- Ну как тебе здесь? - Фатих развёл руками, указывая так на всю дворцовую площадь.
- Красиво, господин Фатих. - Ответил Муса.
- Пошли в Эрмитаж и сколько раз я тебе уже говорил - перестань называть меня господином. - Сказал Фатих.
- И как же мне к вам обращаться? - Спросил Муса.
- По имени. Просто по имени. И в Эрмитаж мы идём только вдвоём.
- Как пожелаете. Телохранители подождут возле выхода. - Муса стал звонить одному из них.
*****
Золоченые перила вились вверх, отражая свет из огромных окон, где серый невский пейзаж сливался с небом. Над Фатихом и Мусой парили фрески, изображающие олимпийских богов. Фатих поднял взгляд к небесному потолку, изучая каждую линию, каждый изгиб мифологического сюжета. Взгляд Мусы скользил по колоннам из полированного камня, по лепнине, по каждому блику позолоты. Из золоченой роскоши парадных залов они ступили в более интимное пространство итальянской живописи. Здесь, в мягком, приглушенном свете, время словно замедляло свой бег. Перед "Мадонной Литта" Леонардо да Винчи они замерли. Нежность линий, загадка чуть уловимой улыбки, выразительная поза Младенца - все это говорило о чистой, божественной любви.
- Какие великие художники когда-то жили... Гос... - Заговорил Муса, но Фатих прервал его.
- Муса!
- Простите. Помните, вы тоже прекрасно рисовали, а потом почему-то забросили это занятие. - Сказал Муса.
- Помню. - Ответил Фатих. Почему он забросил это занятие Фатих и сам не знал, но сейчас ему вдруг захотелось взять кисти и краски и создать шедевр, не хуже тех, которыми они сейчас любуются. Но это, конечно, невозможно. Куда ему тягаться с да Винчи.
Они прошли в залы фламандской и голландской живописи. Здесь кипели человеческие страсти, жизнь представала во всей своей суровой правдивости и драматизме. "Возвращение блудного сына" Рембрандта заставило их остановиться. Сгорбленная фигура отца, его слепая, но чувствующая рука на плече сына, измученное, но прощенное лицо - эта сцена говорила о прощении, о боли и о безусловной любви.
Прощение... Фатих вспомнил слова своего старшего брата и в душе у него что-то сжалось. Он до сих пор считал, что не заслужил это прощение.
- Муса, после Эрмитажа съездим в художественный магазин. - Сказал он и пошёл через знаменитую Малахитовую гостиную в Тронный зал, поражающий своими размерами и торжественностью, где каждый уголок говорил о могуществе Российской империи.
На прогулку по Эрмитажу ушло три часа.
- Где желаете пообедать? - Спросил у Фатиха Муса.
- Там, где вкусно готовят рыбу. - Ответил Фатих.
Муса нашёл такое место, ресторан, где можно было отведать стерлядь и блины с икрой.
- Шикарное место и еда. - Сказал Фатих, а в его ушах зазвенели слова Захира о том, что сытому никогда не понять голодного... Почему эти воспоминания возвращались вновь и вновь, Фатих понять не мог. Он уже познал голод и вполне себе мог понять голодающего.
- И что же вы будете рисовать? - Спросил у Фатиха Муса, когда они вышли из художественного магазина с полными пакетами.
- Начну с парка, который рядом с домом. Потом... Потом видно будет. - Ответил Фатих.
- Хотите приступить сегодня?
- Сразу, как приедем.
- А я тогда с нетерпением буду ждать вашу работу. - Муса улыбнулся.
- Возможно, это занятие поможет мне отвлечься. - Произнёс Фатих.
- Вы сильно изменились после...
- Я не хочу говорить об этом.
- Если вдруг захотите рассказать, я всегда готов вас выслушать. Вы же знаете, что мне можно доверить любые тайны. - Ответил Муса.
- Нет никаких тайн. Я был наказан за свою жадность и глупость. Брат простил меня. А достоин ли я прощения? - Фатих посмотрел на Мусу.
- Любой, кто раскаялся достоин. Вас это мучает? Вы считаете, что не заслужили прощение господина Кемаля? - Спросил Муса.
- Я не знаю. Я просто не могу найти себе места. Думал, что эта поездка мне поможет, но она ничего не изменила внутри меня. - Ответил Фатих.
- Вы не знаете, чего хотите?
- Не знаю. Теперь не знаю. Моя прежняя жизнь больше мне не интересна, это я знаю точно...
- Вам нужно найти занятия по душе, господин Фатих.
- Опять господин?
- Простите.
- Вот одно занятие я уже нашёл. Не знаю, что из этого получится правда. Быть может я уже разучился. - Ответил Фатих.
- Вы просто немного забыли. Нужно лишь вспомнить. - Сказал ему Муса.
*****
Фатих, устроившись на складном стульчике у мольберта, окинул взглядом пейзаж вокруг. Он давно не брал в руки кисть, и поначалу его пальцы казались немного чужими, непослушными. Но, как говорят, если что-то умеешь по-настоящему, то это не забывается.
Первые мазки легли на холст неуверенно, но с каждым новым движением кисти Фатих чувствовал, как оживает мышечная память, как рука сама находит нужные линии, а глаз схватывает оттенки. Он начал с озера. Спокойная гладь воды, отражающая бледно-голубое небо и кромку осеннего леса на дальнем берегу. Медленно, слой за слоем... Существовал только холст, палитра и его рука... Все мысли, все тревоги растворились, оставив место лишь творчеству. Он чувствовал, как каждый мазок, каждая смешанная краска наполняет его энергией а пейзаж начинает дышать, обретая объем и настроение.
Фатих уже почти закончил, прорабатывая последние блики на воде и тени под деревьями, когда боковым зрением уловил ту девушку, чья собачонка вчера оставила на его джинсах отпечатки грязных лап... В этот раз собачонка помчалась к озеру и, добежав до него, стала лаять на уток.
Не завершив последние штрихи на почти готовом пейзаже, Фатих отставил его в сторону. Его взгляд горел новым огнем. Схватив чистый холст, он быстро закрепил его на мольберте. Рука уже не была неуверенной и он начал снова, ощущая прилив адреналина, азарт, предвкушение нового, ещё более живого и эмоционального творения. Девушка и собачонка возле озера надолго не задержались, но Фатих успел сделать основные наброски и продолжил рисовать, когда они ушли. Лишь с наступлением темноты ушёл и он сам, сопровождаемый, как всегда, своими телохранителями. Придя в свое скромное жилище, он сообщил Мусе, что уже вернулся, а тот доложил, что сам приготовил ужин.
- Это очень кстати. Бери его и приходи ко мне. Заодно покажу, что у меня получилось. - Ответил Фатих, изучая свои две незаконченные работы.
Муса пришёл через пару минут.
- Очень красиво, гос...Фатих. Я же вам говорил, что вы быстро вспомните. - Сказал он, оценив картины.
- Они не закончены. Хочу доделать их после ужина. - Ответил Фатих.
- У вас горят глаза. Давно я вас таким не видел. - Заметил Муса.
- Да. Процесс меня сильно увлек. Как думаешь, получится из меня Да Винчи или Рембрандт? - Спросил с улыбкой Фатих.
- Я всегда считал, что у вас есть все перспективы стать очень хорошим художником. - Сказал Муса.
- Льстишь, как всегда.
- Ни в коей мере... Собаку вот только я бы посерьёзней нарисовал.
- Какая была. - Ответил с улыбкой Фатих и они пошли ужинать.
- Пока вы творили, мне сообщили кое-какие новости. Нашли госпожу Амину. - Сообщил Муса.
- Кто? Её семья? - Спросил Фатих.
- Нет. Мои люди.
- И зачем ты её искал? Разве я давал такое распоряжение?
- Я... я подумал, что не лишним будет присмотреть за ней, ведь она совсем одна в чужой стране.
- Какая забота с твоей стороны. - Губы Фатиха расплылись в улыбке.
- Вы против? - Спросил Муса.
- Честно? Все равно мне до Амины. - Ответил Фатих и приступил к ужину. Сейчас он думал только о своих картинах. После ужина Муса ушёл и он принялся их дорисовывать. Всё должно было соответствовать реальности и Фатих прорабатывал каждую мелкую деталь. Он потерял счёт времени и закончил лишь с рассветом.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ