Карлос Аделантадо
Мы живем в мире лазеров, ускорителей частиц, передачи изображений со спутников, мощных компьютеров и микрочипов и еще множества других, столь характерных для нашей эпохи, вещей.
И в то же время по жизни нас сопровождают желания, страсти, недостатки и достоинства, всеобщие и вечные страхи, присущие любому человеку во все времена.
Очевидно, что у каждого времени свой особенный страх. Так, скандинавы, когда небо было для них Небом, боялись, что оно рухнет им на голову, человек Средневековья боялся ходить по лесу ночью или бороздить океаны из-за страха перед ведьмами, драконами и бездной, сегодня же обеспокоенный пацифист боится, что какой-то сумасшедший нажмет на красную кнопку.
Однако есть вечные страхи, которые, по-видимому, являются частью человека и его психогенного багажа, сопровождая его от колыбели до могилы, на протяжении всего его существования, во все периоды его жизни. Похоже, что для каждого возрастного периода жизни психоментальные процессы, связанные со страхом, значат гораздо больше, чем мы думаем.
Детство, юность. Страх перед реальностью
Очевидно, что ребенок живет в другой реальности — там на длинной палке можно скакать, как на лошади, а шалаш, едва покрытый листвой, будет похож на чудесный и тайный дворец. А для подростка — все возможно, в этом возрасте у него есть решение для всего, ведь он все знает. Или считает, что знает.
В этом смысле, сегодня мы живем в обществе-ребенке, который считает, что знает все и боится признаться, что чего-то не знает — ведь ему нужно самоутверждаться. Мы не хотим видеть реальность. Нам страшно признаться, что мы не знаем точно, что такое эфир, что такое материя и что такое энергия, т.е. то, что образует материальную Вселенную и триаду науки. Нам страшно осознавать, что неандерталец, учитывая объем его мозга, мог бы учиться в университете. Нам страшно признавать, что теория Большого взрыва не дает удовлетворительного объяснения происхождения Вселенной.
Но человек перестает быть ребенком, когда начинает принимать окружающую его реальность, и в один прекрасный день понимает, что для того, чтобы жить, нужно работать, что у него выпадают волосы, или что его невеста ушла к другому.
Зрелость. Страх потерять то, что уже есть
Этот присущий обществу страх атакует нас, когда мы считаем, что можем лишиться того, что считаем своим, а поскольку на этапе детства и юности мы мало чем можем владеть (или не осознаем, что имеем и чего стоим), этот страх характерен для периода зрелости.
Наше общество быстро прививает гражданам чувство собственности, чтобы они усвоили принцип — «ты стольким владеешь, ты так ценен!», и постепенно в нас поселяется страх потерять престиж, завоеванную репутацию и, наконец, страх «а что обо мне будут говорить». Этот страх, охватывающий весь мир, дарует пищу и несокрушимое здоровье одному из самых страшных чудовищ: молве.
Вот как описывает это чудовище римский поэт Вергилий:
Крепнет в движенье она, набирает силы в полете,
Жмется робко сперва, но потом вырастает до неба,
Ходит сама по земле, голова же прячется в тучах.
Ног быстротой ее наделив и резвостью крыльев.
Сколько перьев на ней, чудовищной, страшной, огромной,
Столько же глаз из-под них глядят неусыпно и столько ж
Чутких ушей у нее, языков и уст говорливых.
Ночи, и сладостный сон никогда ей век не смежает;
Днем, словно стражник, сидит на верхушке кровли высокой
Или на башне она... [1]
Можно ли победить этот страх?
Стоики верили, что для победы над ним нужно уметь отличать наши истинные блага от тех, которые таковыми не являются — нам принадлежит только то, что зависит от нас: суждения и мнения, поступки, движения, желания... То же, что не зависит от нас, мы не можем считать своим: материальные блага, репутация, чины и почести.
Старость. Страх перед неизвестным, другим, новым
И страх смерти... который, в некотором смысле, тот же страх потерять то, что
у нас есть, и страх перед реальностью.
Мы стареем, когда сразу же отвергаем все новое, все, что чем-то отличается.
Отсюда рождаются расизм и нетерпимость. Поистине гораздо важнее воспи-тывать людей, опираясь на их мужество, а не на страхи и слабости. Ведь, как учил Платон, страх и мужество идут рука об руку, а мужество по Платону — это знание того, чего следует бояться, а чего нет.
Перевела с испанского Ольга Князева
Оригинал статьи: https://biblioteca.acropolis.org/el-miedo-y-las-etapas-de-la-vida/
[1] Текст приводится по книге: Вергилий. «Буколики. Георгики. Энеида». М.: Художественная литература, 1979 / Пер. с латинского С.А. Ошерова под ред. Ф.А. Петровского. Комментарий Н.А. Старостиной. Кн. IV, 165–190 (прим. переводчика)