– Ну, открывай скорее! Чего ты тянешь? Я же вижу, как тебе не терпится, – Сергей нетерпеливо подтолкнул коробку по полированному столу в сторону жены. Его глаза горели тем особенным, самодовольным блеском человека, который уверен, что совершил поступок века.
Татьяна робко улыбнулась, стараясь подавить нарастающее внутри разочарование. Она уже по форме и весу упаковки догадалась, что там. Тяжелая, плоская, с характерной ручкой, торчащей из–под картона. Но надежда, это глупое и живучее чувство, шептала: а вдруг там, внутри сковородки, лежит бархатная коробочка? Вдруг это такой оригинальный розыгрыш? Ведь она, Татьяна, уже месяц намекала мужу, что у нее закончились любимые духи, те самые, с нотками жасмина, которые он дарил ей три года назад, еще до свадьбы. Или, может быть, сертификат в спа? У нее так ломило спину после квартального отчета.
Она аккуратно, стараясь не порвать упаковочную бумагу с шариками, сняла обертку. Чуда не случилось. На столе, поблескивая антипригарным покрытием, лежала сковорода. Добротная, с высокими бортами, тяжелая, как грехи молодости.
– Ну как? – Сергей сиял, ожидая бури восторга. – Это же «Тефаль», Тань! С индикатором нагрева. Видишь этот красный круг? Как станет красным – можно жарить. Продавец сказал, покрытие – космос, можно хоть вилкой скрести, ничего ему не будет.
Татьяна медленно выдохнула, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Тридцать пять лет. Юбилей, можно сказать. И сковорода.
– Спасибо, Сережа, – тихо произнесла она, поглаживая холодный бок посудины. – Очень... практично.
– Во! Я же знал, что ты оценишь! – муж хлопнул ладонью по столу. – А то у тебя та, старая, уже совсем никуда не годна была. Блины пригорали, помнишь? Я как раз подумал: Танюха любит готовить, ей нужен профессиональный инструмент. Это, считай, инвестиция в наши ужины!
«Я не люблю готовить, – хотела крикнуть Татьяна. – Я готовлю, потому что мы хотим есть. Это обязанность, а не хобби». Но вслух она ничего не сказала. Не хотелось портить утро. Сергей ведь, по-своему, старался. Пошел в магазин, выбирал, тащил эту тяжесть. Мужчины, они ведь такие – прямолинейные. Увидели проблему – решили. Пригорают блины – вот тебе сковорода. Логика железная, не поспоришь.
– Давай, может, опробуем? – предложил Сергей, уже заглядывая в холодильник. – Я там мясо замариновал с вечера. Как раз на новой жаровне стейки сделаем. Праздничный обед, так сказать.
И Татьяна встала к плите. В свой день рождения, в новом нарядном платье, которое она купила сама себе с премии, она повязала фартук и начала жарить мясо на новом подарке. Индикатор и правда краснел, мясо шкворчало, Сергей нахваливал.
– Видишь? – с набитым ртом говорил он через полчаса. – Другой вкус совсем! Не зря потратился. Три с половиной тысячи, между прочим! Не хухры–мухры.
Татьяна кивала и улыбалась. Три с половиной тысячи. Из семейного бюджета, который она пополняла наравне с ним, а иногда и больше, учитывая его вечные траты на машину и «мелкие радости». Но ладно. Главное – внимание.
Вечером должны были прийти гости. Немного, только самые близкие: подруга Лена с мужем и сестра Сергея, Светлана. Отношения со золовкой у Татьяны были, мягко говоря, натянутые. Света была младше брата на пять лет, и в свои тридцать вела образ жизни «вечной принцессы». Работала она администратором в салоне красоты, получала копейки, но выглядела всегда так, словно только что сошла с обложки глянца. Кредиты, долги, помощь мамы и брата – вот три кита, на которых держалась ее гламурная жизнь.
Светлана появилась с опозданием на час, когда горячее уже начало остывать. Она впорхнула в квартиру, благоухая дорогим парфюмом, скинула норковую шубку (взятую, как знала Татьяна, в кредит на пять лет) и кинулась обнимать брата.
– Сережка! Привет, мой хороший! Ой, как вкусно пахнет!
Потом она повернулась к Татьяне, дежурно чмокнула ее в щеку, даже не касаясь губами кожи, чтобы не смазать помаду.
– С днюхой, Танюш. Всего тебе. Вот, держи, это тебе для уюта.
Она сунула имениннице пакет, в котором оказались ароматические свечи из ближайшего супермаркета. Ценник с цифрой «199» был небрежно заклеен маркером, но все равно просвечивал.
– Спасибо, Света, проходи к столу, – Татьяна привычно проглотила обиду. В конце концов, не в подарках счастье.
Застолье шло своим чередом. Сергей был в ударе, рассказывал анекдоты, подкладывал сестре лучшие куски мяса.
– Кушай, Светочка, ты совсем исхудала на своих диетах, – заботливо ворковал он. – Тебе силы нужны. Как там твой новый ухажер?
– Ой, не спрашивай, – Света картинно закатила глаза, отпивая вино. – Козел он. Мы расстались. Представляешь, на Восьмое марта подарил мне сертификат в книжный! Мне! В книжный! Я ему что, библиотекарь? Я ему сразу сказала: милый, если ты не можешь позволить себе нормальную женщину, ищи серую мышь. И ушла.
Татьяна едва не поперхнулась салатом. Книжный – это плохо, а сковорода – это «инвестиция». Интересная арифметика.
– Ну и правильно сделала! – горячо поддержал сестру Сергей. – Ты у нас королева, тебе достойный мужик нужен, который будет баловать. Кстати! – он вдруг хлопнул себя по лбу. – У меня же для тебя сюрприз есть!
Татьяна замерла с вилкой в руке. Сюрприз? Для Светы? Сегодня же день рождения Татьяны.
Сергей вскочил из–за стола и метнулся в спальню. Вернулся он через минуту, держа в руках небольшую, но очень узнаваемую бархатную коробочку темно–синего цвета. Сердце Татьяны пропустило удар. Именно о такой коробочке она мечтала утром.
– Светка, я знаю, что у тебя сейчас сложный период, депрессия из–за этого козла, – торжественно произнес Сергей, подходя к сестре. – Но я хочу, чтобы ты знала: у тебя есть брат, который тебя любит и никому в обиду не даст. Короче... С прошедшим тебя профессиональным праздником, днем красоты или что там у вас!
Он протянул коробочку сестре. Света взвизгнула, открыла крышку и ахнула. Внутри, на белой подушечке, лежал золотой браслет. Тонкое, изящное плетение, несколько камней, сверкающих в свете люстры. Даже отсюда Татьяна видела, что это не бижутерия. Это было хорошее, дорогое золото.
– Сережка! – Света повисла у него на шее. – Ты с ума сошел! Это же... это же мечта! Господи, какая прелесть!
Она тут же нацепила браслет на запястье и начала вертеть рукой, любуясь игрой света.
– Ну как? – гордо спросил Сергей. – Нравится? Консультант сказала, это итальянская коллекция, лимитированный выпуск.
– Безумно! – Света сияла. – Тань, смотри, какая красота! Правда, мне идет?
Татьяна смотрела. Она смотрела на золотую змейку на запястье золовки, потом перевела взгляд на свою новую сковородку, которая стояла на кухне, еще жирная от масла. В голове щелкал калькулятор. Сковорода – три с половиной тысячи. Браслет такого плана – минимум тысяч тридцать, а то и сорок, если это «итальянская коллекция».
– Очень идет, – деревянным голосом сказала Татьяна. – Красивая вещь. Дорогая, наверное.
– Да ладно тебе, Тань, для родной сестры ничего не жалко! – отмахнулся Сергей, разливая вино. – Деньги – это бумага, а эмоции – бесценны. Светка вон как расцвела сразу. Ради этого стоит жить!
Подруга Лена многозначительно переглянулась с Татьяной и поджала губы, но промолчала. Вечер был безнадежно испорчен, хотя Татьяна продолжала улыбаться, подкладывать гостям салат и убирать грязные тарелки. Внутри нее что–то оборвалось. Тонкая струна терпения, которая звенела семь лет брака, лопнула с оглушительным треском.
Когда гости разошлись, и Света, чмокнув брата на прощание и еще раз продемонстрировав браслет, упархнула в такси (которое, естественно, оплатил Сергей), Татьяна молча начала загружать посудомойку.
– Ну что, Танюх, классно посидели, да? – Сергей был навеселе, расслабленный и довольный. – Светка такая радостная ушла. Я прям чувствую себя Дедом Морозом.
– Ты и есть Дед Мороз, – спокойно ответила Татьяна, не оборачиваясь. – Только очень избирательный. Снегурочке – золото, а Бабе Яге – кухонную утварь.
– Ты чего начинаешь? – улыбка сползла с лица Сергея. – Опять ты за свое? Завидуешь, что ли? Это же сестра! У нее никого нет, кроме меня и мамы. А у тебя есть я, есть семья, есть все необходимое.
– Необходимое? – Татьяна развернулась, вытирая руки полотенцем. – Сережа, скажи честно, сколько стоил браслет?
– Какая разница?
– Большая. Сколько?
– Ну... сорок две тысячи. И что? Я премию получил квартальную. Имею право порадовать близкого человека.
– Сорок две, – повторила Татьяна. – А мне – сковородку за три. В мой день рождения. А ей – просто так, «от депрессии».
– Далась тебе эта цена! – взорвался Сергей. – Ты меркантильная стала, ужас! Я тебе вещь для дома купил, полезную! Мы же из нее оба есть будем! А браслет – это украшение, безделушка. Свете сейчас нужна поддержка, самооценку поднять. Ты взрослая баба, начальник отдела, у тебя зарплата есть, пошла бы и купила себе браслет, если так приспичило! А у Светки зарплата – слезы!
– Я тебя услышала, – кивнула Татьяна. Голос ее был пугающе спокойным. – Ты прав, Сережа. Я взрослая женщина и могу сама себя обеспечить. И действительно, завидовать глупо.
Она развернулась и ушла в спальню. Сергей еще что–то бурчал про женскую логику и жадность, но Татьяна уже не слушала. Она лежала в темноте и смотрела в потолок. В ее голове созревал план. Не план мести, нет. Месть – это удел слабых. Это был план восстановления справедливости. План под названием «Зеркало».
Следующие два месяца в семье царила идиллия. По крайней мере, так казалось Сергею. Татьяна не пилила, не устраивала скандалов, не вспоминала про браслет. Она стала даже как–то спокойнее, загадочнее. Правда, изменилось меню.
Вместо любимой Сергеем буженины, которую Татьяна раньше запекала каждые выходные, на столе все чаще появлялись макароны по–флотски или простые котлеты. Исчезли дорогие сыры, качественный кофе сменился бюджетным аналогом по акции.
– Тань, а чего у нас в холодильнике шаром покати? – недоумевал Сергей, роясь в пустых полках в поисках пива. – И колбасы нормальной нет, какая–то «Докторская» за три копейки.
– Экономим, милый, – отзывалась Татьяна из комнаты, где она увлеченно читала книгу. – Цены выросли, инфляция. Ты же сам говорил – деньги не главное, главное эмоции. Вот я и решила не тратиться на еду, это все в унитаз уходит. Лучше копить на что–то стоящее.
– Ну не до такой же степени! – возмущался муж. – Я мужик, мне мясо нужно!
– В морозилке куриные спинки есть, свари супчик. Это полезно и бюджетно. И, кстати, я заметила, ты на обеды стал много тратить. Может, будешь судочки брать? Я гречки наварю.
Сергей злился, но терпел. Он знал, что Татьяна сейчас откладывает деньги на отпуск. Они планировали летом поехать в Турцию, в хороший отель. «Наверное, копит, чтобы тур получше взять», – думал он, успокаивая себя.
Близился февраль. А вместе с ним – день рождения Сергея и следом 23 февраля. Но главная дата была именно день рождения – тридцать пять лет. Юбилей. Сергей ждал этого дня с нетерпением. Он уже все уши прожужжал Татьяне о том, что мечтает о новой игровой приставке. Старая «плойка» уже не тянула новые игры, а он любил по вечерам расслабиться в танковых баталиях.
– Тань, там сейчас акция в магазине электроники, – намекал он за неделю до праздника. – Приставка плюс два джойстика и подписка на год. Всего шестьдесят тысяч выходит. Если мы с тобой скинемся... Ну, в смысле, если ты мне подаришь... Это было бы круто. Я бы тогда на все выходные дома оставался, никуда бы с мужиками не ходил.
– Шестьдесят тысяч? – переспросила Татьяна, не отрываясь от ноутбука. – Хорошая вещь. Нужная.
– Вот именно! И для нервной системы полезно. А то работа стрессовая.
– Я подумаю, Сереж.
Сергей расценил это как согласие. Он ходил довольный, как кот, объевшийся сметаны. Рассказал всем друзьям, что жена готовит ему царский подгон. Даже Светке похвастался по телефону: «Танюха у меня молодец, все–таки понимает, что мужу нужно расслабляться».
Наступил день рождения. Сергей проснулся в предвкушении. На кухне пахло кофе. Татьяна, уже одетая и накрашенная, стояла у окна. На столе лежал красивый пакет. Не большой, но объемный.
– С добрым утром, именинник! – улыбнулась она.
Сергей потер руки и, чмокнув жену в щеку, кинулся к пакету.
– Спасибо, любимая! Ну, посмотрим, что там...
Он заглянул внутрь. Выражение лица сменилось с восторженного на недоуменное за долю секунды. Он сунул руку в пакет и вытащил... набор автомобильных чехлов. Самых простых, универсальных, из серой синтетической ткани, которая электризуется от одного взгляда.
– Это... что? – спросил он, держа чехлы на вытянутых руках, словно это была дохлая крыса.
– Чехлы для твоей «ласточки», – радостно пояснила Татьяна. – Ты же жаловался, что старые протерлись и пятно там от кофе. Вот, я выбрала практичные, немаркие. И цвет серый, грязи не видно будет. «Автопрофи», хорошая фирма, китайская, но качественная.
Сергей опустил чехлы на стол.
– Чехлы? Тань, ты серьезно? Они стоят тысячи две от силы! Я просил приставку! Я тебе ссылки кидал!
– Сережа, ну какая приставка? – Татьяна сделала круглые глаза. – Тебе тридцать пять лет, а ты в игрушки играть собрался? Это несолидно. А чехлы – это полезно. Это инвестиция в комфорт твоей машины. Мы же на ней на дачу ездим. И потом, приставка – это баловство, а чехлы – вещь необходимая.
– Необходимая?! – заорал Сергей. – Мне не нужны чехлы! У меня нормальные сиденья! Я мечтал о приставке! Ты же знала! У нас же есть деньги, ты же копила!
– Копила, – спокойно согласилась Татьяна. – И накопила.
Она подошла к своей сумке, достала оттуда папку и протянула мужу глянцевый буклет.
– Что это? – Сергей тупо уставился на картинку с пальмами и лазурным морем.
– Это путевка. На Мальдивы.
У Сергея отвисла челюсть.
– Мальдивы? Нам? Танька, ты... ты сумасшедшая! Это же стоит кучу денег! Так вот почему чехлы... Ты все деньги в путевку вбухала! Ну ты даешь! Слушай, ну тогда я прощаю чехлы! Мальдивы – это тема! Когда летим?
Татьяна мягко забрала буклет из его рук.
– Не «мы», Сережа. Я лечу. Одна.
В кухне повисла звенящая тишина. Слышно было только, как тикают часы и гудит холодильник – тот самый, в котором уже месяц не было буженины.
– В смысле... одна? – прошептал Сергей, бледнея.
– В прямом. Вылет завтра вечером. На десять дней. Отель «пять звезд», все включено, бунгало на воде.
– Ты... ты шутишь? – Сергей схватился за край стола. – Как одна? Мы же семья! У меня день рождения! А ты улетаешь на курорт одна? На наши общие деньги?
– На *мои* деньги, – жестко поправила Татьяна. – На те деньги, которые я сэкономила на твоей буженине, на твоем пиве и на твоих подарках. И на свою премию, которую я не стала тратить на «общий котел».
– Это предательство! – взвизгнул Сергей, и голос его предательски сорвался на фальцет. – Ты эгоистка! Как ты можешь? Я тут буду работать, а ты задницу на пляже греть?
– А помнишь, Сережа, два месяца назад? – Татьяна присела на стул и посмотрела ему прямо в глаза. – Помнишь мою сковородку за три тысячи? И браслет Светы за сорок две?
– Причем тут это?! – отмахнулся он. – Ты опять старое поминаешь!
– При том. Ты тогда сказал замечательную фразу: «Ты взрослая баба, сама можешь себе купить, если приспичило». Вот я и купила. Мне приспичило на Мальдивы. А тебе я купила чехлы. Полезно, практично, недорого. Все по твоим заветам. Чего ты обижаешься? Я просто учусь у тебя расставлять приоритеты.
– Но я же для сестры... У нее ситуация... – забормотал Сергей, теряя почву под ногами.
– У меня тоже ситуация, – перебила Татьяна. – У меня депрессия от того, что мой муж ценит меня меньше, чем капризную сестрицу. И мне нужно поднять самооценку. Океан для этого подходит идеально.
Вечером снова были гости. Те же лица: Лена с мужем и Светлана. Сергей сидел мрачнее тучи, пытаясь сохранить лицо. Он не посмел выгнать жену или устроить скандал при людях – трусость не позволяла.
Светлана, как всегда, пришла с пустыми руками («Ой, я подарок заказала, но он не успел прийти, потом завезу!»), зато сразу заметила чехлы, которые Сергей в ярости швырнул на диван в гостиной.
– О, чехлы! – скривилась она. – Какие–то дешманские. Серег, ты что, себе нормальные не мог купить?
– Это подарок жены, – процедил Сергей сквозь зубы.
Светлана прыснула в кулак.
– Тань, ну ты даешь! Чехлы на юбилей? Серьезно? У тебя с фантазией совсем беда? Могла бы хоть парфюм нормальный взять. Бедный братик.
Татьяна неспешно отпила сок из бокала.
– Знаешь, Света, – сказала она с улыбкой, от которой у Сергея побежали мурашки по спине. – Я решила, что в нашей семье подарки должны быть зеркальными. Сережа мне подарил прекрасную сковородку, чтобы я больше работала на кухне. А я ему – чехлы, чтобы он с комфортом возил тебя по твоим делам. Гармония, не находишь?
– Какая гармония? – не поняла Света. – Ты просто жмотка. Сама, небось, деньги зажала, а брату ерунду подсунула.
– Кстати, о деньгах, – Татьяна достала из сумочки ваучер и положила на стол. – Я завтра улетаю. На Мальдивы. Так что, Сережа, следующие десять дней ты сам себя обслуживаешь. Готовишь на своей новой сковороде, стираешь, убираешь. И Свету можешь в гости звать сколько влезет, только продукты за свой счет.
Света вытаращила глаза на ваучер. Она схватила листок, пробежала глазами по строчкам. Сумма внизу страницы заставила ее поперхнуться воздухом.
– Двести пятьдесят тысяч... – прошептала она. – Серега, ты видел? Она потратила двести пятьдесят тысяч на себя! А тебе – чехлы за полторы!
– Видел, – глухо отозвался Сергей. – Верни бумагу.
– Это же... это же мои деньги! – вдруг заявила Света. – В смысле, наши! Семейные! Серега, ты что, позволил ей? Ты же говорил, что поможешь мне кредит закрыть за шубу в следующем месяце! А она все просадила!
Татьяна рассмеялась. Громко, искренне.
– Твой кредит за шубу? Света, ты ничего не перепутала? Мой муж женат на мне, а не на тебе. И деньги, которые я заработала, – это мои деньги. А кредит за шубу пусть платит тот, кто эту шубу носит. Или тот, кто хочет казаться добрым за чужой счет. Но лавочка закрыта.
Лена, подруга Татьяны, не выдержала и захлопала в ладоши.
– Браво, Танюха! Давно пора! А то устроились тут на твоей шее, ножки свесили.
Скандал грянул знатный. Света кричала, что Татьяна разрушает семью и настраивает брата против родной крови. Сергей пытался что–то мямлить про то, что «надо договариваться», но выглядел при этом жалко. Татьяна же просто встала и ушла собирать чемодан.
Утром, пока Сергей спал на диване (в спальню она его не пустила), Татьяна вызвала такси. Перед уходом она написала записку и приклеила ее магнитом к холодильнику.
«Еда в магазине. Деньги – в тумбочке, те самые три тысячи, которые ты сэкономил на моем подарке. Ни в чем себе не отказывай. И да, если к моему возвращению в квартире будет хоть дух твоей сестры или ее проблемы с кредитами, я подам на развод и раздел имущества. А делить мы будем не только квартиру, но и твои долги по кредитке, о которых я знаю. Хорошего отдыха, любимый».
Десять дней на острове пролетели как один миг. Татьяна выключила телефон еще в самолете. Она плавала с черепахами, пила коктейли из кокоса, читала романы и впервые за много лет чувствовала себя свободной. Она поняла одну простую вещь: уважение нельзя выпросить, его нельзя заслужить борщами и терпением. Его можно только взять силой, установив жесткие границы.
Когда она вернулась, загорелая, отдохнувшая и помолодевшая лет на пять, дома было идеально чисто. Сергей встретил ее в аэропорту с букетом роз. Не тем веником, который обычно покупал «для галочки», а с огромным букетом дорогих цветов.
– Привет, – он выглядел виноватым и немного испуганным. – Как долетела?
– Отлично, – Татьяна приняла цветы, но целовать мужа не стала. – Как ты тут? Справился с чехлами?
– Тань... прости меня. Я дурак был. Я все эти дни думал. Светка приходила, требовала денег, скандал закатила, что я подкаблучник. Я ее выгнал. Сказал, чтобы сама разбиралась со своими шубами.
Татьяна удивленно подняла бровь.
– Правда? И как она?
– Обиделась. Заблокировала меня везде. Матери пожаловалась. Мама звонила, кричала... Но я сказал: у меня своя семья, у Светки своя голова должна быть.
Он взял Татьяну за руку и посмотрел в глаза.
– Я понял, Тань. Правда понял. Нельзя быть добрым за твой счет. И нельзя тебя обижать. Ты у меня одна, а я вел себя как свинья. Прости за сковородку. И за браслет.
Татьяна помолчала, разглядывая его лицо. Она видела, что ему действительно стыдно. Или страшно остаться одному без ее зарплаты и ее заботы. Время покажет.
– Я подумаю, Сережа, – сказала она, садясь в машину (на сиденьях которой красовались те самые серые чехлы). – Испытательный срок. Но учти: следующая сковородка полетит не на плиту, а в чью–то голову. И бюджет у нас теперь будет раздельный. Скидываемся на еду и коммуналку, остальное – каждый сам. Хочешь дарить сестре золото – дари. Но со своих личных, после того как внесешь долю в квартплату.
– Согласен, – поспешно кивнул Сергей. – На все согласен.
Татьяна откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Она не знала, надолго ли хватит его раскаяния. Люди меняются редко и неохотно. Но она точно знала, что она сама изменилась навсегда. И больше никогда не позволит поставить себя на второе место после чьей–то сестры, мамы или кошки. Потому что самая главная ценность в ее жизни – это она сама. А сковородку она, кстати, выкинула перед отъездом. Купит себе мультиварку. Сама.
Если вам понравилась эта история и вы поддерживаете решение героини, ставьте лайк и подписывайтесь на канал. Буду рада видеть ваше мнение в комментариях