Аля Снегова проснулась в своей постели от запаха горелого масла и звуков громкой народной музыки.
«Только не это, — мелькнула паническая мысль. — Неужели проспала целую зиму?»
Она взглянула на календарь и с облегчением поняла, что на дворе пятнадцатое декабря. Значит,это просто сосед Гриша — алкоголик с поразительной продуктивностью — уже отгулял Новый год и с размахом перешел к Масленице.
Снегова и сама чувствовала себя как с похмелья. В голове гудел поезд, в волосах блестела мишура, а в памяти, как и на сберегательном счете, — стабильный ноль. База Снегурочек, сани с аудиосистемой «Колокольчик», Морозов, новогодние чудеса и битва с эрой фармацевтов — ничего из этого Снегова не помнила, как и то, что ее, возможно, уволили. На прикроватном столике она нашла аспирин, бутылку воды и справку от врача. В бумаге значилось, что Снегова четыре дня провела без сознания в инфекционном отделении, отапливая палату собственной температурой под сорок.
«На работе наверняка зачтут в счет отпуска», — решила она, вставая с кровати.
За окном завыла сирена скорой помощи, и Аля неожиданно для себя начала искать глазами какую-нибудь веревку и крюк. Похолодев от ужаса, она закрыла глаза и медленно произнесла:
— Так, Снегова, что за мысли утром в пятницу? Веревки, крюки… Всему свое время. Подумаем об этом, как обычно, в понедельник.
Но где-то в глубине души шевельнулось смутное чувство, что дело не в привычной утренней меланхолии, а наоборот, в чем-то непредсказуемо светлом. Вот только понять, в чем именно, она не могла.
Снегова была плохой хозяйкой. Пожарив в кастрюле овсянку и запив ее литром кофе, она немного ожила и поспешила на работу.
Город лихорадочно готовился к празднику, и улицы пестрили новогодней атрибутикой. Снегова шла, задумчиво пиная чью-то потерянную шапку-ушанку, и чувствовала себя как-то странно, а еще почему-то шарахалась от Дедов Морозов, зазывающих прохожих в магазины.
В какой-то момент Снегова поняла, что неосознанно ищет в толпе какого-нибудь самого захудалого и желательно проблемного идиота, чтобы немедленно помочь ему, но найти не может. Наконец на остановке обнаружился одинокий тревожный старичок. Он беспомощно крутил головой, пытаясь понять, какой автобус едет до МФЦ, и Снегова с радостью подскочила к нему.
— Вам на сто втором надо ехать, — шептала на ушко дрожащему дедушке Снегова и гладила по замерзшей лысине.
Как только подъехал нужный автобус, старичок вырвался из рук незнакомой альтруистки и прыгнул в салон. Аля почувствовала удовлетворение, словно утолила голод. Правда, через пять минут до нее дошло, что подсказка была неверной и дед уехал в ложном направлении. Но главное, это был добрый порыв — так оправдывала себя Аля, спеша на работу.
Родной офис встретил Снегову с привычной прохладцей.
— А вы у нас… работаете? — искренне удивился директор, когда Аля протянула ему больничный.
— Да. Руководитель креативного отдела.
— А у нас такой есть? И давно трудитесь?
— Есть. Уже восемь лет. Местами это можно назвать выживанием, иногда благотворительностью, — призналась она и снова почувствовала тот же душевный голод. Нужно было срочно кому-нибудь поднять настроение, но директор был из высшей лиги — его мог осчастливить разве что пожар у конкурентов.
Коллеги и подчиненные превратили рабочий стол Снеговой в кухонный: всё было заляпано кофейными кружочками и щедро присыпано мандариновыми корками.
— Хеппи нью йер, — вздохнула Аля и принялась за уборку.
За время ее отсутствия кто-то стащил из ее системного блока половину оперативной памяти, а программа Снеговой, наоборот, была забита чужими данными. Любимый цветок Али превращался в гербарий и, казалось, человеческим голосом просил воды.
— Могли бы и полить разок, — обратилась она ко всему офису разом.
— Мы поливали, но он почему-то к холодному кофе равнодушен.
— Дом, милый дом, — еле слышно прошептала Снегова и вышла в коридор, чтобы набрать воды для растения, как вдруг наткнулась на пожилую уборщицу в самодельном костюме Снегурочки, орудующую шваброй на лестнице.
— Утро доброе! Что на повестке дня? — зачем-то громко спросила Аля, вытянувшись по струнке перед женщиной.
— В мужском надо бачки протереть и мыло долить, а потом в бухгалтерию, — выдала скороговоркой техничка, опешив от неожиданности. Она решила, что с ней говорит кто-то из начальства, но, подняввзгляд и увидев Алю, расслабилась и превратилась из Снегурочки в типичную сварливую ведьму: — За собой лучше следи. Тебе какое дело, что у меня в распорядке?
— Так я это... — Аля задумалась о том, какое ей действительно дело, — помочь хотела!
— Да что ты! — усмехнулась женщина. Судя по взгляду, она ничуть не поверила в этот спонтанный приступ человечности.
— Ну да. Вижу, тяжело вам, — понимая, что заднюю уже не включить, ответила Снегова.
— Ну давай, помоги. Вот тебе ведро, вторая швабра в бытовке, и мыло тоже там. Ступай в мужской, а я пока закончу с лестницей.
Аля замешкалась.
— Идешь? — строго спросила уборщица.
— Да-да! — Снегова схватила инвентарь и поспешила в мужской туалет.
Натирая до идеального блеска бачки, Аля размышляла о том, что же с ней произошло. В туалете она снова встретилась с директором, и тот широко улыбнулся ей, видимо, поняв, про какой креативный отдел говорила ему сотрудница.
Запершись в одной из кабинок, Снегова опустила крышку унитаза и, сев сверху, задумалась над своим местом в этом мире, а еще над тем, почему в мужском туалете чище, чем в женском. Ей казалось, что она потеряла что-то очень важное, — как ключи от квартиры, про которые вспоминаешь, когда уже подошел к родной двери. Но понять, что же это, не представлялось возможным, и слезы начали скапливаться в уголках глаз.
— Короче, там у меня сейчас какой-то частник сидит. Я ему весь брак за полтора года впулю, — хвастался кто-то, заходя в туалет.
Снегова хотела быстро покинуть помещение, дабы не прослыть в конторе шпионом, но тут раздался другой голос:
— Повезло. Что за идиот там у тебя?
— Да какой-то Николай Петрович или Петр Николаевич, я не запомнил. Как ты правильно сказал, идиот полный.
«Идиот… — мысленно повторила про себя Снегова, и что-то щелкнуло у нее в голове, — надо спасать. А то эти живодеры сожрут и не подавятся… Хотя моим лимонным пирогом подавились. Наверное, надо меньше ванилина добавлять… Или больше…»
Пока Снегова размышляла над рецептом, эти двое уже закончили свои дела и вышли из туалета. Алявыскочила из кабинки и, протерев наспех зеркало и долив мыло, выбежала, чтобы помочь гипотетической жертве.
Ворвавшись в офис продаж, она попыталась отыскать взглядом того самого идиота. Но идиотов там было примерно человек двадцать, включая сотрудников, и найти нужного было не так-то просто.
«Вот бы у меня была какая-то сверхспособность или определенная чуйка…» — подумалось Снеговой, когда она медленно шла мимо клиентов и менеджеров. Но тут до ее слуха донеслосьсовершенно нехарактерное для ее конторы слово «скидка».
Менеджер с бейджиком «Анатолий Зловредов» обрабатывал скромного седовласого бородатого мужичка в рабочей одежде. Взгляд у клиента был наивный, как у Снеговой на фотографиях в день свадьбы. Ей у алтаря с точно такой же пластмассовой улыбкой обещали, что отныне всёбудет как в сказке. Жаль, что сказка в итоге писалась пером следователя по уголовным делам.
— А на чем основана ваша скидка, Анатолий? — обратилась к менеджеру Аля, поставив еще один стул и присев на него задом наперед.
— Простите, но это не ваш отдел, — хищно посмотрел на Алю Зловредов.
— А я планирую перевестись. Вот заодно и меня в курс дела введете.
— Да, я бы хотел узнать, на чем основывается ваша скидка, — повторил за Снеговой клиент. — Подозрительно щедрое предложение.
— Дело в том, что материалы, которые мы вам поставим, в основном из прошлой коллекции, — улыбка Зловредова начала бить все рекорды и уже заползала ему на затылок.
— Анатолий, мы продаем гипсокартон. Мода, конечно, с каждым годом всё страшнее, но из нашего материала всё еще не сшить штанов, — напомнила Снегова, и Анатолий посмотрел на нее сквозь щелки своих прикрытых от злобы глаз.
— И правда, не сшить. Да и все равно штукатуриться будет, — задумался вслух клиент. — А можно мне на листы перед отгрузкой взглянуть?
— Ра-зу-ме-ется, — прошипел Зловредов и попросил пройти с ним на производство.
Снегова глубоко вздохнула и, понимая, что будет дальше, вернулась к своему рабочему месту. Ей было плевать. Она чувствовала, что если не вмешается, то у человека и его близких будет испорчен праздник. А возможно, и еще множество других. Она должна была вмешаться, хоть это и грозило ей возможным увольнением.
***
— Вы уволены сегодняшним днем, — сказал директор, пригласив Снегову к себе в кабинет, — сдайте швабру и чистящие средства.
— Я в отделе креатива работаю, — напомнила Аля.
— Значит, просто уходите. Не хочу знать, чем вы этот свой креатив добываете. Расчет полу́чите в день приказа.
Снегова забрала цветок, кружку и все свои дурные воспоминания об этом месте, где отношения строятся исключительно на личной выгоде и равнодушии. Никто из коллег даже не обратил внимания на то, что Аля покидает родной офис, словно она была мухой, наконец-то нашедшейвыход.
— Спасибо, дорогая, вы мне очень помогли сегодня. Я успела закончить пораньше и съездила к мужу в больницу, — неожиданно поблагодарила Алю уборщица в костюме Снегурочки.
Губы Снеговой тут же растянулись в улыбке:
— С наступающим вас, — пожала она руку технички и вышла на улицу.
Она прошла несколько метров, прежде чем поняла, что за ней идут по пятам. Позади хрустели чьи-то шаги, и Снегова уже мысленно попрощалась с цветком, собираясь разбить горшок о голову преследователя.
— Ну вот, а говорили, что вы бесчувственная, — раздался голос сзади.
Снегова резко развернулась и подняла цветок над головой, готовая к атаке, как вдруг узнала того самого клиента, из-за которого ее рабочий стаж так внезапно оборвался.
— Я вас не смогу проконсультировать ни по каким вопросам, кроме вопросов неудач, в которых я эксперт, — опустила Снегова оружие.
— Вы сильно занижаете свои таланты, — улыбнулся мужчина. — Я думаю, что теперь вы сможете сами сопоставить всё и придете к нужному выводу. В конце концов, Снегурочки всё еще ждут вас.
— Снегурочки? — переспросила Аля, и тут что-то начало проклевываться в ее воспоминаниях. — Вы… вас зовут Николай. Николай Морозов. Вы Дед Мороз! — вспомнила Снегова.
Мужчина удовлетворенно кивнул.
— А еще вы лихач, — нахмурилась Аля.
— Не без этого. Так что скажете, готовы вернуться в ряды тех, кто в вас действительно нуждается?
— Хм… Ну, думаю, выбора у меня всё равно больше нет… А зуд вернуть получится?
— Он всегда был с вами, достаточно просто снять сережку.
Снегова потянулась к мочке. Она даже не обратила внимания на то, что сейчас в ее ушах не привычные кольца, а какая-то фигурка. Сняв ее, Аля увидела, что это небольшая елочка.
Зуд моментально вернулся, Аля прикрыла глаза и почувствовала, как идиоты зовут ее на помощь.
Алексанрд Райн
поддержать автора и канал рублем можно тут
а тут список ближайших литературных концертов и городов
