Лев Толстой, безусловно, – колосс русской литературы, чье полотно войны 1812 года в "Войне и мире" стало не просто историей, но полем битвы мнений, особенно для тех, в чьих жилах текла кровь участников грозных событий. Их неприязнь, подобно затаившейся змее, извивалась в нескольких плоскостях восприятия. Во-первых, Толстой, словно хирург, препарировал войну, лишив её героического флера. Он обнажил хаос, царивший в умах и на полях сражений, страх, сковывающий сердца, и бессмысленность, зияющую в самой гуще событий. Для потомков героев, вскормленных преданиями о доблести предков, такое обескровливание подвига звучало как кощунство. Им казалось, что Толстой, смакуя негатив, намеренно замалчивает патриотический порыв и жертвенность, что двигали их отцами и дедами. Во-вторых, критика Толстого обрушилась на головы военачальников и дворянства, словно град камней. Он выставил напоказ их тщеславие, честолюбие и профессиональную несостоятельность. Это стало болезненным ударом по самолюбию потомк
"Война и мир": роман-раздор. Почему потомки героев 1812 года ненавидели Толстого?
СегодняСегодня
399
3 мин