Марина взглянула на часы и поморщилась. Половина десятого вечера, а она всё ещё разбирала документы на кухне. До Нового года оставалось три дня, и хотелось успеть закончить все дела по работе, чтобы спокойно встретить праздник. Муж Андрей уже второй час сидел в зале, изучая какие-то бумаги.
Резкий звонок телефона заставил её вздрогнуть.
— Алло, — устало произнесла она, взяв трубку.
— Добрый вечер, Мариночка, — послышался незнакомый бодрый голос. — Это Василий Петрович, Андрюшин сват. Помнишь меня?
Марина напряглась. Сват? Она смутно помнила какого-то дальнего родственника со стороны мужа, которого видела лет десять назад на чьей-то свадьбе.
— Здравствуйте, — осторожно ответила она.
— Вот какое дело, родненькая. Я тут в Москву приехал, дела срочные решить надо. Думаю, заодно к вам зайду, повидаемся. Можно к вам погостить денька три-четыре?
У Марины внутри всё похолодело.
— Простите, но когда вы планируете приехать?
— Да мы уже тут, на вокзале стоим, — весело отозвался Василий Петрович. — Жена со мной, внуки мои, Петька с Мишкой, да ещё золовка моя, Галина Сергеевна. Она в больницу на обследование, вот заодно и едет.
Марина почувствовала, как сердце забилось быстрее. Пятеро человек. В их двухкомнатную квартиру. На три-четыре дня. Перед Новым годом.
— Вообще-то... у нас не очень удобно сейчас, — начала она, но голос предательски дрогнул.
— Да ладно, родственники же! — не унимался Василий Петрович. — Мы неприхотливые, где угодно переночуем. Уж не откажешь нам в помощи?
Марина закрыла глаза. Отказать родственникам мужа, да ещё накануне праздника, было неловко. Она представила, как муж отреагирует, если она прямо сейчас скажет "нет".
— Хорошо, — выдохнула она. — Давайте адрес, приезжайте.
Когда она положила трубку, руки дрожали. Андрей вышел из комнаты с недоумённым выражением лица.
— Что случилось?
— Твой сват Василий Петрович едет к нам. С женой, внуками и золовкой. На три дня. Они уже на вокзале.
Андрей растерянно почесал затылок.
— Василий? Который из Саратова? Я его лет восемь не видел. А что им здесь нужно?
— Говорит, дела какие-то срочные. И больница для золовки. Андрей, у нас двухкомнатная квартира! Куда мы пятерых гостей денем?
Муж вздохнул.
— Что делать, раз уже пригласила. Переночуют как-нибудь. Три дня пережить можно.
Но Марина почему-то чувствовала, что три дня станут только началом.
Родственники прибыли через час. Василий Петрович оказался крупным румяным мужчиной лет шестидесяти с громким голосом и привычкой хлопать собеседника по плечу. Его жена Тамара молча тащила огромный дорожный баул. За ними плелись двое подростков лет двенадцати и четырнадцати, уткнувшись в телефоны, а замыкала процессию высокая сухощавая женщина в поношенной шубе.
— Вот мы и приехали! — радостно объявил Василий Петрович, входя в прихожую. — Ох, устали с дороги, поезд шёл двадцать часов! Плацкарт, конечно, не самый комфортный вариант, но что поделаешь.
Гости разместились в квартире как вода, заполняющая все доступные пространства. Тамара с Галиной Сергеевной заняли спальню, Василий Петрович устроился на диване в зале, а внуки расположились на полу с надувными матрасами. Марина с Андреем остались на кухне, где пришлось придвинуть стол к стене и разложить старую раскладушку.
— Всего на три дня, — шептала себе Марина, пытаясь заснуть под скрип раскладушки и храп Василия Петровича, доносившийся из соседней комнаты.
Но утром всё пошло совсем не так, как она представляла.
Тамара встала в шесть утра и принялась готовить завтрак. Не спросив, где что лежит, она перерыла все шкафы, достала продукты и устроила на кухне настоящий кавардак. Когда Марина проснулась от грохота посуды, кухня выглядела так, словно там прошёл ураган.
— Доброе утро, родненькая, — бодро поздоровалась Тамара, размешивая что-то в кастрюле. — Сварила кашу, сейчас блинов нажарю. Ты не против, я твою сковородку взяла?
Марина хотела сказать, что против, потому что это была её любимая чугунная сковорода, которую нельзя было мыть моющим средством, но промолчала. День только начинался.
Василий Петрович проснулся в девять, включил телевизор на полную громкость и уселся смотреть какое-то ток-шоу. Внуки высыпали следом, немедленно включили приставку и начали играть в шумную игру. Галина Сергеевна заняла ванную комнату и просидела там полтора часа, после чего развесила по всей квартире своё бельё.
К обеду Марина чувствовала себя выжатой. Она попыталась заняться приготовлениями к Новому году, но обнаружила, что гости съели все продукты, которые она заготовила. Тамара объяснила, что решила помочь и приготовила из них обед.
— Мы же семья, правда? — улыбнулась она. — Зачем церемонии?
В тот вечер Марина подловила мужа в коридоре.
— Андрей, они должны уехать послезавтра, — тихо, но твёрдо сказала она. — Я так больше не могу.
— Потерпи немного, — попросил он. — Неудобно выгонять родственников перед праздником.
Но на третий день, когда Марина робко напомнила о том, что гости собирались пробыть только три дня, Василий Петрович махнул рукой.
— Да какая разница, родненькая! Дела мои затянулись, билетов на обратную дорогу пока не достал. Потерпите нас ещё денёк-другой.
День-другой превратился в неделю. Гости вели себя как хозяева. Тамара готовила то, что хотела, Василий Петрович командовал пультом от телевизора, внуки носились по квартире, роняя вещи и разбрасывая игрушки. Галина Сергеевна каждый день уходила куда-то по своим делам и возвращалась поздно вечером, занимая ванную комнату.
Марина чувствовала, что сходит с ума. Она не могла спокойно поработать, не могла подготовиться к празднику, не могла просто побыть одна. Квартира перестала быть её домом.
Новый год встретили шумно. Гости принесли дешёвое шампанское и потребовали накрыть стол. Марина провела весь вечер на кухне, готовя салаты, пока Тамара командовала ею, как поварёнком. После полуночи Василий Петрович напился и начал рассказывать неприличные анекдоты, хохоча и хлопая Андрея по спине.
Утром первого января, когда Марина убирала на кухне после праздника, она случайно услышала разговор. Дверь в спальню была приоткрыта, и оттуда доносились голоса.
— Ты уверен, что это сработает? — спрашивала Тамара.
— Конечно, — отвечал Василий Петрович. — Мы же прямые наследники. Моя сестра, царствие ей небесное, оставила завещание, но там отметили, что квартира переходит её сыну Андрею. А мы, как её брат и его семья, имеем право на долю в наследстве. Нотариус это подтвердил.
Марина замерла.
— Но они же не знают о завещании? — уточнила Тамара.
— Да откуда им знать! — хмыкнул Василий Петрович. — Сестра моя никогда не говорила Андрею, что переписала квартиру на него. Думала, что успеет сама всё объяснить. А мы сейчас тут поживём, обживёмся, а потом я им покажу документы. Они сами предложат нам остаться или продать квартиру и поделить деньги.
Галина Сергеевна хмыкнула.
— Хитро ты придумал, братец.
Марина почувствовала, как внутри всё закипает. Это не просто непрошенные гости. Это была спланированная операция. Они хотели отнять у них квартиру или хотя бы получить долю в наследстве, которое давно уже принадлежало Андрею.
Она вернулась на кухню, сжав кулаки. Нужно было что-то делать, и немедленно.
Вечером, когда гости отправились на прогулку, Марина позвонила своей подруге Ольге, которая работала юристом.
— Оля, мне срочно нужна консультация, — сказала она и быстро изложила ситуацию.
Ольга выслушала и рассмеялась.
— Марина, это чистой воды мошенничество. Если квартира была переоформлена на Андрея при жизни матери, то никаких наследников быть не может. Завещание тут вообще ни при чём. Мало того, если они пытаются предъявить какие-то липовые документы, это уже уголовное дело.
— Они врут?
— Скорее всего, да. Но лучше проверить. Завтра же езжайте в Росреестр, запросите выписку о правах собственности. Если квартира оформлена на Андрея, то никто не сможет её забрать.
Марина почувствовала облегчение. Она не стала сразу говорить мужу, решив сначала всё проверить. На следующий день они с Андреем поехали в Росреестр. Выписка подтвердила: квартира была полностью оформлена на Андрея ещё семь лет назад, при жизни его матери. Никаких долей и наследников не предусматривалось.
Теперь оставалось только поговорить с гостями.
Вечером, когда все собрались на кухне, Марина положила на стол выписку из Росреестра.
—Василий Петрович, спокойно начала она, я случайно услышала ваш разговор.
Лицо Василия Петровича покраснело.
— Какой разговор?
— О наследстве, о завещании и о том, что вы планируете получить долю в нашей квартире.
Наступила тишина. Тамара опустила глаза, Галина Сергеевна напряглась.
— Понимаете, это всё очень интересно, но есть одна проблема, — продолжила Марина, указывая на документы. — Квартира была переоформлена на Андрея ещё при жизни его матери. Завещания никакого не было. Все права собственности зарегистрированы законно. Так что никаких долей и наследников тут быть не может.
Василий Петрович открыл рот, но ничего не сказал.
— Больше того, добавила Марина, попытка завладеть чужим имуществом путём обмана считается мошенничество. Моя подруга юрист, и она готова помочь нам подать заявление в полицию, если понадобится.
Андрей сидел рядом, ошарашенный. Он даже не знал, что мать переоформила квартиру на него так давно.
— Я думаю, вам пора уезжать, — твёрдо сказала Марина. — Завтра утром я жду, что вы освободите квартиру. Если нет, я вызову полицию.
Василий Петрович попытался что-то возразить, но жена дёрнула его за рукав.
— Поехали, Вася. Тут нам делать нечего.
На следующее утро гости собрались быстро и молча. Внуки угрюмо паковали вещи, Тамара избегала смотреть в глаза, а Галина Сергеевна выскользнула из квартиры первой. Василий Петрович на прощание попытался было пожать руку Андрею, но тот отстранился.
Когда дверь за ними закрылась, Марина почувствовала, как с плеч слетает тяжесть. Квартира снова была их. Тихая, спокойная, родная.
Андрей обнял её.
— Прости, что не разобрался раньше. Не думал, что родственники могут так поступить.
Марина улыбнулась.
— Зато теперь мы знаем: границы нужно ставить сразу. И не важно, кто перед тобой. Наш дом, наши правила.
Вечером они сидели на кухне, пили чай и планировали настоящий, спокойный праздник. Без непрошенных гостей, без лжи, без чужих претензий. Этот Новый год всё-таки удалось встретить правильно. Пусть и с опозданием, но в своей собственной квартире, где они были хозяевами.