за все. Некоторые клиенты проживают вообще за границей сейчас, а мы, например, дом строим. Они приезжают раз, два в год или мы иногда летаем к ним и решаем, какие вопросы согласования и так далее. Дальше мы все контролируем до конца.
Что очень важно? Никто за тебя не может сделать рабочую документацию. Тут начинается куча искажений, фасад не так, примыкание не такое, потому что считают, что у тебя ошибка. Я говорю: «Это не ошибка, это специально так задумано». Чтобы все это контролировать до конца, ты должен быть в проекте до конца. Раз ты в проекте до конца, ты рабочку должен делать сам. Я решил отдать проектирование интерьеров и проектирование ландшафта тем, которые профессионалы в этом.
Алексей Аверьянов: Ты в любом случае, все контролируешь, все смотришь, но они уже вникают непосредственно в детали сами?
Саша Лукич: Да, как генпроектировщик, я все контролирую, ключевые моменты. Я согласовываю, например, концепцию. Потому что я делал посадку дома, я решил посадку вертикальную, отметки, как вода будет сливаться и так далее. Главное, чтобы ландшафтники ничего из этого не нарушили, потому что они не знают, что у тебя. Потом подсветка ландшафта и подсветка фасада могут друг другу мешать. Слишком близко поставили подсветку ландшафта к фасаду — она отражает или, наоборот, делает конфликт с ночной подсветкой фасада. То же самое с интерьером. Работая на каждом доме с другим дизайнером, для меня это тоже некие точки роста профессионального, мы друг у друга чему-то можем научиться. Дизайнеры интерьеров бывают и мировые звезды, и российские дизайнеры, и так далее. Я понял, что мне именно такой формат больше всего подходит.
Что касается дизайна ландшафта, мы работаем со всеми топовыми бюро. Я примерно знаю, под какую стилистику дома какое ландшафтное бюро пригласить. Сейчас я дам слово нашим коллегам из бюро «Сад Аркадия», которые мастера этих современных садов.
ЛАНДШАФТ
Алексей Аверьянов: Друзья, Диана Дубовицкая, студия ландшафтного дизайна Arcadia Garden. 25 лет на рынке, между прочим. Расскажите, пожалуйста, как вы с садом поддерживаете архитектуру дома?
Диана Дубовицкая: Мы, во-первых, очень тонко чувствуем архитектуру, понимаем, что сад — это всегда комплекс факторов. Это не только архитектура, обязательно надо слушать заказчика, потому что сад должен быть ярко индивидуальным, и эта индивидуальность рождается как раз от пожеланий заказчика.
Алексей Аверьянов: Вы всегда на заказ работаете? Или были, например, девелоперские проекты?
Диана Дубовицкая: Были, были, и как раз это очень сложно. Тогда приходится полагаться только на себя, на свое видение.
Алексей Аверьянов: Понятно. Вам больше с заказчиками нравится?
Диана Дубовицкая: Конечно. Потому что у сада появляется душа и характер, а когда девелоперский проект, он такой, усредненный, так скажем.
Алексей Аверьянов: Понятно. Саша почему-то сказал, что вы работаете именно с современными садами. Что такое современный сад сейчас?
Диана Дубовицкая: Современный сад — это в первую очередь сад с какими-то элементами природной стилистики. Но тут надо учитывать, что все-таки у нас эти сады подмосковные, они в основном не в лесу находятся, как, например, под Питером. У нас это сад такой, с городскими элементами, так скажем. Мы никогда природу не пытаемся повторять. Мы делаем сад органично для данного места. Опять же, современная архитектура, она же бывает разного облика, разного конструктива. Мы внимательно смотрим на все, на фасады…
Алексей Аверьянов: Вам важны фактуры материалов?
Диана Дубовицкая: Да, вообще каждая деталь нам важна.
Алексей Аверьянов: Если бы здесь был полностью белый дом, например, и сад был бы другой?
Диана Дубовицкая: Да. Плюс, конечно, пожелание заказчиков. К белому дому, если бы заказчик сказал: «Мне все равно, действуйте на свой вкус», мы бы сделали белый сад, а когда заказчик вносит уже свою нотку конкретики, что я люблю все цвета радуги, например, как в этом саду это произошло.
Алексей Аверьянов: Да. Причем здесь нет цветов вырви глаз, они какие-то такие, приглушенные, но очень разнообразные.
Диана Дубовицкая: Я бы сказала, что тут, наоборот, такие чистые цвета. Но, поскольку их много, они дают какую-то такую, импрессионистскую картинку, которая смотрится не вульгарно. Так родился стиль этого сада, что он сочетает в себе и природную композицию, потому что дорожки у нас криволинейные, переменной ширины, у них колористика такая естественная.
Алексей Аверьянов: Да. Что это за материал такой?
Диана Дубовицкая: Это кварцевый песок. Скрепленный связующим.
Алексей Аверьянов: Состав какой-то?
Диана Дубовицкая: Да, алифатическое связующее, это важно. Оно не меняет цвет камня, оно остается прозрачным. Она еще и водопроницаемая.
Алексей Аверьянов: В смысле вода уходит?
Диана Дубовицкая: Это вообще круто. Да, дождь прошел, а здесь ничего. Вы ходите, как будто бы дождя не было. К современной архитектуре и к природной стилистике сада это оптимальный вариант. Фишка сада — это высота. Хотелось сделать элемент именно приподнятых клумб, которые обращают на себя максимальное внимание, круглый год переливаются красками, меняются, максимально цветущие, декоративные, и, соответственно, хотелось поднять их на подиум, как на сцену.
Алексей Аверьянов: Деревья вы сажаете. Здесь их, на самом деле, не так много. Это тоже целенаправленно сделано?
Диана Дубовицкая: Да, потому что мы не пытаемся изобразить лес. Расставляем их вполне в конкретных точках, которые нам необходимы при планировке сада. Все это связывается и с дорожками, и с клумбами, и со строениями.
Алексей Аверьянов: Как клен выбрали, который практически центральное место занимает?
Алексей Аверьянов: Это семейное дерево. Мы сначала предлагали дуб привезти из Европы, но в доставке он оказался очень дорог. Поэтому пошли в садовый центр, и хозяева нашли этот клен, тоже немецкий, но привезли его заранее, давно. Поэтому он, вроде бы даже такая, покупка оказалась удачной.
Алексей Аверьянов: У вас питомник же свой есть? Но при этом вы говорите о том, что все равно приходится иногда закупать где-то что-то из-за рубежа. Что, мы не можем вырастить? Или что, это особые какие-то растения?
Диана Дубовицкая: Нужно время, во-первых.
Алексей Аверьянов: Да? Они, грубо говоря, эти все деревья заложили просто давно, а у нас еще времени не прошло?
Диана Дубовицкая: Да, конечно. Это немножко больная тема.
Алексей Аверьянов: Но вы-то в своем питомнике заложили что-то на через 10 лет?
Диана Дубовицкая: Да. Мы даже формируем ниваки из сосен, у нас их уже больше 100 штук. У нас питомник восемнадцать гектаров. Мы там доращиваем растения, купленные из Европы. Очень много растений мы уже привезли российских, и сосны, и кедры, все это тут у нас есть. Пихты, елочки, и все мы это доращиваем, во-первых, чтобы оно приобрело нужную пышность, густоту. Чем еще хорошо иметь питомник в нашей полосе, в северной? Потому что из Европы растения можно привезти только строго поздно осенью либо рано-рано весной, потом там становится тепло, там же климат теплее, чем у нас, а наш питомник, он находится в 70 километрах по северо-восточному направлению, по Щелковском шоссе. У нас наступает весна позже, поэтому мы можем выкопать растения даже в июне. Это огромный плюс. У нас расширяется сезон посадок. Это тоже очень помогает, чтобы уложиться в сроки, чтобы сделать весь ландшафт за сезон, это здорово.
Алексей Аверьянов: Слушайте, я таких тонкостей не знал.
Диана Дубовицкая: Ой, это много всяких тонкостей. Поэтому даже некоторые озеленители к нам обращаются, потому что они не могут привезти растение из южного питомника. Говорят: «Что у вас есть в наличии? Нам надо прямо сейчас, в июне. Пожалуйста, помогите». Мы помогаем, чем можем.
Алексей Аверьянов: Какое у вас здесь самое любимое растение?
Диана Дубовицкая: Я люблю все абсолютно. Но мне нравится, на самом деле, зонтиковидные формы, например, боярышники, сосны. На самом деле тут в сумме получилось 11 сортов яблонь, потому что у нас есть три дерева, на котором привито по три сорта. Есть теплица, в которой можно вырастить и помидоры, и огурчики, и кабачки, и баклажаны.
Алексей Аверьянов: Диана, на самом деле многие заказчики воспринимают ландшафт очень поверхностно, что это только какие-то растения, выбор, газончик посадить и так далее. На самом деле это же такой прямо многослойный пирог. Есть инженерная составляющая, вертикальная планировка, всякие внешние сети, дренаж и автополив, в конце концов. Потом сами непосредственно посадки, это важная тема, понятно, в этом надо во всем разбираться, и третья составляющая — благоустройство, это дорожки, заборчики какие-то. Зоны барбекю, качельки и так далее. Все-таки какое распределение компетенций должно быть? Это же все надо знать, как все устроено, какие материалы, из чего бетон лить, как, чтобы качели не свалились. Или все-таки основа — это зелень?
Диана Дубовицкая: Да нет, должны быть, конечно, в любой ландшафтной компании специалисты всех этих профилей. То есть невозможно все задачи решать одному специалисту. Конечно, каждый будет разбираться в своей области лучше, и в этом и смысл, чтобы был такой коллектив, который слаженно работает, и очень углубленно знает именно свою тематику, каждый человек. И тогда рождается сад, полностью продуманный со всех точек зрения. Инженерия оптимально выполнена, и конструктивные элементы, которые связаны с вертикальной планировкой, появляются подпорные стенки, ступени, продумываются все оптимально эти уровни.
Алексей Аверьянов: Поделитесь, пожалуйста, какими-то, не знаю, лайфхаками, ноу-хау вашими, которые вы здесь, например, применили или вообще применяете.
Диана Дубовицкая: То, что у нас огромный опыт — это большой плюс, потому что каждый новый сад, дает новые знания. Имея 25 лет опыта и сделанных штук 40 садов, мы все свои наработки эти в новых садах обязательно используем. Например, в системе полива есть такие коробки зеленые, в которых прячутся эти электромагнитные клапана. И раньше, когда мы заказывали проекты фирмам, которые проектируют полив, они оказывались и на газоне, на самом видном месте, рядом с террасой. Сергей, например, он у нас такой специалист по инженерным сетям, и он все эти люки старательно прячет, чтобы они оказались в посадках у нас, в кустиках, цветочках. То есть на этой территории у нас три штуки, они абсолютно спрятаны. Газон чистый.
Диана Дубовицкая: Потом, есть ли у нас на газоне люки? Мы их просто спрятали под газон. То есть ими можно воспользоваться.
Алексей Аверьянов: Так можно было?
Диана Дубовицкая: Можно. Можно вырезать кусок в газоне, но откопать его, он там где-то на 15 сантиметров спрятан. Это можно делать. Их же не нужно проверять регулярно.
Алексей Аверьянов: Диана, я так понимаю, вы занимаетесь еще и зонированием территории? У вас образуются такие зоны отдыха.
Диана Дубовицкая: Кострище попросили сделать заказчики. Думали, где же его разместить?
Алексей Аверьянов: Самое лучшее место, конечно. Ты сидишь и любуешься домом.
Диана Дубовицкая: Да. Был еще вариант у нас разместить его недалеко от обеденной зоны. Но заказчики настояли, чтобы ничего не загораживало у нас вид с террасы на прекрасный сад, на открытый газон.
Алексей Аверьянов: Кстати, они правы абсолютно.
Диана Дубовицкая: И они оказались правы, да. Очаг заказчики тоже выбрали сами, потому что очагов обычно есть два варианта. Это очаг, на котором можно поставить тарелки и можно приготовить барбекю, а второй вариант — это так называемая чаша. Аккуратненькая такая, стильная. На нее просто смотрят и любуются.
Алексей Аверьянов: Диана здесь перед домом как будто немножко другой стиль, более спокойный, строгий. Какие у вас здесь задачи стояли?
Диана Дубовицкая: Да, именно так. Был перепад метр между передним забором и задним забором, и мы его решали с помощью этих конструктивных элементов. Клумба, она переменной высоты у нас. И бортики выполнены из цельных кусков гранита.
Алексей Аверьянов: Диана, наверняка же у людей, у заказчиков, кто там строит дом, планирует благоустройство какое-то, у них много иллюзий в голове. Что вообще нужно знать заказчику, к чему быть готовым и какие самые, может быть, популярные иллюзии, с которыми вы встречались?
Диана Дубовицкая: Наверное, самая главная иллюзия, что можно сделать сад малого ухода. За ним всегда нужно ухаживать. Если дать совет по малоуходности сада, то, наверное, это должен быть сад, у которого большая площадь газона, и на нем расположены стриженные кустарники, хвойные крупномеры. Должно быть это сделано так, чтобы удобно было стричь газон, чтобы это были посадки, скомпонованные большими массивами. Прямоугольные или волнистые, но большими группами.
Алексей Аверьянов: Если есть такое желание, надо быть сразу готовыми к тому, что это надо будет эксплуатировать? Соответственно, своего садовника нанимать, вас приглашать, как это чаще всего устроено?
Диана Дубовицкая: Да. У нас на уходе сейчас 14 садов. Все наши сделанные сады, мы за ними ухаживаем. Мы приезжаем стричь газон каждую неделю, через неделю мы приезжаем, чтобы формировать растения, пропалывать сорняки.
Алексей Аверьянов: Бывают какие-то заказчики, которые настолько увлекаются своим детищем, садом, что сами начинают вникать и сами что-то подстригать, формировать и так далее?
Диана Дубовицкая: Да. Это редко, конечно, бывает. В основном они увлекаются, но потом понимают, что… Лучше пусть специалисты приедут и сделают.
ХОЛЛ
Саша Лукич: Зашли в дом. Очень важно, чтобы нас встречал свет. Это наука. Ты заходишь из открытого пространства и заходишь в какое-то помещение темное, это шок психологический. Этому учат в архитектурной школе. По правилам делюкса ты снимаешь обувь в прихожей, а верхнюю одежду снимаешь и одеваешь уже в зале, в какой-то следующей комнате. Иногда это совмещается, когда такая большая площадь, как у нас, это можно и совместить. Но, если это, так скажем, небольшой тамбур, там обязательно снимаешь обувь в российском климате, дальше помещение, где гардеробная и так далее.
Но очень важный момент, и это частая ошибка в проектировании таких домов, это расположение гардеробной. Мы иногда заходим через парадную дверь, и гости часто приходят через парадную дверь. Но очень часто люди, которые проживают в доме, они выходят и заходят через гараж. Поэтому у нас во всех домах обязательно проходная гардеробная между парадным входом и гаражом.
Алексей Аверьянов: Ты здесь делал полностью все планировки? Потому что с них и начали.
Саша Лукич: Да, все планировки наши, они были максимально вылизаны за три месяца. Из них вышли фасады, расположения диванов, столов, окна, их расположение и так далее. Дальше приходят дизайнеры, они занимаются дизайном, подбором отделочных материалов, мебели, света, и в такой синергии мы создаем качественный дом.
ГОСТИНАЯ
Алексей Аверьянов: Это просто фантастическое какое-то пространство. Еще несколько шагов, и мы уже на участке окажемся фактически.
Саша Лукич: Да. Мы все время живем на участке. Люди часто приходят к нам и говорят: «Мы хотим двухсветную гостиную». Я говорю: «Подождите, это же необязательно». Двухсветная гостиная делается в домах, где низкие потолки, где трехметровые потолки, и ты хоть одно помещение делаешь с нормальной высотой. Я графическим путем по технологиям, которые известны уже минимум четыре века, определяю высоту потолка. Клиент может сказать: «Не менее, чем столько-то метров», а финальную высоту определяю я. Это моя ответственность, потому что пространство должно быть пропорционально, пропорции помещения должны соответствовать.
Алексей Аверьянов: Здесь сколько метраж, площадь?
Саша Лукич: Опять возвращаемся к школе функционализма. Это большое открытое пространство, помещения перетекают друг в друга. Здесь более, чем 170 квадратных метров. Есть основной зал. В зале обязательно делаются две зоны сидения. Условно, одна — это около телевизора. Сейчас уже домашние кинотеатры мало кто делает. Я категорически не люблю дома с подвалом. Это лишние деньги, которые ты закапываешь. Раньше, когда дома на продажу делали, они закапывали подвал, но тебе все равно нужно его отделать, инженерию сделать, придумать какие-то ненужные вещи, типа тусовки, всякие кинотеатры, бильярдные. Мы делаем только в зоне бассейна технический подвал.
Две зоны сидения, чтобы люди могли разделиться по интересам, по гендерному признаку, по возрастному и так далее. Вторая — у нас камин. Дальше плавно, это лестница, которая с базиликальным освещением. Есть фонарь в крыше, который дополнительный свет дает. Это тоже фишка этого дома.
Алексей Аверьянов: У тебя и остекление третьего этажа, и фонарь на втором.
Саша Лукич: И это всегда вопрос, что сделать под лестницей, если нет подвала, если она органически не уходит в подвал. Это всегда какое-то пыльное место. Я там делаю зимний сад, заранее его планирую глубиной 90 сантиметров, с авто поливом, с освещением специальным, фито-лампами. Это полоса зеленая, на улице можжевельник, здесь он переходит в тропическое растение. Но заодно ты получил в доме, в гостиной зимний сад, не какой-то пристроенный стеклянный зимний сад, а уже заранее обдуманный, с дренажным слоем, с канализацией своей.
Алексей Аверьянов: Этим тоже ландшафтники занимаются или нет?
Саша Лукич: Этим занимается отдельная компания, которая у нас делает интерьерное озеленение. Это немножко другая логика. Другие растения, другой уход.
Алексей Аверьянов: Здесь же, я так понимаю, надо какое-то растение выбрать такое, которое растет вширь, скорее, не ввысь?
Саша Лукич: Да, но все равно нужно за ним ухаживать, потому что здесь идеальные условия, идеальный микроклимат, полив. Нужно их купировать, обрезать и так далее, потому что через три-четыре года все равно она дорастет до люстры или лестницы.
Алексей Аверьянов: Так еще раз, высота потолков здесь у нас?
Саша Лукич: На первом этаже 4.20.
Алексей Аверьянов: 170 квадратных метров?
Саша Лукич: Но, если заметишь, здесь вообще нет коридоров. Это мастерство проектирования. У нас колонны, здесь они облицованы интерьерно, потому что они одновременно здесь выполняют функцию стояков, канализация, ливневка с плоской крыши, она проходит. Но, если так посмотреть, у нас всегда возле прохода либо стекло с одной, с двух сторон, либо колонны, коридоров, как таковых, нет. Поэтому никогда не надо делать вход в торце дома. Это ошибка архитектора. Ты заходишь посередине дома, и ты раскатываешь этот коридор на смежные помещения.
Алексей Аверьянов: Сейчас все свои ноу-хау расскажешь.
Саша Лукич: Конечно. Потом еще нужно 15 лет набивать руку, и будет так же.
О ДИЗАЙНЕ
Алексей Аверьянов: Друзья, Всеволод Волков, основатель и главный дизайнер BOROSA. 11 лет на рынке, насколько я понимаю?
Всеволод Волков: Да.
Алексей Аверьянов: Занимаетесь исключительно премиальными интерьерами. Но у вас в команде не только дизайнеры и архитекторы, есть еще инженеры. Вы вообще пропагандируете такой комплексный подход, который я тоже активно продвигаю, но я у вас на сайте подсмотрел, написано, что вы специализируетесь на IPO проектировании. Что это такое?
Всеволод Волков: Это аббревиатура, которая означает, что это Integrated Project Optimization. Две составляющие, есть integrated, это значит интегрированный. На этапе проектирования много проектировщиков, и все делают каждый раздел, много разделов проектирования.
Алексей Аверьянов: Назовем это синхронизацией мозгов.
Всеволод Волков: Да, и это нужно все сводить, потому что у каждого свой интерес какой-то есть, своя зона ответственности, но нет общего видения. Поэтому важно это очень все свести в один проект. Есть для этого сейчас BIM-технологии, когда выстраивается цельное здание в 3D, и в нем уже можно все увидеть, сопряжения разных инженерных систем, подрядчиков и тому подобное. И второе — это optimization, это оптимизация. Потому что очень важно на этом этапе подключить работу комплектаторов. Потому что понятно, что все считают бюджеты. Очень важно оценить этот бюджет на этапе проекта. Такой подход, он дает некую уверенность в том, что строительство будет в срок и с прогнозируемым бюджетом.
Алексей Аверьянов: Я бы сказал, наверное, помогает избежать иллюзий заказчика о том, что он и за какие деньги может сделать, в том числе?
Всеволод Волков: Да, важно все обсудить на этом этапе. Ошибки на бумаге проще исправлять, чем в реальной жизни.
Алексей Аверьянов: Мы с Сашей поговорили про архитектуру, как он работает с объемом, с планировками. Но в какой-то момент подключаетесь вы, и приходится уже в заданном архитектором объеме что-то делать. Какими приемами вы поддерживаете те идеи, которые изначально заложил архитектор?
Всеволод Волков: Стоит сказать, что после, мы подключились после эскизного проекта Саши.
Алексей Аверьянов: Он не полностью еще был готов?
Всеволод Волков: Он был на бумаге, в объеме готов. Поэтому сразу параллельно начали делать разделы, архитектурные решения, конструктивные решения, инженерию и нашу зону. Все равно была коллективная работа, и очень важно было действительно все это просто совместить, и на этом этапе уже что-то мы меняли, какие-то корректировки вносили и в планировку в том числе. Саша, наверное, говорил про архитектурные приемы. Но, по сути, интерьер — это тоже архитектура, и она просто вывернута вовнутрь, и поэтому здесь тоже используют те же самые абсолютно приемы. Например, у нас идет стена одним объемом деревянным. Дальше идет лестница, один объем металлический, и это все, сочетание этих объемов, оно и создает эту архитектуру именно внутреннюю. Важно не заниматься каким-то декорированием. Важно мыслить объемами.
Алексей Аверьянов: Но я так понимаю, все равно декор присутствует. В частности, например, я не могу не обратить внимание на светильники. Как вы такое выбираете вообще?
Всеволод Волков: Когда у нас большое пространство, с ним тоже нужно правильно работать. То есть заполнять объем этого пространства, чтобы у нас оставался воздух. Это средний свет, бельгийские светильники, они обтянуты акустической тканью, и они заполняют пространство, создают этот эффект. Потому что многие клиенты и дизайнеры вообще в целом недооценивают светодизайн. По сути, это вообще отдельный элемент проекта. Причем в ритейле он активно очень используется. Например, мы в ресторане находимся, все темно вокруг, а стол у нас подсвечен, и этот отраженный свет на лицах друзей, любимых, он создает ощущение горящих свечей, определенную атмосферу уюта. Теперь представим, что мы включаем какой-то верхний свет заливающий, и у нас ресторан превращается в столовую.
Алексей Аверьянов: Какие здесь вообще сценарии? Вообще, какие стандарты, например, для гостиной?
Всеволод Волков: Важно очень три уровня света всегда делать. То есть верхний свет технический, за счет спотов, угла и диммирования можно выделить акценты какие-то, подсветить картину, например, или вообще, куда нужно обратить внимание. Средний свет, он создает композицию. Люстра, например. И нижний свет — это торшеры, какие-то подсветки нижние, которые прямо камерности добавляют. Комбинация этих трех сценариев дает просто разные, различные вариации атмосферы в интерьере.
Алексей Аверьянов: Меня всегда интересовал вопрос. Вы, дизайнеры, как вы делаете красивые визуализации, и как вы подходите к выбору мебели для этих визуализаций? Я так понимаю, есть два подхода, это выбрать уже конкретные модели, то есть определиться с заказчиком, что конкретные модели будут закуплены в таком-то цвете, будут стоять здесь. Или второй вариант, некий эталон из библиотеки этих моделей, поставить, а дальше потом выбирать, оптимизировать, закупать. Вот, в частности, например, оранжевые кресла. Мне даже интересно, они были изначально в визуализациях или нет?
Всеволод Волков: Нет, конечно. Вообще, я не понимаю, как можно создавать интерьер, я говорил уже об подходе. О том, что важно на этапе проекта все это обсудить.
Алексей Аверьянов: Знаешь, первый раз я обратил внимание, что на меня не давит этот темный пол. У нас, например, клиенты, которые рассматривают дом на покупку, они очень как-то скептически относятся к темным полам. Больше нравится, сейчас мода на такие бежевые, серые и так далее. Но здесь почему-то у меня нет такого отторжения. Почему? Это с чем связано?
Всеволод Волков: Здесь паркет, то есть он темный, потому что здесь должна ощутиться такая устойчивость. Например, если мы перейдем в зону столовой, там светлый пол. За счет этого приема зонирования там другие ощущения просто возникают. Там кухня — светло, стерильно, чисто, а здесь у нас темно, камерно. Такая атмосфера важна была.
Алексей Аверьянов: Про шпон еще хочу спросить. Это, мне кажется, сейчас тенденция номер один, делать сложные стены, не просто покраска, а отделанные шпоном. Тут вообще радиусная раскладка, а здесь на всю высоту. Понятно, что есть сегменты, но я так понимаю, что это сегменты из одних рулонов. То есть это специально как-то раскладывается так, чтобы получить картину?
Всеволод Волков: Да. У нас шпон ореха, неслучайно выбран, потому что орех в целом имеет такую фактуру интересную, живописную, в отличие от дуба и других деревьев. И также работа с объемами, карты подбирались друг к другу. Это все итальянцы нам делали.
Алексей Аверьянов: Кстати, вопрос участия дизайнеров на этапе каких-то конструктивных вещей. Например, может быть, кто-то не обратил внимания, но здесь очень непростая лестница, она консольная. Каждая ступень висит в воздухе, прикреплена к стене. Я так понимаю, что это же не просто выбрать материал? Это же надо рабочую документацию на это создать, чтобы это так выглядело?
Всеволод Волков: Да. Здесь вообще уникальная конструкция, потому что, если мы посмотрим вообще консольные лестницы, они, как правило, метр, метр двадцать. Здесь у нас метр шестьдесят, и, чтобы не провисала эта конструкция, еще на этапе армирования, бетонирования мы закладывали в эту стенку закладной металлический лист, к которому потом приваривали. То есть это конструкция внутри еще имеет грани металлические, соты, скажем так. На одну ступень нагрузка две тонны, если я ничего не путаю.
Алексей Аверьянов: В качественном интерьере дизайн отталкивается от архитектуры, и, прежде всего, это касается выбора материалов. Саша говорил про то, что он работает с буквально антивандальными материалами. Как эта концепция реализуется в интерьере?
Всеволод Волков: Мы применяем натуральные материалы, это очень важно, потому что все натуральные материалы взрослеют, стареют вместе с жильцами. Это смотрится очень естественно, очень натурально, в отличие от искусственных материалов. Например, здесь мы применили панели из дерева, они тоже будут выцветать со временем немного. Это прямо будет добавлять атмосферу.
Алексей Аверьянов: Они практичные? То есть, даже если ты где-то покоцал, ты реставратора вызвал и починил?
Всеволод Волков: Конечно, это легко реставрируется. Паркет натуральный, который тоже можно циклевать, его покрасить. На камине у нас натуральный камень, Invisible Gray называется. Турецкий камень. Здесь мы вообще с подрядчиком экспериментировали, потому что таких решений вообще ни у кого нет. Просто нет таких устройств, которые гнут панели такого размера. Поэтому мы прямо с ним экспериментально все разрабатывали. Этот подрядчик вообще интересный, он кандидат наук по металлообработке.
СТОЛОВАЯ
Саша Лукич: Парадная столовая, в данном случае она на 12 мест посадочных. Потом кухня, сервировочная кухня, стекло с двух сторон. Очень легкое пространство. Даже когда солнца нет, зимой здесь очень светло и воздушно. 80 метров сплошного остекления дает нам контакт с природой. То есть особенно здесь будет красиво зимой, когда у тебя тепло, ты в коротких рукавах, на улице холодно. Красота, отражение света. Есть маленький стол на улице, чтобы семья могла позавтракать. Такая интимная зона. Тоже это все единое пространство столовой, двухсторонняя связь.
Алексей Аверьянов: Вроде бы единое пространство, но у тебя как раз кухня выделена в отдельную зону.
Саша Лукич: Оно зонируется как раз простенками, мебелью и так далее. Это и есть искусство планировок.
Алексей Аверьянов: Я так понимаю, что с такими потолками уже никакую островную вытяжку не сделать?
Саша Лукич: Да, здесь вытяжка встроенная. В принципе, здесь серьезной готовки нет, но зато там газовая плита на восемь конфорок, все полу-профессионально, можно сказать.
КУХНЯ
Алексей Аверьянов: Ребята, мы, по-моему, техническую кухню с таким большим панорамным остеклением, с природой не встречали ни разу. Обычно их куда-то там в подвал выносят.
Саша Лукич: Знаешь, когда дом на продажу, он сушится максимально. Я проектировал восемь домов для точечного девелопмента загородного, и очень часто приходят клиенты и говорят: «Мы смотрели ваш дом, он нам очень нравится, но как-то все помещения чуть-чуть тесноваты». Потому что дом, у которого четыре спальни, гостевая, две для персонала, бассейн, он не может быть 1 300–1 400 метров, он должен быть 2 000 метров уже по своей программе. Поэтому, чтобы было все по-человечески сделано, это, как минимум, две тысячи.
Остров из мрамора. Уже научились в России делать кухни из камня, и это очень практично. Ты сделал, и это навсегда. Очень легкая уборка. Но белая кухня — это все, что тебе нужно, кофе, лед и так далее, под рукой, ты не будешь бегать в черную кухню. Здесь можно пожарить блинчики, сырники и так далее. В доме, в котором я родился, как я рассказывал, был остров, и это классно. Я не люблю смотреть в стену, пока готовлю. Мне всегда нравится, чтобы готовил и смотрел в пространство. Поэтому остров должен быть, это тоже в доме обязательный атрибут.
Алексей Аверьянов: То есть ты в рамках планировочных решений сразу запроектировал остров, его габариты?
Саша Лукич: Да, потом Всеволод выбирал окончательный размер, форму, материалы и так далее. Но мы задали примерную планировку. Саму компоновку кухни делали дизайнеры.
СПА-ЗОНА
Саша Лукич: Дальше мы переходим вокруг атриума, где мы посадили дерево, к SPA зоне. То есть это тоже такой переход светлый, в стекле.
Алексей Аверьянов: Я обратил внимание, что у тебя здесь тоже панорамное остекление, но оно снаружи сделано этой обрешеткой.
Саша Лукич: Да, деревянные бруски, которые у нас на фасадах появляются акцентами, они где-то находятся сверху стекла, потому что где-то хочу скрыть для интимности, чтобы не было видно снаружи, но, чтобы все равно изнутри было видно, и свет попадал. Но надо обратить внимание, что окна надо мыть. Поэтому тут есть механизмы, тоже кастомные, мы их заказываем из Италии, и они дают возможность, чтобы эта облицовка деревянная открывалась панелями. На юге Европы много таких решений, потому что там защищаются от солнца, они обычно раздвижные, могут быть откатные и так далее. Просто я знаю о фабрике, которая этим занимается, и они под нас, под наш проект это все произвели.
Алексей Аверьянов: Но это не расточительство? У тебя дорогое огромное окно дома.
Саша Лукич: Нет, это железки. Просто надо знать, где их заказать, тогда они стоят недорого. Вечером это очень хорошо смотрится. Ты сидишь здесь за столом, в атриуме, оттуда через это поступает контрсвет. Второй момент, я не хочу, чтобы с улицы эта зона просматривалась обеденная. Тут много критериев. Естественно, это ставили только там, где я считаю, очень нужно. Иначе нет смысла делать эти окна.
Саша Лукич: Далее небольшой спортзал, 40 квадратных метров. Он тоже смотрит на наш прекрасный атриум с деревом. Это хорошо, потому что тебя не видно, когда занимаешься, но у тебя опять контакт с природой. В этом зале свой микроклимат. Температура спортзала делается 17–18 градусов, и сухой воздух. Дальше в бассейне будет 29 градусов и влажный воздух. Бассейн обычно делается с водой 27 градусов, а воздух 29, чтобы была разница два градуса, когда выходишь из воды, чтобы не морозило. Есть определенные правила, но очень много испарений. В бассейне испаряется один литр с квадратного метра в сутки. У нас бассейн 20 на четыре метра, 80 квадратных метров, 80 литров воды испаряется, поэтому там делается отдельная вент. установка, которая осушает воздух. Плюс мы делаем эту выплывающую конструкцию, которая как раз не дает воде испаряться.
Саша Лукич: Потом у нас здесь душевая, раздевалка, санузел. Значит, ты позанимался, сходил в душ и поднялся наверх. Либо, если гости пришли, они здесь раздеваются, принимают душ и ходят в бассейн. Как-то это логичнее, так скажем, след рациональный. И заходим в зону бассейна. Плавательный бассейн, 20 на 4 метра. Всегда делается либо 20, либо 25. Нет, можно делать и короче, бывает, обычно, если дома на продажу, делать короткий бассейн, чтобы вписался в какую-то маленькую площадь, с противотоком. Но, если есть место для нормального бассейна, конечно, лучше нормальный бассейн. Тут, помимо самого бассейна со всеми этими массажными форсунками, водопадами и так далее, есть зона отдыха. Небольшая мини-кухня, чтобы можно было чай сварить. Холодильник небольшой поместился и так далее. Массажная комната, тоже с такой личной парикмахерской. Вот здесь лучше всего раскрывается смысл этих деревянных ширм на окнах. Тебя массируют, а ты смотришь на природу, но тебя не видно. Здесь более сухо и холодно.
Алексей Аверьянов: Так, а эти, они сдвигаются? Ты говорил о раздвижке.
Саша Лукич: Нет, эти окна не раздвигаются, раздвигаются только последние два окна, где у нас терраса. Потому что это иллюзия у многих наших клиентов, что могут открывать летом бассейн. Это не наружный бассейн. Если открываешь окна, ты нарушаешь микроклимат. Тебе нужно выключить всю инженерку, а то она может задохнуться..
Алексей Аверьянов: В смысле, надо вентиляцию отключать?
Саша Лукич: Конечно.
Алексей Аверьянов: Почему?
Саша Лукич: Она сдохнет просто. Она будет крутить, пытаться нагреть это все, осушить. Поэтому внутренний бассейн — это внутренний бассейн. Наружный бассейн — это наружный бассейн. Ты можешь выходить, но закрывать за собой дверь. С квадратного метра один литр испарения в сутки. У нас 20 на 4, это 80 квадратных метров, 80 литров воды в сутки испаряется. Если ты выключил эти машины, здесь бы все было в конденсате. Поэтому бассейн закрывается. Ты этим экономишь очень много электроэнергии и жизненный цикл оборудования.
Саша Лукич: Далее, одно окно раздвигается, и мы выходим на зону загара. Единственная связь бассейна с наружным пространством. В конце бассейна у нас находится финская сауна и хамам, и такая проходная душевая на несколько человек. Душевые с обливной системой. Объем чуть побольше, чем ведро. Кстати, что интересно, когда планировали SPA-зону и электрическую печку для финской сауны, понял, что нам нужно еще 15 киловатт электричества докупить, а под нами находится газовая котельная, и я предложил, почему бы не повесить прямо на потолке газовый нагреватель, раз у нас в котельной уже газ есть, и нагревать сауну газом. Таким образом убили двух мух. Вместо электричества там газовая горелка.
Алексей Аверьянов: Всеволод, когда попадаешь в SPA зону, сразу понимаешь, что она немножко сделана в другом стиле, и здесь немного другое настроение. Это намеренно сделано так, что вы ушли немножко в такой бионический стиль?
Всеволод Волков: Очень важно было просто сделать такую зону, по которой мы вообще переключаемся. Когда мы работали над проектом, мы поехали с супругой в отпуск, путешествовали по Мексике и на берегу Карибского бассейна, есть город рядом с Канкуном, и там есть такое уникальное место, отель-музей Azulik. Вообще рекомендую посетить. Это единственный объект в мире, который сделан интуитивной архитектурой.
По сути, что это такое? Это просто воткнул палку в землю, потом прилепил следующую, и собирается композиция. То есть все формы здесь, и потолки такие скругленные, со световыми эти матричные подсветками, колонны, металл такой изогнутый, все здесь бионика. Важно было переключить клиента, когда он сюда попадает.
Алексей Аверьянов: Из чего сделана стена?
Всеволод Волков: Это гипсовые панели, специальный такой гипс для улицы. Мы заказали один образец, кинули просто рядом с офисом на улицу, чтобы посмотреть вообще, как он себя ведет. В итоге это набрано из панелей, и потом декоративной штукатуркой покрыто. Весь объем волнистый.
Алексей Аверьянов: Теперь, что касается чаши бассейна, я понимаю, что сейчас всякая мозаика, особенно синяя, уже выходит из моды. Более того, сейчас многие считают, это полный моветон в современных домах. Какие сейчас есть альтернативы? Из чего вы здесь делали?
Всеволод Волков: Мозаика, конечно, это вообще неприменимо, и нефункционально, — швы, грязь собирается, плохо смотрится. Здесь мы сделали из керамогранита крупного формата. У нас пол переходит в чашу бассейна, минимальное количество швов. Причем обращу внимание, что этот бежевый оттенок керамогранита, плюс воды, и это вместе создает цвет воды, как в карибском бассейне.
ИСКУССТВО
Алексей Аверьянов: Мы часто снимаем дома от девелоперов на продажу, и я стал замечать, что все чаще и чаще появляются в интерьере элементы искусства, арта, как угодно, назови, и мне на самом деле нравится такая концепция, когда у тебя есть базовая отделка и какие-то интересные, выдающиеся предметы искусства. Как здесь, например, с 3D эффектом, с какой-то глубиной, потому что это всегда можно поменять. Не нравится, раз, а база осталась хорошая. Но это девелоперский проект другой. Как строится по отношению к выбору искусства работа с конкретным заказчиком? Это вы что-то рекомендуете? Или он сам выбирает, с вами согласовывает?
Всеволод Волков: Мы обсуждаем это. По крайней мере, мы сначала определяем, насколько важно современное искусство в интерьере для клиента в принципе. Если оно важно, то я всегда рекомендую выбирать его по какому-то внутреннему отклику. Потому что, на мой взгляд, моветон, когда вообще просто искусство подбирается под цвет обоев, это совсем плохо. Здесь важно, чтобы у клиента тоже какие-то ассоциации возникли, какие-то воспоминания. Например, эта картина. Мы с клиентом были на Cosmoscow. Это выставка современного искусства, на Манеже проходит. Понравилась очень картина. Я считаю, что это очень выдающаяся вещь, потому что это фарфоровые лепестки. Это Валерия Исяка. Здесь несколько тысяч просто этих фарфоровых лепестков запеченных. Восемь месяцев работы. Поэтому искусство, конечно, оно дает индивидуальность любому проекту.
СПАЛЬНЫЕ ЗОНЫ
Саша Лукич: Так же на первом этаже у нас гостевой блок и блок персонала. Они разделены друг от друга. Если кто-то из родственников решил остаться ночевать, у него своя студия. Комфортный гостиничный номер, двухспальная кровать, шкаф-купе, большой санузел, рабочая зона с телевизором и большое окно тоже. Отдельный блок персонала, тоже изолированный. Это гостиная, спальни, кухня, чтобы было все гуманно. Это решение владельца дома, сделать качественно все.
Второй этаж — это чисто ночная зона семьи, спальные комнаты, тишина. Мастер-блок из двух спален, которые объединяются через общий санузел. Отдельные две гардеробные. Три абсолютно одинаковые детские комнаты, чтобы не было обид. У всех одинаковое планировка.
Алексей Аверьянов: Это твоя концепция?
Саша Лукич: Не всегда получается, но, если получается, я всегда так делаю. У мастер-блока есть балкон, который специально сделал, чтобы можно было возле окна поставить ванную, лежать, наслаждаться, и тебя не было видно. Это тоже такая специальная задумка. Еще есть небольшой family room. Это небольшая гостиная в составе ночного блока, где можно отделиться и поработать с репетитором, не мешать никому. Это чисто семейная зона, и она перетекает в детскую комнату, и используется еще, как музыкальная комната. Если вдруг появится завтра рояль. Мы планировали этот закуток. Там нет естественного освещения, солнечные лучи не должны попадать на рояль. Поэтому у нас здесь верхний фонарь для зеркального освещения. Я подумал, раз тут лестница проходит мимо, сделать еще один витраж, уже холодный, в интерьере, чтобы этот свет попадал и освещал лестницу сверху. И получается такой шикарный эффект на лестнице. Никто не понимает, откуда этот свет попадает.
Саша Лукич: В каждой комнате у нас открывается половина витража, и это французский балкон, по сути. Там находится стеклянное ограждение. Можно проверить, москитные сетки, они рулонные, они выдвигаются наверх. Детские комнаты — это тоже мини-студии. Там есть гардеробная, санузел, спальня с большой кроватью и рабочая зона. Это, по сути, студийная квартира, потому что дети взрослеют, уходят из дома, у них появляются семьи, и они потом спокойно могут приехать в эту студию к родителям. У них всегда будет место в их семейном доме.
СВЕТ
Алексей Аверьянов: Всеволод, выбор светильников для двусветного пространства — это всегда челлендж, а здесь аж трехсветное пространство, 15 метров. Как вы это все выбирали?
Всеволод Волков: Это всегда квест, подобрать такой свет. Здесь у нас, это итальянская фабрика Melogranoblu. Мы с ними совместно даже модель лестницы выстраивали, и прямо в 3D все грозди расставляли.
Алексей Аверьянов: Это то самое применение BIM технологий?
Всеволод Волков: Да. Потом нам фабрика прислала инструкцию сборки, где на каждом шнурке свой номер. Верхний свет падает на стеклянные пузыри, много отражений возникает.
Алексей Аверьянов: Мне сначала показалось, что они светятся, и буквально в каждой по лампочке есть. Но потом пригляделся — это просто шнурки и точечные светильники.
Всеволод Волков: Да. Это прием такой, когда узконаправленная оптика все подчеркивает. Мы даже иногда в проектах с хрустальными люстрами все равно направляем споты, и еще больше объема возникает, больше бликов.
МАСТЕР-БЛОК
Всеволод Волков: Есть мужская мастер-спальня. Такие земляные оттенки, достаточно темно. И объединенный мастер-санузел.
Алексей Аверьянов: Он один на две спальни?
Всеволод Волков: Да, у нас две спальни с двух сторон и общий санузел. Когда такая планировка, мы оставляем зону ванной, зону раковины общими, а душевую и зону с унитазом и биде отделяем дверьми.
Алексей Аверьянов: Это такой, европейский подход.
Всеволод Волков: Люблю, когда у нас окно в ванной, и можно поставить стеклянную ванну. Это Antonio Lupi. В душевой есть лавка.
Алексей Аверьянов: И здесь эффект тропического дождя.
Всеволод Волков: Это все за дверью, и дальше у нас идет зона с унитазами. А дальше женская спальня. Симметрична с гардеробной. Она уже в других оттенках, более светлая, более обволакивающая. Здесь из уникального — это светильники Italamp, коллекция называется Dali. Это, как часы на картине Дали.
КАБИНЕТ
Саша Лукич: Третий этаж — это возможная причина строительства этого дома. Этаж-кабинет. То есть, кабинет с трехсторонним панорамным остеклением. После ковида многие начали работать из дома, и человек хочет себе создать идеальные условия. Я решил создать такой панорамный офис, home-офис. Здесь даже свой санузел и душевая. Я хотел сделать фишку, есть инфинити-бассейны, а у меня инфинити-газон, зеленая крыша переливается в озеленение поселка. Это так называемая пассивная зеленая кровля, у которой не вымерзает корневая система. Ей достаточно всего десять сантиметров почвы, чтобы росла. Тут красивый большой балкон. Home-офис, мягкая зона, и есть такая же лаунж-зона на улице.
Алексей Аверьянов: Как будто лифта не хватает. На третий этаж же не набегаешься.
Саша Лукич: Лифт, да, мы обсуждали, нужен или не нужен. Решили, что не нужен. Понятно, что каждый может сломать ногу, не дай бог, или люди стареют. Но подниматься по лестнице — это все-таки хороший фитнес. Второе — лифты, обычно для персонала нужны, чтобы белье спускать и так далее. Поэтому я бы так сказал, наверное, 40% наших проектов, они с лифтом, 60% без лифта. Это мы обсуждали.
Есть еще одна интересная вещь здесь. Мы тут установили рафшторы. Нажал на кнопку, за 60 секунд штора опустилась. Также они могут быть прозрачными. Абсолютно прозрачные. Как я сказал, гораздо более тяжело и дорого охладить помещение, чем нагреть его. Поэтому месяц в год, например, такие жалюзи нужны, когда мы делаем дома с панорамным остеклением.
Уличная мебель, как на первом этаже. Зимой можно убирать это все в кладовку. Можно просто накрывать чехлом. Но снег на этих плоских крышах не нужно убирать. Это проектируется по нормам, 170 килограммов на квадратный метр снега. Поэтому, в принципе, можно оставить так, накрыть, чтобы растаял. Но будет красивее вид, если здесь будет просто снег лежать, без каких-то мешков.
Алексей Аверьянов: Саша, спасибо тебе за экскурсию, я получил нереальное наслаждение. Я надеюсь, читатели тоже. На этом все, обязательно разглядывайте фото и смотрите выпуск. Лучше один раз увидеть, чем сто раз прочитать. С вами был Алексей Аверьянов, пока-пока!
На этом все, обязательно разглядывайте фото и смотрите выпуск. Лучше один раз увидеть, чем сто раз прочитать. С вами был Алексей Аверьянов, пока-пока!
Не забудьте поставить лайк и подписаться на канал, чтобы следить за новыми интересными постами VDT :)
Telegram | VKontakte